По существу это гегелевское рассуждение заключает в себе мысль о том, что духовная культура в ее подлинном содержании противостоит индивидуальному сознанию как особый предмет критического усвоения. В этом отношении она ничем не отличается от любого другого предмета, хотя и является особым - "идеальным" - предметом. В ходе разложения этого "предмета" осмысляется история его возникновения, становления и развития. Каждое представление или понятие, выступающее в голове индивидуума, исследуется с точки зрения его возникновения в пределах исторически определенного "формообразования сознания". При этом оказывается, что любым представлениям и понятиям "смысл" придали определенные исторические условия, условия процесса познания в соответствующую эпоху. Стоит только этим условиям измениться, как представления и понятия, порожденные этими условиями, сформированные ими, - вступают в вопиющее противоречие с собой.
Таким образом, "феноменологическое" движение предстает у Гегеля как "спроецированный" на всю человеческую историю процесс познания, в котором представления превращаются в рассудочные понятия, а эти - в диалектически развивающиеся понятия. Конечным результатом всего этого движения является возникновение "абсолютного понятия", в котором, как в своем "высшем синтезе", "снято" все объективное и все субъективное. Пользуясь этим приемом, Гегель пытается "выразить", "изобразить" всю человеческую историю в терминах познавательного процесса, взятого в том виде, как он протекает в голове каждого индивидуума. И когда вся совокупность "обыденных" человеческих представлений и "закоснелых" рассудочных понятий, игравших сколько - нибудь серьезную роль в истории, полностью переплавляется в диалектические "самодвижущиеся" понятия, "дух" - эта обожествленная диалектика, этот персонифицированный процесс развития, - ощущает себя, наконец, в своей собственной стихии. В этой "чистой стихии", где "сущность духа" ничем не отличается от его явления, форма ето - от его содержания, истина его - от его "достоверности самого себя", "дух" приступает к сооружению своего собственного царства: создает Логику, выведенную из "чистого понятия".
§ 4. Особенности "феноменологического" способа систематизации
Сообразно целям и задачам "Феноменологии духа" Гегель разрабатывает определенный способ систематизации духовной культуры. Этот способ заключается в "воспроизведении" "формообразований сознания" и их последующем "снятии" в научных понятиях, возникших как осознание законов, которым подчинено развитие этих формообразований. В соответствии с общими принципами гегелевского метода этот способ предусматривает "выведение" всех "формообразований сознания" из "элементарной клеточки" - простейшего отношения, характеризующегося, по - мнению Гегеля, тем, что сознание воспринимает "предмет" как некоторую противоположность себе и, следовательно, в самом себе различает "два момента: момент знания и момент негативной по отношению к знанию предметности"
Факт распадения сознания на "знание", с одной стороны, и "предмет знания", с другой; на "форму знания", с одной стороны, и "содержание знания", с другой; на "достоверность самого себя", с одной стороны, и "истину", с другой, является, согласно Гегелю, свидетельством того, что в "сфере сознания" не может быть достигнута подлинная истина. А это значит, что сознание представляет собой лишь "явление" - "феномен" - "духа", но никак не его сущность. Ведь "дух" - это воплощенная истина, а истинной формой истины, по Гегелю, является лишь мышление в понятиях, где "знание" тождественно с "предметом знания", "форма знания" с "содержаниемзнания", "достоверность самого себя" с "истиной".
Но "дух", утверждает Гегель, все же не может миновать своей формы "явления" в человеческой голове (т. е. в качестве сознания). Ведь и в чистом виде "понятия" он не может выступить нигде, кроме нее: это единственная сфера, где "дух" может построить свое собственное здание. Сознание же "знает и имеет понятие только о том, что есть у него в опыте" , им "познается только то, что имеется налицо как прочувствованная истина". Поэтому "дух", вынужденный сообразоваться с этой "абсолютной формой" своего существования , должен выступить в таком виде, который был бы доступен для освоения его человеческим сознанием, сознанием реальных индивидуумов - подлинных носителей "духа". Сознание же воспринимает в себя только то, что является перед ним в образе "предмета", будь то чувственный предмет (представление) или мысленный предмет (рассудочное понятие). И только в результате деятельности сознания, активно воспроизводящего для себя этот по видимости внешний "предмет" и превращающего его в систему диалектически движущихся понятий, постепенно выясняется, что этот предмет - всего - навсего "явление" ("отчуждение") "духа".
Речь, стало быть, идет о том, чтобы сознание произвело "опыт" и в ходе его убедилось в "духовной", "идеальной" (логически - диа - лектической) природе всех "предметов", с которыми ему приходится иметь дело. И именно поэтому Гегель назвал "Феноменологию духа" "наукой об опыте сознания".
В ходе этого "опыта" обнаруживается, что сознание отнюдь не есть пассивный восприемник внешних воздействий, а, наоборот, активно воздействует на противостоящий ему "предмет". Более того, постепенно становится ясным, что активность сознания является ближайшей причиной возникновения как представлений, так и рассудочных понятий, хотя они (особенно первые) кажутся
вначале чем - то внешним по отношению к сознанию, извне навязанным ему. Сама же. эта активность, как сознание в конце концов убеждается, имеет своей основой "самодвижение" - диалектико - логическое развитие - "чистого понятия".
Нетрудно заметить, что в этом пункте теоретическая конструкция, на базе которой Гегель пытался осуществить систематизацию мировой культуры, весьма близка к построениям Фихте. Различие между ними состоит в следующем. Автор "Наукоучения" исходит из "чистого я" и требует, чтобы читатель начал непосредственно с акта "чистого самопознания" - с мышления своего мышления. Гегель же постепенно возводит "обыденное сознание" (у Фихте - "эмпирическое я") в сферу "чистого самопознавания в абсолютном инобытии" Для индивидуума, возвышающегося к точке зрения "чистого самопознавания", тайные пружины, управляющие развитием его собственного сознания, открываются лишь постепенно. В "феноменологическом" движении сознания, сокращенно воспроизводящего ход развития познания человечества, точно так же, как и в действительной истории, "сова Минервы вылетает толысо ночью". Осознание причин, управляющих движением каждого данного "формообразования сознания", наступает лишь "post festum" - только тогда, когда оно уже проделало весь цикл своего исторического развития и исчезло в ходе движения сознания.
Иными словами, вопрос о постижении "тайны" человеческого сознания переносятся на почву исследования его реального исторического движения.
Переход на почву исторического исследования развития сознания давал Гегелю решающее преимущество перед Фихте. Он покинул путь формально - логического "выведения" "механизма", управляющего развитием сознания, и пытался представить этот "механизм" в процессе его исторического становления. Обращение к реальной истории сознания было выходом за пределы кантовски - фихтевского субъективизма в решении вопроса о "механизме" познавательного процесса. Вне зависимости от априорности гегелевской схемы (и в противоречии с ней) такое обращение предполагало "выведение" законов, управляющих движением человеческого познания, из анализа процесса взаимодействия человека с предметной действительностью, из человеческой деятельности. И хотя "идеализм, конечно, не знает действительной, чувственной деятельности как таковой" (Маркс), нельзя недооценивать самое постановку вопроса: в отличие от Фихте, выводившего "механизм" сознания из его "деятельности" по отношению к предмету "вообще", Гегель выводит этот "механизм" из взаимодействия сознания с исторически возникающим и изменяющимся предметом.
Сообразно методу "Феноменологии духа" это взаимодействие выводится "изнутри" сознания путем раздвоения сознания на.
"знание" и "предмет знания". Это раздвоение с особой отчетливостью выявляется в представлении. И именно поэтому отношения, складывающиеся в наиболее простом (абстрактном) случае представления, рассматриваются Гегелем в виде той "элементарной клеточки", из которой он хочет вывести весь "мир сознания".
Всякое представление двойственно: с одной стороны, оно находится в сознании "представляющего" субъекта, с другой стороны, оно выступает в сознании в виде чего - то чуждого "представляющему" субъекту, отличного от него. (Уже в самом слове "представление" выражено раздвоение: мы как бы "ставим" в своем сознании предмет "перед" собой; точно так же обстоит дело в немецком языке: Vor - stellung.) Поэтому в представлении можно выделить, с одной стороны, "знание" о предмете, с другой - сам "предмет знания". Они, согласно Гегелю, и суть "простейшие определения", которыми оперирует "естественное" или "обыденное" сознание, руководствующееся рассудком.