Научный магизм Фёдорова производил наибольшее впечатление, поскольку соединял мистическое мироощущение, онтологию смерти и научный тип мышления. Философ верил в возможности науки и религиозно благословлял её развитие. Стиль его философствования получал почти что научно-фантастический характер. Так, он говорил, что, овладев электромагнитными полями Земли, можно превратить планету в своеобразный космический корабль. Он верил в возможность заселения других планет. Научно-хозяйственная деятельность для него также обретала вдохновенно-романтическое, пьяняще-магическое содержание. Он призывал к управлению погодой, что обеспечило бы получение хороших урожаев, к освоению солнечной энергии, которая должна заменить каменный уголь и т. п.
Отголоски федоровской религиозно-магической науки и социологии слышны в первых планах Советской власти. Такова ленинская формула коммунизма в плане ГОЭЛРО – "Советская власть плюс электрофикация всей страны". Коммунизм превращался в иррационально-рациональный, т. е. магический предмет советской квазирелигии, а наука – в алхимию, занимающуюся поиском философского камня и эликсира бессмертия.
Яркой фигурой философии конца XIX в. был Л.Н. Толстой (1828–1910). Его воздействие на современное общество было огромным. "Толстой, – пишет Н.А. Бердяев в "Русской идее" (1946), сравнивая его с Достоевским, – как религиозный нравственный проповедник…имел влияние на более широкий круг, захватывал и народные слои". И поясняет далее: "…толстовская мораль имела большое влияние на моральные оценки очень широких кругов русского интеллигентного общества".
Собственно, Толстой-мыслитель существенно отличается от Толстого-художника, с его эмоциально-интуитивным восприятием мира. В этом отношении он, несмотря на свое "опрощение", был порождением дворянской интеллигенции. Его отличал культ разума, восходящий к Руссо, критический рационализм философских оценок, связанный с увлечением Шопенгауэром, которого Толстой считал гениальнейшим из людей, в в то же время для него характерен мистицизм, отрицаемый им интеллектуально.
Основными религиозно-философскими работами Толстого стали труды 1880-х и последующих годов. Это "Так что же нам делать?" (1882–1886), "Исповедь" (188i2), "Критика догматического богословия" (1884), "В чем моя вера?" (1884), "Царство Божие – внутри нас" (1893), "Христианское учение" (1894–1897), "Круг чтения" (1906–1910), "Путь жизни" (1910).
Современниками Толстой воспринимался прежде всего как философ этический, как морализатор, и потому как голос "интеллектуальной" совести. Важное этическое и философско-психологическое значение имела его "Исповедь" (1882). Писатель и мыслитель призывал к нравственному совершенству. Ему было свойственно острое чувство греховности, и отсюда происходил его пафос покаяния. Главной моральной идеей Толстого было представление о том, что нужно исправить прежде всего себя, а не улучшать жизнь других. Этот тезис восходит к христианскому учению, в частности, к притче о соринке в чужом глазу и бревне в своём.
Впоследствии Толстой предпринял попытку по-своему "перевести" Евангелие ("Соединение, перевод и исследование четырех Евангелий", 1880–1881), устранив оттуда всё сверхъестественное, связанное с категорией чуда. Чудо он считал "выдумкой" попов для обмана народа.
Скандальный характер получила история церковного отлучения Толстого. Собственно, Св. Синод лишь констатировал то, что уже состоялось. Недоразумение заключалось в том, что, создав собственное религиозно-философское учение, Толстой доказывал, будто это и есть подлинное учение Христа, истинное христианство. В действительности он выступил своеобразным вероучителем, типологически близким Конфуцию или другим религиозным учителям. Учение Толстого породило так называемое толстовство, известное прежде всего в связи с буддийским пассивно-активным "непротивлением злу насилием". Однако в нем были отголоски и христианского мученичества, и православного юродства.
Несмотря на решение Синода, даже православно мыслящие философы видели в Толстом знаковую фигуру. Отец Василий Зеньковский в своей "Истории русской философии" (1948) утверждает, что "не веря в Божество Христа, Толстой следует Ему, как Богу". Главной заслугой Толстого-мыслителя В.В. Зеньковский считает его призыв к построению культуры на религиозной основе и отвержение секуляризма в его светских и (стоит добавить) государственно-церковных проявлениях. Символический характер получил последний этап жизни великого художника и мыслителя – уход из Ясной Поляны, ставший его последним путем к нравственному аскетическому совершенству.
В конце XIX в. обозначилось философско-эстетическое движение, определившее содержание духовного процесса начала следующего столетия. В 1893 г. вышла книга Д.С. Мережковского (1866–1941) "О причинах упадка и новых течениях современной русской литературы". Мыслитель стремился соединить религиозно-философские искания с общественной деятельностью, став одним из организаторов Религиозно-философского общества, которое ставило своей целью объединить интеллигенцию и церковь.
Главную причину упадка литературы писатель и мыслитель видел в ограниченности позитивистского мировоззрения и в исчерпании возможностей реализма. Будущее он связывал с божественным идеализмом. Основами нового искусства должны стать "мистическое содержание" и новая форма – "символы" как способ "расширения художественной впечатлительности". Таким "новым искусством" стал символизм.
Основные критико-философские работы Мережковского приходятся на XX век. Это "Л. Толстой и Достоевский. Жизнь и творчество" (1901–1902), "Рождение богов" (1925), "Тайна трёх" (1925), "Тайна Запада. Атлантида и Европа" (1931), "Иисус Неизвестный" (1932). Религиозно-философский характер имело также критическое и художественное наследие Мережковского. Это статьи "Пушкин" (1896), "Гоголь и чёрт" (1906), "Пророк русской революции" (1906), "Грядущий Хам" (1906), "М.Ю. Лермонтов – Поэт сверхчеловечества" (1908–1909), "Две тайны русской поэзии (Некрасов, Тютчев)" (1915) и др. Апокалиптические искания художника и философа-символиста выразились в его историософской трилогии "Христос и Антихрист" ("Смерть богов (Юлиан Отступник)", 1896; "Воскресшие боги (Леонардо да Винчи)",1901; "Антихрист (Петр и Алексей), 1905").
Суть литературно-критических и религиозно-философских построений Мережковского, обозначенная уже в исследовании о Л. Толстом и Достоевском, сводилась к синтезу духа и плоти.
Художественная литература конца XIX в. также переживала эстетический и философский кризис. Эстетика этого периода имела переходный характер. С одной стороны, были сильны традиции классического реализма. С другой, формировались новые тенденции, определившие обновление реализма и возникновение модернизма.
80-90-е гг. стали особым периодом в творчестве Л.Н. Толстого. После религиозно-философского перелома 80-х гг. он создает такие шедевры классического реализма, как "Смерть Ивана Ильича" (1886), "Крейцерова соната" (1889), "Дьявол" (1889–1890), "Отец Сергий" (1890–1898). В этих произведениях поднимаются проблемы жизни и смерти, физической страсти и брака. Внимание к частной жизни человека намечает стилистику, в которой угадываются черты экзистенциализма XX в,
В 80-е гг. Толстой пишет пьесы "Власть тьмы", "Плоды просвещения". В 1911 г. была опубликована пьеса "Живой труп". Самым значительным художественным свершением позднего периода творчества является роман "Воскресение" (1899), в котором поднимается проблема нравственной ответственности дворянина-интеллигента за судьбу девушки из народа. Катюша Маслова отказывается от "жертвы" Нехлюдова и связывает свою жизнь со ссыльным революционером Симонсоном. Образ и судьбу главной героини романа символисты впоследствии использовали для обозначения драматической судьбы России (стихотворение А. Блока "На железной дороге", 1910). Произведение Толстого заканчивалось цитированием "Нагорной проповеди" Христа и звучало как призыв к сословному и личному покаянию.
С увлечением писатель работал над повестью "Хаджи-Мурат" (1896 1904), сопоставляя два типа власти – европейский абсолютизм, олицетворяемый Николаем I, и кавказский, исламский абсолютизм, олицетворяемый фигурой Шамиля. Они оказываются близки своим властолюбием и ненавистью к иноверцам. Мотивы "войны и мира", критика общественного зла, симпатия к частному человеку и неприятие насилия воспринимаются сегодня как пророчество мудреца.
В 80-е гг. в русскую литературу приходит А.П. Чехов (1860–1904). В его рассказах отразился мир маленького человека, обывателя. Соединение комического и серьезного позволило писателю изобразить пошлость и мещанство, тоску повседневного существования и выразить протест, высказать мечту о лучшей жизни и "прекрасном" человеке. Чехов канонизировал малые жанры прозы, и эта "камерность" была выражением нового эстетического мышления, основанного на субъективном видении мира, концентрации художественной впечатлительности.
Традиции классического бытописательского реализма выражаются в творчестве П.Д. Боборыкина (1836–1921) и Д.Н. Мамина-Сибиряка (1852–1912). Однако, уходя от социально-психологических и философских обобщений, писатели этого типа тяготели к эмпирической фактографий, близкой к наследию "натуральной школы".
Кроме новой религиозно-философской критики, представленной работами Вл. Соловьёва, В.В. Розанова, Д. С. Мережковского и др., развивалась и традиционная линия критической мысли. Это статьи Н.К. Михайловского (1842–1904), А.М. Скабичевского (1838–1911), К.Н. Леонтьева (1831–1891).