* * *
Откуда-то издалека отчетливо доносился звук музыки. Карма прислушалась. Так и есть. Протяжная восточная мелодия срывалась со струн неизвестного музыкального инструмента, который пел где-то совсем рядом. Девушка поднялась с ложа и распахнула двери своей комнаты. Над ней сразу же навис сторожевой монстр.
- Где звучит музыка? - ища глазами оживленное место, Карма вышла в коридор.
- Госпоже не следует покидать покои без накидки на лице, - настойчиво заметил гигант - евнух.
- Оставь меня, - отмахнулась она, продолжая идти по темному коридору.
- Госпоже нельзя без приглашения ходить на мужскую половину.
- Я здесь гостья, и хожу, где мне вздумается.
Звук усиливался. Ага, значит она движется в правильном направлении. Коридор заканчивался аркой и выходил в большую залу, вокруг которой по периметру шла терраса с развевающимся прозрачным занавесом. В глубине залы на высоких постаментах горело множество масляных светильников.
Девушка подошла к одному из витых мраморных столбов и стала наблюдать за происходящим. Ее голубое одеяние сливалось с голубой материей занавеси. Так что из-за тюля был виден только чернокожий верзила.
В центре стояло возвышение из ковров и пуфов. На нем, облокотившись о резной столик из слоновой кости с серебряным подносом сладостей, сидел хозяин дворца. С боку играли музыканты, и под их трели юная наложница извивалась в танце, ублажая затуманенный взгляд своего господина. Тот, не обращая на нее внимание, пил вино из плоской агатовой чаши и беседовал с тем самым бородачом, которого Карма видела пару дней назад в роще вместе с тем другим, молодым и высоким красавцем, что так любезно…так цинично препроводил ее в этот дом, где теперь она - то ли гостья, то ли пленница. Да, благодаря именно ему она здесь. Однако, самого благодетеля видно не было. А Али-Рашид кланялся и возносил руки к небу.
Визирь сделал знак слуге, стоявшему рядом, и тот, поклонившись, протянул купцу небольшой мешочек. От радости бородач, став на колени, припал лицом к туфле Муслим-аги; потом поцеловал бряцнувший кошелек и в низком поклоне удалился после милостивого жеста визиря, отпускавшего купца с миром.
Не успел бородач скрыться за дверями, пряча в складах своего халата вожделенную награду, как они вновь распахнулись, и Карма увидела Мустафу, робко входящего и озирающегося по сторонам. Он тут же поклонился и от волнения стал теребить свой кушак. Визирь пригласил его подойди ближе и поведать историю о спасении прекрасной чужестранки. Неожиданно Муслим-ага разразился поэтической тирадой Омара Хайяма о девичьей прелести, на что бедный рыбак поклонился и с печальный видом рассказал о своей драгоценной находке. Тут же последовал жест, повелевающий рядом стоящему слуге отблагодарить верного подданного за спасение столь важной персоны и гостьи из соседнего государства. Увидев кошелек, Мустафа смутился и замер в нерешительности. Однако, уже изрядно выпивший Муслим-ага настаивал на принятии от него вознаграждения и с миром отпускал рыбака домой. Молодой человек низко поклонился и направился к выходу.
Карма ужаснулась своей догадке. Так ее продали? Продали как вещь?! О, Боже милосердный! Она выбежала в коридор и, пробежав полсотни локтей, очутилась на балконе. Внизу, по ступенькам спускался Мустафа.
- Мустафа! - окликнула она его. Тот оглянулся. - Мустафа, подожди, не уходи.
Рыбак грустно посмотрел на нее.
- Ты не захотела стать женой рыбака. Теперь ты наложница Великого визиря Муслим-аги.
- Наложница?
- Вот, - он показал ей бренчащий монетами кошелек. - На это я смогу забыться и вырвать тебя из своего сердца, - молодой человек развернулся и продолжил свой путь. Вскоре его фигура скрылась в темноте ночи.
- Бедный Мустафа, - прошептала она ему вслед. - Зря ты так сокрушаешься. Я никогда бы не принадлежала тебе. Но я ценю твои чувства и никогда не забуду тебя. Прощай, добрый человек.
- Госпожа должна вернуться в свои покои на женскую половину, - раздался бестелесный высокий голос у нее за спиной.
Карма оглянулась, потом последний раз бросила взгляд в ту сторону, куда ушел Мустафа, и направилась к своей комнате. Ее глаза загорелись недобрым огнем, но шедший за ней великан этого не заметил.
Оставшись наедине в своей клетке, невольница забралась на постель и, прижав колени к груди, стала раскачиваться из стороны в сторону, лихорадочно соображая, как быть дальше. Внезапно двери распахнулись, и в комнату вошел узкоглазый и узколицый, невысокого роста и с колючими маленькими глазками очередной страж. За ним следом вплыли уже знакомые купальщицы и, подняв Карму за локти, повели в купальню. Значит, ей вновь предстоит созерцать этого Муслим-агу.
На сей раз ее облачили в розовый шелк с серебряным поясом и широкими браслетами на запястьях, препроводили в небольшую сумрачную комнату с двумя одинокими светильниками по противоположным сторонам и широким ложем, убранным шелковым покрывалом. В глубине, возле тлеющей жаровни на одном столике стоял узкогорлый серебряный кувшин, на другом - поднос с фруктами.
Не отходя от двери ни на шаг и озираясь по сторонам, Карма продолжала стоять неподвижно. Вдруг в глубине комнаты зашевелился парчовый занавес, приковав к себе ее внимание, и на свет вышел Муслим-ага в длинном до пола, распахнутом халате и с непокрытой коротко стриженной головой. Он, не моргая, смотрел на Карму, держа в руке какую-то блестящую вещицу.
- Благодарю тебя, щедрейший Муслим-ага за прекрасные наряды. Завтра уже я покину твой гостеприимный дворец и продолжу свой путь дальше.
Визирь обошел девушку кругом, не стесняясь откровенно оглядывать ее с ног до головы, от чего у той возникло отнюдь не приятное чувство наготы, и, приподняв ей волосы, надел на шею изумрудное ожерелье, не проронив ни звука. Ага потрогал светлые волосы чужестранки, поднес их к лицу, вдыхая аромат свежести и чистоты, провел по всей длине, едва касаясь рукой.
- Мое гостеприимство и впредь будет щедрым, а подарки - богатыми, - томно сказал он, приблизившись к Карме почти вплотную.
- Я ценю твое внимание, Великий визирь, однако столь великолепные подношения не стоит делать случайной гостье, - настаивала Карма, чувствуя, как в ней нарастает тревога.
- А разве Кармэ здесь гостья?
Девушка испуганно глянула на него. Муслим-ага мягким движением снял с ее головы вуаль и дотронулся до обнаженного плеча.
Карма резко отошла от него к окну.
- Белая женщина недотрога?
- Я настаиваю, однако, на том, что здесь я в гостях, - она украдкой глянула на столик с фруктами, высматривая нож или кинжал, потом на окно, перекрытое решеткой. Кинжал лежал возле самого края подноса. - Надеюсь, Великий визирь не посягнет на неприкосновенность подданной другого государства!
- Настаиваешь? Неприкосновенность? - Муслим-ага разразился громоподобных хохотом. Карма испуганно глянула на него. - Теперь Кармэ в моей абсолютной власти! И только я буду решать, как поступить с чужестранкой! Отныне ты принадлежишь мне, как и все, что ты видишь вокруг!
Он снова закатился от смеха, а так как был пьян, не удержался на ногах и неуклюже присел на ложе.
Карма схватила со стола кинжал и выставила его перед собой в качестве защиты. Увидев эту сцену, визирь еще пуще стал заливаться, тыча на нее пальцем.
Ибрагим, подслушивая под дверью, был удивлен подобному поведению своего повелителя. Он что-то не припоминал, чтобы когда-нибудь Муслим-ага вот так заразительно и долго смеялся. Что же могло послужить столь удивительному поступку Великого визиря? Он задумался и стал прохаживаться по коридору взад-вперед, убрав руки за спину. Чернокожий гигант стоял рядом с невозмутимым видом. Через какое-то время смех затих и, распахнув двери, из комнаты вылетела словно стрела Карма.
Ибрагим в недоумении сначала посмотрел ей вслед, потом заглянул в покои визиря. Муслим-ага лежал на полу с кинжалом в груди и, истекая кровью, задыхался от гнева и попытки кричать.
- Хасан, изловить ее! Живо! - крикнул Ибрагим и склонился над умирающим.
- Четвертовать…четвертовать… - шептал визирь, захлебываясь кровью. - Исчадье…женщина. Уби… - не договорил Муслим-ага и испустил дух.
Карма бежала куда глаза глядят. Ей удалось спрятаться за ковром, правда не на долго. Евнух Хасан сначала пробежал мимо, но поняв, что упустил ее, вернулся. А беглянка за пару секунд добежала до балкона и спрыгнула с него вниз. Однако неудачно: подвернула ногу. Волоча ногу, она укрылась в кустах и пыталась отдышаться. Кажется, все было тихо. Погони видно не было. Она выбралась из кустов и перебежками направилась к воротам, прячась за каждым деревом сада. Уф, кажется удалось ускользнуть от этих глупых монстров.
И тут ее схватили за плечо.
- Нет! - вырвался крик из ее горла. - Хасан, отпусти меня, - взмолилась Карма.
- Он, может быть, и отпустил бы тебя, если бы не я, - зловеще прошипел неизвестно откуда появившийся Ибрагим.
Тут подоспел еще один стражник.
- Взять ее! - распорядился секретарь.
И евнухи схватили преступницу за руки.
- Ты будешь наказана за содеянное, - Ибрагим ударил Карму по лицу, раскровив ей нос.
- Назови мне свое имя, антихрист, чтобы я прокляла тебя! - крикнула Карма.
- С проклятьем ты опоздала, - цинично ухмыляясь, Ибрагим снял с ее шеи драгоценное ожерелье, браслеты и диадему.
- Ничего, у меня еще есть время умножить твое проклятие, мерзкий выродок!