3. Нормализация
3.1. О взаимоотношениях языка и социума
Становление и развитие образованного языка многим кажутся прерогативой учёной, научно и общественно осознанной институции. В зрелом разумном обществе так и должно быть, но пока далеко до этого. На деле всё сводится к незаметной коррекции языка в поиске нормального, здравого, правильного, разумного порядка в общении.
Чувствительные к языку люди, писатели, редакторы, общественные деятели, работники массмедиа раньше и авторитетнее других отражают и всенародно распространяют новшества. Филологи и педагоги их отвергают или узаконивают, внедряют во всенародный обиход, увы, не всегда с достаточным пониманием происходящего в природной нормализации.
Сущность нормализации можно было бы объяснить новомодной сейчас синергетикой, но понятнее представить себе как бесконечные обновляющие, освежающие и развлекающие игры социума и языка. Именно эти две силы – язык и социум – разыгрывают судьбу нового и устаревающего, стремясь совершенствовать взаимопонимание и самоутверждение людей.
Язык послушен людям, но в пределах уважительной оглядки на него самого как на сложную саморазвивающуюся систему. Нормализация преуспевает, когда меняющиеся потребности, настроения, вкусы, иные социально-человеческие факторы согласуются с устройством, законами и потенциями языка. Симфоническая их увязка подобна нескончаемым хаотичным играм во всё же как-то упорядоченном поиске "унормаленной" правильности.
Жить удобнее, когда развитие эволюционно по общему соглашению и не идёт скачками, переворотами, революциями. Агрессивных людей больше привлекают драки с кровью, чем игры с ничейным счётом. А игры уместны и приятны для тех, кто ценит именно красивую и талантливую игру, кого восхищают мастерство и успех игроков.
Так, восхищая наблюдателей, словно в слаженной игре команды, мирно и спокойно, даже как-то незаметно краткие формы мужского рода прилагательных установились в виде безнравствен, бесчувствен, воинствен, двусмыслен, естествен, искуствен, могуществен, мужествен, ответствен, родствен, свойствен, таинствен, хотя долго боролись за свою нормальность с безнравственен, бесчувственен, воинственен… В новейших опросах лица старшего поколения предпочли свойственен, родственен как "старые, более правильные". В "Российской газете" и ныне читаем заголовок "Дважды ответственен" (РГ. 2013. 4 апр.).
Вообще же ситуация великолепно исследована Н.Н. Никольским, увидевшим здесь совпадение желанной людьми экономной краткости и стремления языковой системы к балансировке с выталкиванием колебаний. В то же время он подтвердил данные В.И. Чернышёва: формы на – енен более поздние и возникли в книжности, тогда как формы на – ен ранние, аналогичные кратким формам причастий дан, сделан, написан при сомнительном даден.
Взаимодействие культурно-исторических факторов с системными силами языка действительно сопоставимо с играми, хотя далеко не всегда к ним подходят излюбленные оценки нынешних спортивных комментаторов: разбить, разгромить, разделаться, разобраться, не оставить шансов, вырвать победу, одержать верх, не разочаровать болельщиков, наши не знали жалости, превзошли, игра обошлась без валидольного конца. Для настоящих игроков и болельщиков важнее олимпийский призыв насладиться отличной игрой, чем победа во что бы то ни стало, даже путём нечестного сговора.
Освоение человеком околоземного пространства потребовало обозначить появившиеся новые реалии, прежде всего сделанные людьми небесные тела – астрономические сателлиты, или по-русски спутники. Приоритет их запуска сразу придал этому слову мировую славу, оно было заимствовано многими языками. По-английски, например, его писали с большой буквы как имя собственное первого запущенного русскими рукотворного аппарата: "Sputnik – the first artificial Earth satellite launched by the U.S.S.R., Оctober 4, 1957" и лишь потом как русское название любого сателлита Земли: "Russian name of any Earth satellite".
Сочетание запустить спутник нормализовалось в играх, правда недолгих, с привычным видел искусственного спутника, как сначала говорили. Суровое правило русской грамматики – различать имена одушевлённые и неодушевлённые: вижу шкаф, но друга, труп (бездушный предмет), но мертвеца (душа ещё не совсем покинула его), запустил бумажный змей, но посрамил Змея Горыныча (живого ворога). Отнюдь не сразу наряду с поцеловала спутника (живого попутчика) стало нормальным наблюдал спутник (космический корабль, управляемый человеком).
Не обошлось без игр и вокруг слова космонавт, как по образцу древнегреческого аргонавт назвали первого человека в космосе Ю.А. Гагарина. У многих на устах усмешка при американском астронавт (к звёздам пока никто не летал), многие радуются успехам Китая при слове тайконавт (космонавт по-китайски): "Отправили в космос экипаж в составе двух тайконавтов"; "Тайконавтам подготовили посадочную площадку в Заливе радуги"; "Тайконавты смогут высадиться на лунной поверхности уже в 2020 году" (РГ. 2010. 9 нояб.). "Корабль "Шэньчжоу-10" вчера успешно вернулся. На Земле тайконавтов Не Хайшэна, Чжана Сяогуана и женщину Ван Япин встречали овациями и цветами. Она вошла в одну из первых партий тайконавток" (РГ. 2013. 27 июня). В том же ряду и слово робонавт: "Робонавты штурмуют космос… запуск в космос "гуманоидного робота", которого американские изобретатели нарекли Robonaut" (РБК daily. 2010. 27 окт.).
Сосуществование слов спутник, космонавт наряду с двойниками: сателлит, астронавт, тайконавт, явно чем-то ограниченными, не редкость. Такое явление усложняет процесc нормализации, ведёт к неоднозначности в искомой правильности языка в целом. Вместе с тем это явление оправдывается целями конкретных ситуаций, выразительность и правильность которых могут и не зависеть от абстрактной языковой. В то же время функциональная обусловленность единиц языка отражена в их оценке как адекватных или недостаточных в структуре. Именно поэтому коммуникативная целесообразность и правильность акта общения не могут быть критериями общеязыковой нормализации.
"Нередко в разговоре нас удивляет то или иное выражение, которое не соответствует общему тону беседы. Это выражение не обозначает чего-нибудь такого, что нам было бы неизвестно: мы его прекрасно понимаем, и, может быть, всего минуту назад мы встретили его на страницах газеты, где оно нас не удивило. Что же, собственно, произошло? Мы смутно чувствуем, что не употребили бы его сами или, точнее сказать, не употребили бы в данных обстоятельствах" (Балли Ш. Французская стилистика. М., 1961. С. 241–242).
Здесь справедливо указано на соразмерность выражения 1) конкретному содержанию, условиям, цели и 2) другим выражениям языка. Правильной в данном случае может оказаться и явная языковая ошибка. Ни космонавтов, ни астронавтов не обидел окказионализм собаконавт в рассказе о полёте Ветерка и Уголька (Известия. 1966. 17 мая).
Трудно поверить, что такому привычному для нас слову лётчик не исполнилось ещё и ста лет. Его придумал В. Хлебников, чтобы назвать по-русски М. Ефимова и Н. Попова – первых в России пилотов (первоначально морские штурманы, навигаторы), или авиаторов. Изобретение возвысилось до термина, стало достоянием общего словаря в отличие от придуманного А. Блоком с той же целью менее благозвучного летуна. Кстати, не без его помощи известный по сказке о летающем ковре самолёт, в 1853 году запатентованный как название волжской компании скорых пароходов, смог вытеснить аэроплан.
Самые бурные баталии между игроками – социумом и языком – могут привести к ничейному счёту. Язык порой более податлив, чем социум. Например, наряду с синтетическими формами степеней сравнения шире, внимательнее он допускает аналитические более широко, более внимательно, если люди настаивают на их особой стилистической окраске. Так, Д.А. Медведев следует в официальном тексте книжному образцу: "Журналисты находятся в зоне риска, и государство должно более внимательно относиться к их служебной деятельности", "возможность более широко применять такие альтернативные меры наказания, как штраф" (РГ. 2010. 1 дек.). Однако язык неуступчиво противится сочетаниям более и менее широкий, внимательный, тем более избыточным посмотреть более глубже, более внимательнее. Обособив однажды, он упорно сохраняет дважды, трижды, четырежды, не приветствуя их замены аналитическими формами. Недопустимы и формы вроде более скорейшее развитие.
Немало трудностей возникает, как всегда, с женщинами. Сколько недоумений с обращениями: Уважаемый (или всё-таки Уважаемая?) врач, директор, профессор, товарищ Иванова. Не скажешь же директриса (архаично), врачиха (невежливо), профессорша (не только невежливо, но и значит "жена профессора"), товарка (это уже совсем другое). И как лучше: мой стоматолог Иванова отсутствовал или отсутствовала?
В гендерно закреплённых профессиях случаются забавные сочетания опытная машинистка Петров заболел (мужчина, печатающий на пишущей машинке) и заслуженный машинист Иванова награждена орденом (женщина – водитель тепловоза). Плохо звучит заголовок "Новая глава балета Большого" (РГ. 2013. 23 янв.; о назначении примы-балерины Галины Степаненко).