* * *
- Сынок, что ты делаешь!? Такое ярмо на себя вешаешь! Да лучше бы мне не находить ее вовсе! Проплыли бы мимо, - сокрушалась старуха.
- На то была воля Аллаха, - ответил Мустафа. - Ты тоже зло таишь? - обратился он к Ширин.
- Нет, свет моих очей! Что ты?! Я даже рада. Мы будем очень дружны. Кармэ хорошая подруга. Мы не станем ссорится. Обещаю, господин моего сердца.
- То-то же. Мне лучше знать. И впредь будет так, как я скажу, - твердо сказал Мустафа. - А теперь готовьте ужин: гости сегодня будут, - добавил он и направился со двора.
- Да, дорогой, - ответила Ширин ему вслед.
- Зря радуешься, - заметила мать. - Глупая индюшка!
- Чего вы бранитесь?
- Я многое повидала на своем веку и знаю, что говорю. Он теперь больше ее любить станет, нежели тебя, глупая гусыня!
- Мустафа не обидит меня. Неправда. А Кармэ любовь мужчины облегчит жизнь. Напрасно вы про своего сына скверно думаете, матушка.
- Матушка! - передразнила старуха. - Вот поглядишь, поглядишь, что я была права. Аллах - свидетель, - добавила она и побрела в дом.
Ширин посмотрела ей вслед и задумалась. Неужели и правда так будет? Да нет. Она для Мустафы желанна, послушна и мягка характером. С чужими, конечно, может и побраниться, но для господина своего - ласковей ягненка. Да и Кармэ…разве ж славянка причинит зло той, что так жалостливо относилась к страдалице? Ведь по сути Ширин ее и выходила. Нет, ей тревожиться не стоит.
"Почему Ширин так странно смотрит на меня?" - подумала Карма, глядя на молодую женщину. Та увидела, что чужестранка поймала ее задумчивый взгляд, быстро улыбнулась и направилась к ней.
- Кармэ, - Ширин присела рядом и взяла ее за руку. - Пойдем заниматься ужином. Ты понимаешь меня?
- Да, Ширин.
- Пойдем, - она снова улыбнулась, и женщины принялись разделывать, резать, жарить, фаршировать, парить и стряпать.
Карма все поглядывала за обеими хозяйками. Она почувствовала небольшую перемену в людях ее окружающих, но списывала это на то, что они теперь узнали ее лучше и больше ей стали доверять. Вот только Мустафа как-то странно стал смотреть на нее, да и Ширин случалось увидеть задумчивой. Все же что-то здесь таится. Она решила разузнать обо всем у сверстницы. Теперь, когда Карма немного понимала их язык и кое-как могла изъясняться, она рассчитывала пролить свет на кое-что ей непонятное. Когда старуха с тестом направилась к дувалу, Карма ближе подсела к Ширин.
- А что за гости нынче будут? - поинтересовалась она.
- Не знаю. Господин нам не сказал.
- Почему твой муж так странно смотрит на меня?
- Ты ему нравишься. Для будущей жены это хорошо.
- Для будущей жены? - изумилась Карма.
- Ну да. Мустафа хочет жениться на тебе.
Карма растерянно посмотрела на Ширин. Что она такое говорит? Как это возможно?
- А как же ты?
- Я? Я не против. Если честно, даже рада. Теперь нас будет двое, а то от свекрови спасу нет. До чего сварлива. Да продлит Аллах ее годы!
- Но Ширин, - Карма быстро глянула на старуху: не слушает ли она их. - Разве можно иметь двух жен?
- А почему нет? - улыбнулась та. - Если господин может прокормить обеих… По закону шариата мужчина может иметь до четырех жен.
Карма смутилась.
- Я думала, что здесь я гостья.
- Да. Прежде так и было. Но женщина, живущая в доме у мужчины,
может приходиться ему либо родственницей, либо женой, либо рабыней.
- Рабыней?
- А Мустафа хочет поступить благородно. Он женится на тебе. И никто не посмеет обидеть тебя или отдать другому мужчине.
Карма опустила глаза. Так вот причина перемены в них всех. А
старуха, видно, против того, чтобы сын брал в жены чужестранку.
- Наш господин хоть и не султан, - продолжала Ширин, - но он очень хороший человек. Не бойся, он не обидит тебя. - Она погладила девушку по голове.
- Но Ширин…Я не могу… - сбивчиво проговорила Карма. - Так нельзя…
Как же быть? Нужно покинуть их и как можно скорее. Так вот почему он так ласков с ней. Без сомнения, Мустафа довольно симпатичный парень, добрый и заботливый, но их обычаи… Иметь четырех жен? Разве это возможно? Нет, Берджу был только ее, он принадлежал всецело только ей. Чужда ей жизнь этих людей. Непонятна. Ясно одно: пришло время уходить отсюда и продолжать свой путь дальше. А если кинутся искать? Ведь они уже считают ее своей собственностью. Карма мешала овощи на медной сковороде, а мысли лихорадочно искали выход из этой щепетильной ситуации.
* * *
В один из дней следующей недели Карма упросила Ширин сходить на базар - посмотреть материю. На самом же деле она хотела проверить: на месте ли индийские купцы, не уплыли ли они без нее?
- Говинда, поговаривают, будто у берегов Османии вновь появились морские разбойники, - донеслось до уха Кармы, стоявшей поблизости и делавшей вид, будто подбирает ткань на лето.
- Значит пора сворачивать торговлю. Иначе плакали наши деньги и товар. Почему местный Султан допускает такие бесчинства? Как же быть? А у кого можно справиться на этот счет? Может мы напрасно тревожимся, а? Может это наши завистники распускают слухи, желая выпроводить нас отсюда?
- Надо проверить. Я разузнаю в чайхане. Там всегда обо всем знают… А, красавица! Бери парчу, бери индийский шелк! Посмотри, какая работа, до старости носить будешь, детям оставишь! - обращаясь к Карме, переключился Говинда на местный язык.
Та молча отошла к другой лавке.
- Налюбовалась? - поинтересовалась Ширин.
- Да, красивая материя. Я такой даже не видела никогда.
- Красивая, - согласилась спутница. - Но дорогая.
Женщины свернули в улочку и пошли к корабельной пристани. Али-Рашид перебежками последовал за ними. То за деревом спрячется, то за колодцем притаится, а то, осмелев, и вовсе пройдет мимо с невозмутимым видом. Так, проводив их до самой рощи, он притаился за кустом и стал наблюдать. Женщины присели на старое бревно, посмотрели по сторонам - нет ли чужих - и, успокоившись, распустили платки, открыв лица, чтобы ничего не мешало наслаждаться свежим ветерком и ароматами цветущих деревьев.
- Угу, так-так, - обрадовался Али-Рашид, предвкушая интересное зрелище.
- Кармэ, что тревожит тебя? - спросила Ширин.
- Мне нельзя здесь долго оставаться. Мне нужно идти.
- Куда? - изумилась спутница.
Карма поднялась с бревна и вовсе сняла платок, теребя его в руках.
- Мой путь еще не окончен. Не сюда я стремилась.
- Ты хочешь покинуть нас?
Карма взяла Ширин за плечи.
- Я не умею хорошо объяснять на твоем языке. Боюсь, ты не поймешь меня. Но Карме нужно попасть в Индию. Меня там ждут.
- Кто?
Северянка отошла от нее и задумалась.
- Меня ждут…
Осмелев, Али-Рашид высунул из кустов голову, чтобы получше рассмотреть белую женщину и, если повезет, услышать в ее речи что-нибудь этакое.
- Как хороша! - восторженно выдохнул он. - А Муслим - ага не поверил мне, счел меня пустословом. Но они не знают еще Али-Рашида. Али-Рашид напрасно не скажет. Ха-ха! Теперь мое дело верно, и бедный купец может рассчитывать на хорошее вознаграждение.
Вернувшись домой, Ширин рассказала мужу о сомнениях Кармы. А мать допыталась сама, увидев разом поникшего сына.
- Твои добрые намерения обернулись глупостью и могут стать убыточными. Но если делать все правильно, мы столько денег может за нее получить! Нельзя ее отпускать на все четыре стороны. Мы столько возились с ней, а она, неблагодарная, хочет оставить нас ни с чем? - бесновалась старуха.
Мустафа сидел под деревом молча. Чувствуя свою правоту и возможную победу, мать разошлась не на шутку.
- Такая удача с неба свалилась! Столько денег можно выручить! Вот тогда купишь и место на базаре, и новую лодку.
Но Мустафе, похоже, было уже все равно. Он сидел, словно в воду опущенный. Карму же прогнали в дом с семейного совета, и она занялась Мусой.
Ах, не нужно было говорить Ширин о своих намерениях. Ушла бы одной из ночей, словно бы ее и не было здесь никогда. А теперь так запросто и не убежать: за каждым шагом следить станут.
Она подошла к двери и отогнула полог. Те трое все еще решали ее судьбу, правда Ширин все молчала. Молчал, повесив голову, и Мустафа. Жаль было его, но ведь она ничего не обещала, надежды никакой не давала.
Обстановка накалялась. И Карма решила уйти от этих людей либо этой ночью, либо следующей.
6
Али-Рашид дожидался секретаря Великого визиря на подступах султанского дворца. Заметив в толпе купца, стрелявшего глазами от нетерпеливых поисков, Ибрагим повернул коня в его сторону. Увидев подручного, торговец воспрял духом и протиснулся через толкучку к нему навстречу.
- О, благословенный слуга Аллаха! - в поклоне запел Али-Рашид и взял господского коня под уздцы.
- Я слушаю тебя, купец. Что на этот раз?
- Я нашел ее, господин. Я видел ее раз без чадры так же близко как тебя. Почтеннейший, она - красавица! Язык не в силах описать ее дивного облика. Да и уста ничтожного торговца немеют при воспоминании о столь чудесном и редкостном цветке Аллаха.
- Иди в чайхану, и жди меня там, - распорядился Ибрагим и присоединился к остальным всадникам свиты Султан-баши.
- О, да, мой щедрейший господин! - прошептал купец, задыхаясь от предвкушения показать свою значимость. Теперь у него снова появилась надежда разбогатеть.
Войдя в чайхану, он забился в самый дальний и самый темный угол, размышляя о своих дальнейших действиях и уже подсчитывая выгоду. Тот час к нему подошел чайханщик:
- Мир дому твоему, Махмуд, - с живостью проговорил купец.