Как только пал Пронск, ордынский полководец приказал осаждавшим Козельск, Муром и Шилово войскам идти на соединение с ним. Бегич уже не боялся ни дружин воеводы Боброка и князя Владимира Красного-Снабдя, ни ополчения Тимофея Вельяминова и воеводы Сокола. По его мнению, малоподвижные пешие ратники этих "урус-беев" просто-напросто не успеют к решающей битве, когда он превосходящими силами навалится на объединенное московско-рязанское войско.
- Мы разобьем урусов по частям, - говорил самоуверенный мурза своим темникам. - Впрочем, когда мы победим самого коназа Митьку, остальные урусские беи разбегутся подобно зайцам при виде беркута!
Но честолюбивый полководец ордынский одного не учел: Русь испокон века славилась мощным речным флотом. Воевода Боброк тотчас, как только из-под Мурома и Шилова ушел Казибек, посадил своих богатырей в ладьи и устремился к Рязани. Тимофей Вельяминов разделил свое войско. Воеводу Сокола он со всей пешей ратью послал в тыл Бегичу. А сам во главе конной дружины устремился вслед за ушедшими татарами, чтобы в нужный момент присоединиться к главным силам Князя Дмитрия Ивановича...
Июль иссяк. Ратники шли по нестерпимому зною во всеоружии, каждое мгновение ожидая нападения стремительной ордынской конницы. Первого августа к Великому Князю прилетел гонец из Рязани.
- Бегич обложил город со всех сторон, - хрипло доложил он. - Горит столица наша, государь. Данила Пронский не пускает татар на стены!
- Добро! - Дмитрий Иванович обернулся к главному своему помощнику, московскому воеводе Льву Морозову. - Прикажи полкам тут стать.
И прыскнули в разные стороны конные посланники.. .
До Рязани оставалось всего два перехода. Позади, в пяти верстах, осталась река Вожа - извилистый приток Оки. Гонцу Князь сказал:
- Передай мое слово Даниилу Пронскому: пускай сажает воев своих в ладьи и ночью, тайно, сюда поспешает.
- А как же стольный град Переяслав-Рязанский?! -возмутился гонец.
- Рязань падет - не вся земля Русская сгинет! А вот ежели мурза Бегич и присные его сокрушат полки наши здесь, тогда ни Переяславу-Рязанскому, ни Москве белокаменной, ни иным градам и весям русским не быть. Все прахом пойдет! - Помолчал хмуро и приказал грозно: - Поспешай со словом моим и меньше за князей думай! Не то... - предостерег он посланника холодным взором.
Гонец ускакал.
Главный предводитель русского войска повелел установить шатер и собрать всех воевод и подколенных князей - командующих полками и отдельными отрядами - на военный совет.
Глава семнадцатая
Где битву вершить?
- Тут надобно мурзу встретить! Место для битвы доброе: слева - Ока, справа - засека могутная, за ней - топи да хляби! В засеку лучников посадим. Здесь ворогу нас не обойти! - настаивал князь Владимир Андреевич Серпуховский.
- Это верно. Бия нас в лоб, скольких воев положит тут Бегич, - вроде бы соглашался с ним Дмитрий Иванович. - Но... не достигнув успеха, ордынцы отойдут безнаказанно, как не раз бывало уже. Нам же сего допустить никак не можно. Ворога лютого поголовно истребить надобно, чтобы впредь не ходил на Русь гостем кровавым!
- Но где взять столько сил? - не сдавался Владимир Андреевич, и он был отнюдь не в меньшинстве: воевода Лев Морозов поддержал его первым. - У нас и половины ратников не наберется супротив конницы Бегичевой!
- Зато каких ратников! В броню закованных и с добрым оружием в руках. Один пяти стоит! Да и не токмо числом ворога побеждают, а и измышлением ратным... Федор, - обратился князь к боярину Свибло, - как разбит был хакан Козарии предком нашим, великим князем Святославом Киевским?
- Святослав-князь после малой битвы отошел за Еруслан-реку. Хакан следом кинулся и... оказался в ловушке. Ибо при главном сражении на берегу той реки стрежень ее перекрыл лодиями воевода Свенельд с дружиной. Козары были разбиты наголову, никто не ушел. И сам хакан сложил свою буйну голову в той битве. Так поведал нам летописец.
- Слыхали? - остро глянул на сподвижников своих Дмитрий Иванович. - Окружил и уничтожил рать козарскую, числом воев в пять раз превосходящую. В пять раз! А ордынцев перед нами только вдвое или втрое больше.
- Да как-то непривычно так битву вершить, - смутился воевода Назар Кусков. - Испокон века отбиваться от ордынцев привыкли, а тут окружить и...
- Побеждать непривычно? - сухо рассмеялся Великий Князь Московский и Владимирский. - Отбиваться привычнее, как на Пьяне-реке прошлым летом? А ведь каждый из вас на медведя хаживал. А ну, вспомните-ка, ежели от косолапого только отбиваться, тогда что? Заломает! Не отбиваться от ордынцев, а бить их надобно! Святослав Игоревич, великий предок наш, вызов супостату слал: "Иду на Вы!" Тем и славен был, что ни от кого не отбивался. А только бил и не считал при том, сколько перед ним супротивников. Князь-витязь Земли Русской могутное царство Козарское покорил и, сокрушая всех врагов, соколом пролетел по землям болгарским и греческим. И самого властителя Царьграда заставил дань платить Руси Светлой! Гордитесь и перенимайте дела и славу его!
- Что предлагаешь, брат? - притих Владимир Андреевич.
- Мурза Бегич хорошо знает, что мы его именно тут ждать будем или за рекой Вожей. И первую свадьбу смертную мы с ним сыграем здесь. - Князь притопнул ногой. - Ты, воевода Морозов, тотчас с половиной большого полка отойдешь за реку. На месте, где я тебе вчера указал, отроешь длинный обкоп . Землю из него валом назад отсыпай и уплотняй, чтоб на вал тот могли самострельщики лечь - позади обкопных стрелков. А на пятьдесят - семьдесят саженей впереди поставь заслон из рогаток . И нас там жди. Только скрытно все делай, следи за окрестностями, чтоб ордынцы о войске твоем ранее срока не прознали. На все даю тебе три дня. А мы после первых стычек с татарами тоже станем отходить за Вожу-реку. Бегич за нами увяжется. Ну а там все свершится по воле божьей...
- Однако ж у нас лодей не как у Святослава-князя на Еруслан-реке. Маловато, - заметил воевода Бренк.
- Будут и лодии и ратники при них! - ответил Дмитрий Иванович. - Завтра воевода Боброк приплывает в устье реки Вожи с лодейной дружиной своей. А нынче князь Даниил Пронский с рязанскими полками к нам пристанет. Он тоже водой идет. Жду его к вечеру.
- Так ордынцы ж лодии Боброка и Даниила Пронского увидят и остерегутся за нами через Вожу-реку идти, - высказал сомнение Дмитрий Монастырев, начальник передового полка.
- Верно, остерегутся. Но мы придумаем хитрость какую нето. К примеру, спалим лодии рязанские на виду Бегича, как время к тому приспеет. Боброку же велено ночью плыть с осторожкой. Может, и Тимофей Вельяминов в лодиях дружину свою привезет. Про то мне покамест неведомо. Но он, скорее всего, комонников приведет. Все! Воевода,- строго глянул князь на Льва Морозова,- спеши дело исполнять. Времени у нас мало. Мыслю, татары вот-вот тут будут!
Словно в воду глядел Дмитрий Иванович: еще совет не закончился, как в шатер влетел возбужденный Семен Мелик.
- Бегич с силой великой в трех верстах от стана твоего, княже!- выпалил он.
- К бою!- приказал Великий Князь, надел позолоченный островерхий шлем и шагнул к выходу.
Полки русские хоть и вольно, но расположились так, чтобы быстро сплотить ряды и встретить врага во всеоружии...
Военачальники на конях что есть духу летели к своим полкам, уже поднятым по тревоге.
Лев Морозов не замедлил увести три тысячи пеших ратников в тыл, а потом за реку Вожу- на целых четыре версты от ее берегов. Весь обоз с самострелами и снаряжением для них воевода увел с собой. По замыслу Дмитрия Ивановича, мурза Бегич и приспешники его до последнего мгновения не должны были знать об этом грозном стрелковом оружии, да еще в таком количестве. При нем самом для первых стычек с ордынцами полки русские были вооружены обычными, правда очень мощными, луками...
Татары появились внезапно и, как это всегда бывало, сразу же устремили коней на русские копья. Но в начале ратного поля не развернуться было: плотная масса всадников на низкорослых гривастых лошадях протискивалась на открытое пространство перед руссами сквозь теснину между рекой и засекой, словно бы протекая через горло гигантского кувшина. Руссы первыми открыли организованную стрельбу из богатырских луков. И ни одна из тысяч стрел не минула цели- так тесно шла конница. Первые ряды татар замешкались, но задние напирали на передних, и те теперь уже вынужденно скакали вперед, визжа от возбуждения и страха...
Надо было не упустить благоприятного момента, и Дмитрий Иванович не проглядел его. Команда. Трубы громыхнули басом, тонко пропели рожки. Руссы колыхнули длинные копья вперед. Сначала медленно, потом все ускоряя шаг, закованная в железо, укрытая огромными красными щитами пехота пошла навстречу неосторожному противнику.