III
О! Голубой пар. Голубой
парок.
Как Кюхельбекер на морозе.
Все, что свистел ты на допросе
Под "яблонькой" – Господь с тобой.
Кафе одно на всех – кто свой:
Как церковка на льдистом склоне.Вон – в тот проспект на небосклоне
Нас тетки вымели метлой.
Сорняк
I
Душа измята. И заплакана аллея.
И утро шелестит русалочьим хвостом:
С Авророй расстаюсь, от поцелуя млея.
"Какого же рожна я оставляю дом?"
И ветра перезвон на музыку прилива.
Пожухлая листва. И электрички стук…
И мгла прозрачная, и согнутая ива.
Дрожание струны и деки долгий звук.II
И распрямленный путь, холодный и пустой.
И бессердечие горизонтальных линий.
Ненужных мне ресниц коснулся ранний иней.
Смех электрический уносит ветер злой.
Душа помятая, душа – чертополох.
Он у обочин царскосельских вырос.
С корнями вырвана, летит душа на клирос,
Чтоб с грустью утверждать, что мир не так уж плох.III
Все шелестел цветок под ветром, как другие,
Хоть не пускала свет еловая хвоя
Над нищей и сырой обочиной России -
Где Всадник! Без короны голова твоя.
А выметут сорняк из каменного храма,
И нищий слепенький, ладошку занозив,
Пойдет его нести. И пиво пить в розлив,
И стряхивать репьи. И злобно. И упрямо:
"Катись, Чертополох, по голому пути! -
Корнями изучай дорожную щебенку,Бросаяся в глаза то маме, то ребенку,
(От их жестоких глаз и зверю не уйти)".IV
Я плащ тебе дарю. Хоть пуг-виц нет на нем,
Носи, Душа моя. Пусть и покрой босяцкий,
Носи с достоинством, не кашляй под дождем,
Не стань гвоздичиной на кофточке у цацки!V
Перекати-репей, по колющей стерне
Катись туда, где губы дня смыкаются у края,
Там светит между них росинка золотая,
Там вянут все цветы. Там я подобен мне.
Трамвай forever
I
Навсегда вези меня, по стуже,
Облизывая с рельсов снег, как мед!
Брызги сыпанутся из-под дужек.
Железо ободами запоет;
Рельсы вздрогнут – весть передавая.
Качнется под окошком вечный знак.
(В Петербурге стоит звать трамвая,
А только ждать его – бесполезняк).II
Блеснув зеленоалыми очами,
Звонком ударил и прошел – сквозной:
Над фонарей оплывшими свечами
Унося рай окон золотой.
Луну оставил сиротливо снежным
Пятном, летящим отраженьем – в тучах.Мчит далеко и мчит меня, певуче
Качаясь, словно вал над побережьем.
Следующее стихотворение я сделал в кузове "каблучка", а на следующий день мне встретилась девушка из этой песни.
Сказать больше нечего. Овидий был изгнан из Рима и стал солдатом в Молдавии.
Кузнечик был кастрирован за любовь к музам и у него остался только голос, которым он поет.
Гречанке
Привет, Элина.
Твоя чухоночка, ей-ей
Гречанок Байрона милей…Пушкин
У печальной гряды,
У прощальной воды,
Зря мне милое солнце восходит:
Нет следа твоих ног
Там: лишь пряди седы:
Волны с пеной у берега бродят.Ты умчалась к вершине,
Ушел я к долине.
В тиши волна озерная дышит.
И вереск остыл
От наших тел горячих.
Мне Шотландии краешек ближе.Сбережешь ли кольцо?
Сбережешь ли лицо,
Когда седину ты приметишь? -
Как снег, сверкает пепелВ огне кудрей твоих.
Только песню у порога ты встретишь.
Быстротечность
И маки, сохлые как головы старух,
Озарены с небес сияющим потиром.И. Анненский
Я принес тебе мак. И опал лепесток
В первый день. (Будто руку лизнул язычок.)
Поцелуем застыл на руке.Но прошел еще день. Ночь прошла. День настал.
Вот второй лепесток отлетел. Он лежал
И от взгляда, и рук вдалеке.День еще миновал, незамечен, пропал,
Может быть (может, нет?) лепесток;
А затем я увидел, что в стакане стоял
Просто голый ничей стебелек.Не забыть мне никак, что я нес тебе мак
И легкий мотив напевал.
Не забуду уже. Вот шутник – лепесток
Покачался и в руку упал.
Жизнь прозрачна
I
Капризно ангел злой и озорной
Явился мне – веселому поэту.II
…Из пачки "Явы" выбрав сигарету,
Он начал потешаться надо мной:III
Он дым в лицо пускал мне (я дрожал!)
Он – бабочками в комнате кружился
И сыпал на пол соль. И – ел с ножа.
Затем геранью цвел. И в рюмки лился,А я не мог проснуться (не хотел?).
Я тосковал (о нем?) и улыбался,
Покамест он под потолком летел,
Покуда он по шторе забирался,Я, вскинутый пружиной, сам взлетал (!)
И над кроватью в воздухе крутился.IV
Меня веселый ангел убеждал,
Что это я во сне ему явился.
Я нервничал и жалобно грубил.
Табачный дым он скатывал в клубочек
И впихивал мне в рот. А я его любил.
А он и знал-то обо мне не очень.
Чашка
Душа заныла от потери тяжкой:
"Хоть чаю впредь не пей. Хоть сочиняй стихи".
Ксантиппа ахнула о кафель чашку.
Мою любимую. На мелкие куски.Чу – шепот: "Да не куксись, ты, Сокрашка", -
Откуда-то. И пыли столб: "Апчхи!" -
И в синем воздухе поднялись пузырьки:
…Ко мне влетел – в улыбке вся мордашка -Пенат: "Бери мой клей. Для чашек, ссор
Хорош он в абсолютно равной мере",
Обмакиваю кисточку, не веря.Мазок. И… "Боже мой! Фарфор-то цел стоит!"
Фиалка, как живая. Цел узор
По краю. Жалко – сеточкой покрыт.
Дань кокетству
I
Я ждал, зажавши в горсть букет плюс трюфли,
А вы (вот смерч!), у зеркала крутясь,
Все примеряли: платья, броши, туфли
И сотню выражений глаз.II
Заждался встречи. По воде пруда
Пишу себе портрет волшебной краской.
Я вас пишу, и ожила вода,
Чему дивясь (аж вытаращил глазки),
Воробушек залетный чиркнул: "Да-а!"III
Вот ты идешь… Заглядываешь в пруд,
Увидела свое изображенье.
Дрожит, живет любовью изумруд
Немой воды. Ты смотришь. Ни движенья.IV
Застывши, ты глядишься в свой портрет
И полагаешь: видишь отраженье.
Ну, красота теперь уж не секрет.
Не зря ты долго с зеркалом сражалась,
Не попусту искусно наряжалась:
"А ну скажи: красавица я, нет?
А ну мне в ноги!" И тебе в угоду
Сигаю в воду. Пузыри вокруг.V
Все Ваше платье в пятнах, chere ami.
Жаль
Вы горько плакали, мне сделалось Вас жаль.
Вкруг Ваших плеч я обернул, как шаль,
Свою любовь, расшитую цветами!Вы улыбнулись и затрепетали,
Утерли слезы. Горе позабыли.
Вы шаль мою по праздникам носили.Был жаркий месяц май (прошло сто лет).
Мою любовь Вы превратили в плед,
И грелись в нем у старого камина.Под пианино нежно, зло, картинно
Шутили Вы о пышности соцветий
На старом Вашем, теплом, верном пледе!..Однажды, возвратясь издалека,
Я постучал в Ваш дом. Вы отворили.
Мне вспомнилось: я был с букетом лилий.И что ж, я замер… у половика,
Я понял, что прошло еще сто лет,
Что износили Вы Ваш старый плед!Пришлось войти, не вытирая ног.
Я выпачкал блестящий Ваш паркет.
Простит мне полотер. Прости Вас Бог.
Низвержение Кибелы
I
Афродита, прощай.
Порвались кружева
Облаков на плечах.
Золотая листва…Глаз густых синева -
Глубина холодна.
Афродита, прощай.
Остаешься одна.Вслед моей одиноко -
Зеленой звезде
Машут крылья твоих
Львов, белей лебедей,Всех контральто нежнее
Зовущих людей.II
Афродита! Прощай.
Афродита, старей.
Афродита, седей,
Афродита… болей.Афродита чумы
И печали моей;
Афродита. Прощай.
В черный кубок налейПоздний крик
Потерявших меня журавлей.
Тридцать грамм:
И, пшла вон, Афродита!
Я продолжаю писать стихи.
Родился я в 1962 г.