Доминго шел буквально по его следам, подстерегая каждое его движение с искусством, свойственным метисам, стараясь иметь возможность укрыться при каждом неожиданном повороте преследуемого. Доминго был человек, каких множество на границах; он обладал многими добрыми качествами и многими пороками, и хотя был способен на добрые дела, но легче повиновался дурным инстинктам.
Он следил за незнакомцем, не давая себе ясного отчета в том, зачем это делает, не зная еще, будет ли он за него или против него, ожидая, чтобы дело разъяснилось и чтобы он мог точно для себя решить, выгоднее ли изменить или исполнить свой долг; старался же он скрыть свое присутствие потому, что надеялся проникнуть в чью-то тайну, тем самым поставив себя в наиболее выгодное положение.
Таким образом оба человека шли друг за другом около часа, и дон Стефано даже ни на секунду не подозревал, что один из самых ловких негодяев идет по его следам.
После бесчисленных кругов и поворотов в густой траве дон Стефано подошел к реке Колорадо, которая в этом месте была широка и спокойна, как озеро; по берегам ее рос густой хлопчатник и высокий тополь, корни которых скрывались в воде. Подойдя к берегу, незнакомец остановился, с минуту прислушивался и, наконец, поднеся пальцы ко рту, завыл по-волчьи. Немедленно в тростнике послышался такой же вой, и у берега появилась легкая пирога из березовой коры, управляемая двумя охотниками.
- Э-э! Я уже не надеялся встретить вас! - сказал дон Стефано сдержанным голосом.
- Разве вы не слышали нашего сигнала? - ответил один из сидевших в лодке.
- Как бы я пришел без этого! Только мне кажется, что вы могли бы ближе подойти ко мне.
- Это было невозможно.
Пирога врезалась в песок. Оба человека, находившиеся в ней, легко соскочили на землю и через секунду подошли к дону Стефано. Оба были в одежде и в полном вооружении охотников.
- Гм! - заметил дон Стефано. - Отсюда до лагеря далеко, боюсь, что мое отсутствие заметят.
- Да, вы рискуете, - ответил тот, который уже говорил, - человек высокого роста, с открытой, важной и строгой физиономией, седые волосы которого рассыпались по плечам густыми прядями.
- Но так как вы уже здесь, объяснимся как можно короче, время дорого. Что сделали вы после нашей разлуки?
- Не много: мы только издали следили за вами, готовые в случае надобности явиться к вам на помощь.
- Благодарю. Новостей нет?
- Никаких. Кто мог бы сообщить их нам?
- Справедливо; а вашего друга Верного Прицела вы не обнаружили?
- Нет.
- Досадно. Если предчувствия меня не обманывают, нам скоро придется взяться за ножи.
- И возьмемся!..
- Я это знаю, Вольная Пуля, ваша храбрость мне давно известна; но вы, ваш товарищ, Руперто, и я - в итоге нас только трое.
- Так что ж тут такого?
- Как что такого? Когда приходится биться против тридцати или сорока приученных к войне охотников, право, Вольная Пуля, вы меня изумляете вашими суждениями. Вы не задумываетесь ни над чем! Вспомните, что на этот раз нам приходится биться не с плохо вооруженными индейцами, а с белыми, разбойниками и бродягами, которые скорее умрут, но не отступят ни на шаг, и мы вынуждены будем неизбежно погибнуть.
- Это правда, их много, я не подумал об этом.
- А умрем мы, что станет с ней?
- Хорошо, хорошо, - проговорил охотник, согласно кивая головой, - повторяю вам, что не подумал.
- Видите теперь, что мы неизбежно должны сойтись с Верным Прицелом и его друзьями.
- Хорошо, но как отыскать в прериях след такого человека, как Верный Прицел? Кто знает, где он в настоящую минуту? Может быть, он находится от нас на расстоянии ружейного выстрела, а может быть, в пяти сотнях миль… Уверены ли вы, что на этот раз не ошибаетесь и напали на верный след?
- Я еще не уверен в этом, хотя все заставляет полагать, что не ошибаюсь, но положитесь на меня, скоро я узнаю, на что нам следует решиться.
- По этим следам мы идем от самого Монтеррея, но чтобы решиться на какое бы то ни было средство, нам нужна уверенность, и потом, как вы сами сказали, необходимо увеличить наше число.
- Вы правы. Так я возвращусь в лагерь; в будущую ночь увидимся. Я буду очень несчастлив, если и на этот раз не узнаю того, что мне так необходимо знать. Вы же в это время старайтесь, как только можете, проведать что-нибудь о Верном Прицеле.
- Наказ этот лишний, я не останусь в бездействии. Дон Стефано схватил вдруг руку охотника и, крепко сжав ее, сказал взволнованным голосом:
- Вольная Пуля, я не стану говорить ни о нашей давнишней дружбе, ни об услугах, которые я не раз оказывал вам к своей великой радости; повторяю вам только, что от успеха нашего дела зависит счастье всей моей жизни.
- Хорошо, хорошо, положитесь на меня, дон Хосе, я стар для того, чтобы менять друзей. Не знаю, кто прав или виноват в этом деле, желаю только, чтобы правосудие было на вашей стороне; но что бы ни случилось, я останусь вам добрым, верным товарищем.
- Благодарю, мой старый друг, до будущей ночи. Сказав это, дон Стефано - или тот, кто называл себя так - повернулся, чтобы уйти, но Вольная Пуля удержал его.
- Что случилось? - спросил незнакомец.
Охотник приложил к губам указательный палец правой руки в знак молчания и повернулся к Руперто, который присутствовал при их беседе:
- За волком! - шепнул он ему чуть слышно. Руперто, не отвечая, прыгнул как ягуар и исчез в хлопчатнике, растущем поблизости.
Через несколько минут, в продолжение которых оба человека безмолвно и неподвижно оставались на своих местах, они услышали шорох листьев, шум поломанных ветвей, затем падение на землю тяжелого тела, после чего все стихло.
Тотчас же в ночной тишине раздался крик совы.
- Руперто зовет нас, - сказал тогда Вольная Пуля, - все кончено.
- Что произошло? - с беспокойством спросил дон Стефано.
- Сущая безделица, - ответил охотник, делая ему знак следовать за ним. - По вашим следам шел шпион, вот и все.
- Шпион?! Но это не безделица!
- Он в наших руках, следовательно, не опасен.
- В таком случае мы должны убить его.
- Посмотрим; это будет зависеть от объяснения с ним. Во всяком случае небольшой грех давить подобных гадин.
Разговаривая таким образом, Вольная Пуля с товарищем скрылись в кустах.
Доминго, крепко связанный арканом Руперто, напрасно старался вырваться. Руперто, стоя перед ним, опираясь на свое ружье, с усмешкой слушал брань метиса в ожидании прибытия охотников.
- Вместо угроз, удалец мой, - сказал, выходя из кустов, Вольная Пуля, - мне кажется, лучше было бы честно сознаться, что ты в наших руках, и действовать, сообразуясь с обстоятельствами.