Косяк
Нам достался косяк,
о котором расскажут легенды.
Мы в проем занесли только ногу.
Мы видим порог.
Ведь бывает и так -
от случайных прозрений к итогу
сможет редкий босяк
сделать шаг
и успеет войти.Мы меняли эпохи,
седея в незримом движеньи.
Занесли только ногу.
И вот, оглянувшись назад,
видим там отраженье свое,
молодое, ей-богу,
даже зубы на месте.И в жилах, как будто течет
еще синяя кровь -
не окрашена черной разлукой,
и надежды маячат,
и девочки машут в окно,
и улыбки застыли,
как будто смеются над скукой
наших выжатых тел,
потерявшихся где-то давно.
Из-под черной воды
Трудный вымысел мой
несущественней уличной пыли.
В сладком иле, как в Ниле,
петляют иные миры,
о которых, боясь и смеясь,
на земле говорили
всякий раз, когда плыли
под черной водой корабли.Когда скат поднимал из песка
иероглиф сознанья,
нарисованный бликом восхода
в хрустальной волне,
на губах ощущалась улыбка
всего мирозданья
и всех будущих жизней,
уже воплощенных во мне.
Ветер времени
За каждым выбором скрывается дорога,
не пройденная миг тому назад.
Казалось, шансов бесконечно много.
Ошибки выправят и шалости простят.Но что же стало с правильной тропинкой,
оставшейся и скрывшейся в нигде?
По солнечному лучику пылинкой
жизнь пролетит, не помня о беде,
которая ее подстерегает
за каждым "мимо", "возле", "не туда".Свет исчезает, вечер нарастает,
как ветер времени. Ни судей. Ни следа.
Самоубийство
Убей себя не пулей в грудь,
лишившись и земли, и рая,
а просто про себя забудь.
Убей себя, не умирая.Сдувая пыл самоубийц
холодной и спокойной тенью,
убей себя полетом птиц.
Пари наперекор паденью.Тогда и слово, и рука,
черты лица и тембр речи
вольются в русло, как река,
смывая страсти человечьи.
Happy end
Как это здорово, читая,
придумывать другой сюжет,
с героем вместе оживая,
пронзив неправильный портрет,
впитавший ложь, ужимки, скуку,
как пресс-папье чужой души.
– Скорее, Грей, ты видишь руку?
Вставай! Ступай и не греши.
Памятник
В. Высоцкому
Я пел в "Арагви" за цыплят, за банку водки.
Я пел за визу, за свободу, за дозняк.
Мне из гитары сделали колодки
и выставили голым на сквозняк.На поводке веду свою галеру -
ЦэКня, ГэБня и воровская масть.
Мне лилипуты, как вино Гульверу,
вливают олово в разинутую пасть.Удушье в трюме, в маковом дурмане,
заходит солнце желтым фонарем.
На всякий случай у меня в кармане
всегда лежит платок с нашатырем.Веду страну на поводке, как суку,
а за спиной то хохот, то плевки,
но оглянусь, она лизнет мне руку,
как будто бы играя в поддавки.Ночь впереди – ни волн, ни звезд, ни неба.
Иду, ногами не касаясь дна.
Я не бегу. Я вышел из вертепа.
И с ваших глаз упала пелена.
Цивилизация
От черного камня, от капли пещерной воды,
охотничьих ям, языков первобытных огней -
туда, где в листве изумленной
цвели золотые сады
кисло-сладких и терпких,
и брызжущих солнечным соком
вечно спелых плодов,
по тропинкам пустынь
к анфиладам дворцов,
к пирамидам,
к костельным хоралам,
полукружьям церквей православных,
кострам инквизиций,
окрыляющим крик,
черным облаком грающих птиц, -
до сияния спиц
паровой ветряной колесницы,
электрической сини,
секущей пространство, как плеть,
к нефтяным берегам,
к многотонным небесным машинам,
к сталеварам сознаний
и белому свету печей,
к погребальным грибам
Хиросим, Нагасак и Полыни
растеклось,
разметалось сыпучей бесспорностью спор.
Круг замкнулся.
Куда прорастет это племя?
Сеть творчества
Гармония размеров не имеет,
мгновение продлится навсегда.
Пока растут леса и каменеют,
возводятся и гибнут города.
Рождаются, мужают и стареют,
влюбляются, краснеют от стыда.
Весь мир объят одной великой сетью
творения, где каждый лепесток
имеет вес всего, что есть на свете.
Так солнце отражается в поэте,
рождаясь из фантазии его.
Чудо
Представь себе искристую лыжню
по бесконечно-белому простору.
Ты можешь сбоку начертить и гору,
и лес вдали, и скорую весну
(наметить желтым бликом на снежинке),
и след лисы, и перышко сороки,
и хвойный дух. Мир оживает сам.
И даже в этой правильной картине
мы оставляем место чудесам.
Поэзия
Ты бабочка в набоковском сачке,
в носке его ветристо-поколенном,
в артрите старческом и образе нетленном,
намеченном прибоем на песке.
Счастье и правда
Нету счастья там, где нету правды,
сколько ни выдумывай его.
Не сожнешь от части больше жатвы,
чем получишь счастья от всего.Счастье ненасытно от природы.
Правда все же больше от ума.
Выбирай ярмо своей свободы.
Мера всем на все дана одна.
Белый рыцарь
Кто он – спрессованный из облаков Земли
и ставший тверже камня и металла,
тот Исполин, которого вели
из бесконечности до нашего начала
потоки мысли, сброшенной с вершин
Олимпа, или, как ни назовите,
тот, кто всегда безжалостно один,
но отражен в любом земном пиите?Как мягок взор расплавленных небес,
щадящих нас от солнечного гнева,
горящего, клеймящего, как крест,
как плуг по душам, алчущий посева.Он проливался сладостным дождем,
пыль наделяя силой плодородной,
играл с ветрами голубым плащом
и любовался вольностью природной,
когда из одинаковых семян
всходили степи, джунгли и сибири.
Сравнить – везде отыщется изъян,
но как же славно все в едином мире.
Тот белый рыцарь – вымысел других
вселенных, измерений, правил речи,
во всем живом явившийся на миг.
Вочеловечен и увековечен.
Отыгрыш
Почти нешуточная драма -
француз, безумие, дуэль.
Как свет на холст киноэкрана,
ложились тени на постель,на силуэт в свечном испуге,
на женский всхлип и вьюги вой.
Из-за кулис, ломая руки,
кто потешался над собой?С улыбкой левого прищура,
сурово целя правый глаз,
наш вечный гений, мальчик Шура
героя вел в последний раз.Он видел точно – песня спета.
Куплет – в куплет, строка – в строку.
И дальше этого поэта
не примечают наверху.Он доиграл земную драму,
отмерив ямбом жизни срок.
Как лучше выйти? Через даму.
И раствориться, как дымок.Пускай потом земля гадает,
как, зная все про страсть и пыл,
он роль до пули доиграет.
Герой, которого убил.
Душеловка
Представь, случайность обретает плоть,
способную на выбор и анализ
последствий выборов, желаний побороть
желания, которые казались
осуществимыми.
Как ей по всем путям
пройти и уберечься от потери?
Одну откроешь, а другие двери
защелкнутся.
Назад – а там замок!
Соблазнов много – выбирай любые.
Ах, если б знал тогда.
Ах, если б мог сейчас.
Ах, если б только каждому по вере.
Тогда бы я.
Тогда бы мы.
Тогда…
А что тогда? Распахнуты все двери.
Все те же небо, солнце и вода,
Все те же топи, и все те же мели.
Кораблик
Так лютует зима, что и кактус в цветочном горшке
согревает и дарит приятное летнее эхо.
От решающих дней мы зависли в соленом вершке,
на разминочный кашель,
на "кхе" от последнего смеха.
Словно сделали круг, и, взлетев над самими собой,
мы застыли в пространстве,
почти что не чувствуя время.
Смотрим вниз и любуемся ровной,
как шпага, судьбой.
И землей голубой.
Облака перламутрово пеня,
голый мальчик в тазу запускает кораблик рукой
и волну нагоняет, смеясь над подобием бури.
Озираемся рядом. И видим, что кто-то другой,
на планете другой в человеческой ежится шкуре.
Социопатическое
Не стоит говорить о смыслах.
Давайте размышлять о рифмах.
Пусть истина таится в числах,
а блин земли лежит на цифрах
(оп-ца-ца лежит на цифрах).Зачем кричали о вращеньях
шаров вокруг зеницы Солнца,
разоблачали лжеученья,
Сатурны одевали в кольца
(и в уши продевали кольца,
и пальцы наряжали в кольца),и вычисляли звезд незримых
с земли теченья во вселенной.
И даже параллельных линий
смогли найти пересеченья
(от золотого их сеченья
у нас ни денег, ни печенья).Играя Библию по буквам,
или, как Бах, трубя по цифрам,
зачем вы придавали звукам
грозы раскатистую силу
(в калашный ряд свиное рыло).От многих знаний – много горя,
все войны, страсти инквизиций.
Не зная брод – не суйтесь в море.
Смотрите, как петельку спицы
в другую ловко продевают.
А что получится в итоге -
быть может, знают только Боги
или не знают даже Боги
(вуки вуки бяки буки).Учитесь нотам и приемам
вдеванья петелек в петлю.
Суть главного – за окоемом,
в другом неведомом краю
(ой лю-лю, ой лю-лю,
в другом неведомом краю).