Явление IV
Ренцо, Барбарина, Смеральдина.
Ренцо
Недурно! Барбарина, вот, бесспорно,
Большая новость. Я благодарю
Судьбу за то, что у меня в груди
Могучий дух.
Барбарина
Я отрицать не стану,
Могла бы тяжкой быть минута эта.
Когда бы философских сочинений
Мы не читали и не размышляли
С тобой о человеческой природе
И разуме, несдобровать бы мне.
Смеральдина
Родные дети вы мои, охота
Вам слушать мужа. Этакий осел
И негодяй!
Ренцо
Но что ж, мы ваши дети
Или не ваши?
Смеральдина
Не мои. Вы сами
Все слышали. Но ведь не все ль равно?
Я, как своих, вскормила вас, растила;
Не отрывайтесь от моей груди.
Барбарина
Нет, Смеральдина. Мы расходы ваши,
Как только сможем, возместим сполна.
Недопустимо, чтобы тот, кто вам
Чужой по крови, отягчал собою
Ваш бедный дом, наперекор к тому же
Супругу вашему. Мне очевидно,
Что от разлуки с нами вы склонны
К известной грусти. Это недовольство
Вам внушено единственно привычкой
Жить с нами вместе, мыслями о том,
Что нам обидно пережить изгнанье,
Уйти скитаться. Вы должны понять,
Что ваше недовольство рождено
Лишь себялюбием, царящим в вас.
Смеральдина
Как себялюбием? Что это значит?
Барбарина
Да, Смеральдина, вы огорчены,
Что мы уходим; значит, вы хотите
Нас удержать, чтоб легче было вам;
Итак, вы для себя хотите блага.
Не мудрствуйте, тут возразить нельзя.
Так знайте же, что я и брат мой Ренцо
В лесу обычно предаемся чтенью
Новейших книг, которые на вес
Вы покупаете для лавки; там
Мы философствуем о человеке
И познаем до корня все причины
Различных человеческих поступков,
И нас уже ничто не удивит.
Мы неповинны в вашем недовольстве
Ни в малой степени, ему виной
Лишь ваше себялюбие. Смирите
Его рассудком, если в силах. Мы
С высоким равнодушием уходим.
Когда разбогатеем, мы припомним
Все, что вы сделали для нас, конечно,
Мы по общественным законам вас
Вознаградим, но не из чувства долга.
Ступайте. До свиданья.
Ренцо
Так, сестра,
Ты истинный философ, ты отлично
Умеешь человеческим желаньям
Противоставить истинную ценность
Общественных законов. Смеральдина,
Пусть небеса помогут вам. Идите
К супругу, утвержденному для вас
Общественным законом, и старайтесь
От темных чувств освободить свой разум,
Коль только можете, и тем ослабить
Гнет себялюбия, томящий вас.
Ступайте. До свиданья.
Смеральдина
Вертопрахи
Без головы! Что это за слова?
Какое себялюбие такое?
Рассудок? Общество? Законы? Кто
Вас научил так говорить и думать?
Ах, глупые ребята!
Барбарина
(громко смеясь)
Ха, ха, брат,
Смотри, она сердита! Как ужасно
Не быть философом.
Ренцо
Вас, Смеральдина,
Терзает себялюбие. Идите.
Иначе здесь вас устыдит при всех
Любой из образованных прохожих,
Лишенный предрассудков.
Смеральдина
Видит небо,
Когда б я знала вашу черноту,
Оставила бы вас тонуть. Так, значит,
Я из любви к самой себе спасла
Вас из воды и не дала погибнуть?
Барбарина
Что за вопрос! Ведь это очевидно.
Вы чувствовали, что для вас приятно
Так поступить, и поступили так.
Смеральдина
Чтоб вас кормить, я истощалась; голой
Ходила, чтоб одеть вас; свой кусок
Я уступала вам, чтоб были сыты
Вы по сей день; для вас перенесла
Тьму бедствий, тьму тревог, и это все
Из себялюбия?
Ренцо
Мне слушать вас
Поистине смешно. Ха, ха! Конечно,
Из себялюбия. То, чем вы жили,
Был фанатизм геройского поступка.
То удовольствие, что доставлял вам
Поступок ваш, желанье приобресть
Над нами власть – все это было только
Игрою себялюбия.
Смеральдина
О небо!
Так значит, вы не видите ни в чем
Моей заслуги?
Барбарина
Смеральдина, тише.
Поступок ваш не создает заслуги
Сам по себе. Но если нас постигнет
Удача, мы сообразуем чувство
С общественным законом и сполна
Вам возместим убыток, понесенный
Из себялюбия.
Смеральдина
(в ярости)
Да будет проклят
Тот день, когда из-за любви к себе
Я пожалела двух неблагодарных,
Двух сумасшедших, что меня бросают
Так равнодушно и жестокосердно.
Когда хоть раз спасу того, кто тонет,
Когда хоть раз озябшего одену,
Когда хоть раз еще дам медный грош
Тому, кто дохнет с голода и жажды,
Пускай меня задушат, искромсают,
В куски изрубят и опять сожгут.
(Уходит.)
Явление V
Ренцо, Барбарина.
Ренцо
Она ушла рассерженной. Сестра,
Простим ее невежество.
Барбарина
Конечно.
Но все-таки скажи: тебе не грустно
Вдруг очутиться так, бродягой бедным,
В лохмотьях и не зная, чей ты сын?
Ренцо
Ничуть, сестра. И вот мой философский
Расчет. У нас с тобою нет отца
И матери. Мы, стало быть, свободны
От послушанья и воздействий. Так
Уже отсечено желанье смерти
Родителей, чтоб получить в наследство
Их достоянье, дабы утолять
Несчетных человеческих страстей
Безмерные порывы. Это – благо,
А вовсе не ущерб. Но перейдем
К дальнейшему. Ты никого не любишь?
Барбарина
Нет, никого, мой Ренцо, будь уверен.
Ренцо
Я тоже никого. Так отсечен
Источник безрассудного желанья,
Источник этой пагубнейшей страсти –
Искать утехи в щегольских нарядах,
Из-за которой жалки и смешны
Влюбленные, из-за которой стонут
Владельцы лавок, верящие в долг.
Вот благо, превышающее многим
Невыгоду лохмотьев. Если так,
Не будем приучать природу нашу
К тому, что современники считают
Удобным и приятным. Никогда
И ни к чему не следует питать
Привязанность и дружбу в этом мире.
Нам забывать нельзя, что оба пола
Орудуют всегда себялюбиво.
Возьмем за правило, что вообще
Все смертные высокомерны, жадны,
Тщеславны, мстительны, непрямодушны,
Нам надлежит питаться этой мыслью;
Исторгнем себялюбие вполне
И будем счастливы. Идем, сестра.
Барбарина
Послушай, Ренцо. Я тебе клянусь,
Что никого не полюблю, что буду
Всю жизнь философом. Но я должна
Признаться, что хотя я никого
И не люблю, но часто вкруг меня
Одна Зеленая летает Птичка;
Она меня, как видно, любит; к ней
Я и сама испытываю нежность.
Ренцо
Сестра, пустое. Я тебя избавлю
От этой страсти. Знай, что птицы все,
По тайному инстинкту, любят виться
Вкруг щеголих. Тебя она считает
За щеголиху и летит к тебе.
Уйдем от всех, покинем этот город
С его соблазнами.
(Уходит.)
Барбарина
О свет! О свет!
Как ты печален, если здесь нельзя
Прельститься даже легкою любовью,
Воздушной дружбою Зеленой Птички.
(Уходит.)
Явление VI
Подземный склеп под отверстием сточной ямы, где заключена Нинетта в траурной одежде.
Нинетта
Зачем еще живу я год за годом,
Погребена в ужасной этой яме,
Где столько нечистот, таких зловонных,
Всегда течет? Несчастная Нинетта,
Дочь Конкула! Тебе бы лучше было
Голубкой оставаться, заключенной
Под коркой рокового апельсина,
Во власти у Креонты, великанши,
Чем оказаться, будучи невинной,
Неведомо за что похороненной
Еще при жизни в этой грязной яме,
Едва успев родить двух близнецов.
Вот добрая зелененькая Птичка,
Что, как всегда, приносит мне еду,
Спускаясь чрез отверстье сточной ямы.
Ах, Птичка, Птичка, лучше бы ты дала
Мне умереть! Тогда конец настал бы
Моим мученьям. Были бы довольны
Жестокий мой супруг, король Тарталья,
И недруг мой, его старуха мать.
(Плачет.)