И хрупкостью пробила срок столетний?
Пришла опять? К другому? Не к тому?
Та муза, чей приход (всегда – последний)
Был предназначен только одному?!
Чу! Дальний звон… Сверхтайное творится:
Сейчас неповторимость – повторится.1970‑е гг.
Обратное превращение
Шелковистый бейт я делаю из камня.
Рудаки
"Я из камня сделал шёлковое слово", –
Некогда сказал великий Рудаки.
Да. Но он не знал, что переводчик
Снова
Сделает кирпич
Из шёлковой строки.1967
Уют
Стихами, прозою ли, в устном разговоре –
Так модно клясть уют! И рваться наобум
(Как будто держит кто силком за фалды!)
в море,
В цунами, в ураган, в тайфун или в самум.Но незаметно, чтобы кто-то, бросив чум,
Дворец или вертеп, – со здравым смыслом
в ссоре, –
Добром пошёл бы спать, как кошка, на заборе
И жить на площади, где вечно пыль да шум!Да-с: все живут в домах, и дверки – на замочках.
Лишь Диоген да Гек-бродяга жили в бочках.
Но жарким очагом пренебрегал мудрец
Затем, что в Греции и так хороший климат,
А Гек не шёл домой, – боялся – плохо примут:
"У-бью!" – грозил ему подвыпивший отец.≈1980
Трюизмы
Всё едино? Нет, не всё едино,
Пламя, например, отнюдь не льдина.
Плут о благе ближних не радетель.
А насилие – не добродетель.Всё едино? Нет, не всё едино:
Ум – не глупость. Край – не середина.
Столб фонарный веселей простого.
Пушкин одарённее Хвостова.Всё едино? Нет, не всё едино:
Детский самокат не гильотина.
Есть Большой, есть Маленький, есть Средний
Человек. (И Средний – есть последний!)Всё едино? Нет, не всё едино
(И "Майн Кампф" – не шутка Насреддина);
Малый да Большой – едины станут,
Среднего – и тросом не притянут!Всё едино? Нет, не всё едино:
Волк не голубь. Жаба не сардина.
О единстве бухенвальдской печи
С Красотой – не может быть и речи.Всё едино? Нет, не всё едино!
Нет, не всё сжевать должна скотина;
Разобраться прежде должен гений
В некоторой разнице явлений.Всё едино? Нет, не всё едино;
В рощах нет повторного листочка!
Потому что если "всё едино",
Значит – "всё дозволено". И точка.≈1972
Свободу Манолису Глезосу
Свободу Манолису Глезосу!
Откройте скорее тюрьму!
Свободу Манолису Глезосу!
Верните свободу ему!Когда, обдуваемый бедствием,
Измотанный гитлеров чуб
Упал между солнцем и Грецией, –
Смутился Манолис? Ничуть.Алло, демосфены столетия,
Ораторы мира всего! –
Он отнял у вас красноречие,
Хотя не сказал ничего,А взял – да и сбросил с Акрополя
Без дрожи сомненья в руках
Обмотку,
Которую прокляли
Народы на всех языках.И, – где трепохвостила свастика, –
Он выставил вымпел другой;
При виде которого – схватится
Гречанка за сердце рукой, –Тот милый, кто исстари грезился
Повстанцам в огне и в дыму…
Свободу Манолису Глезосу!
Отдайте свободу ему!1959
"Вокруг деревьев и домов…"
Вокруг деревьев и домов
Стоят безветренные дни.
Мне раньше снилось много снов, –
Теперь не снятся мне они.Но и в бессонницах порой
Народный снится мне герой,
Что в дольний мир по временам
Так запросто приходит к нам!На протяженье лет и эр
В толпе готов ему удар.
Джон Браун был тому пример.
И Линкольн принял гибель в дар.И Джон и Роберт обрели
Покой в довременном раю,
Чтоб за холмов грядой, вдали,
Дин Рид! – услышать песнь твою…Рабочий класс!
Велик запас
Друзей-спасателей у нас.
Певцом Джо Хилл
Рабочим был,
Так что ж никто его не спас?Взошел на небо Мартин Кинг,
Как голос по колоколам.
Но тем наглей, устроив ринг,
Возились крысы по углам…Кругом деревьев и домов
Стоят безветренные дни.
Мне прежде снилось много снов, –
Не снятся больше мне они.Но в том бессонном странном "сне",
Где сад уснул и град уснул,
Герой народный снится мне.
И тот, кто в ров его столкнул.Да. Вкруг заборов и ворот
Настала тишь да благодать.
Грабителей – невпроворот,
А вот героя – не видать.Но и сквозь сон
И сквозь не-сон,
Сквозь ночи пасмурный заслон
Я снова слышу, как, порой,
По улице проходит он.…А тот – на дальнем берегу
Стоит – и машет, машет мне…
И глаз открыть я не могу
От слез, пролившихся во сне.1980‑е гг.
Эдгар По
Не думаю, что мрак его души чрезмерен.
Рисуя грозный цех, где сера и смола,
Он краски не сгущал, а был натуре верен:
Ведь преисподняя и впрямь не весела!Но, сам спускаясь в ад, он брал с собой, как веер,
Как нежный лёд ко лбу – прохладу ремесла…
А нам? И жар, и смрад, и – чтоб над нами реял
Весь ужас ночи! Но… поклясться бы могла,Что это наш заказ, хоть мы не признаёмся!
А разве свой кошмар мы рассказать не рвёмся?
Как?! Разве ускользнуть позволим мы ему?!Э, нет! Как протокол мы разбираем сказку.
И страшным снам даём такую же огласку,
Как преступлениям, свершённым наяву.≈1974
О. Генри
(Человек и рассказчик)
…"Не генерал", – сказали вы о нём.
Но что чины тому, кто вечно под огнём?
Да, он – солдат пера. Но плох тот генерал,
Который быть таким солдатом не желал!1990‑е гг.
В свою пользу дурак
Как радужный дурман горячего болота –
Мечты создателя рифмованных миров.
Но первый светский жест певца – уже ворота
В действительную жизнь – из царства
детских снов.А значит – он идёт на низменное что-то –
В яснейшем разуме! А значит – он здоров,
Когда и в будний день играет идиота,
Безумца, гения, носителя даров…Да, он "помазанник". Но больше –
для проскользу.
Дурак-то он дурак. Но – в собственную пользу.
В "нирвану" погружён, в экстаз небытия, –
Но хочется сказать: – Нирвана-то нирваной,
А ходишь, как-никак, и сытый и не рваный,
И многим не даёшь, – я слышала, – житья.1969
"В поэтах числиться и никогда заборным…"
В поэтах числиться и никогда заборным
Словцом не выругаться – сущая беда!
Клеймо на совести. Участье в деле чёрном.
Пятно, которому не смыться никогда.Есть что-то пресное и штатское в отказе
Певца от "крепких" слов. Увы, но это так.
Держась пристойности, ты вроде как…
слизняк!
Иуда! Бледный клерк! (Его комками грязиЗа бледность гнусную всегда мальчишки бьют!)
Ты не гусар! Ты шпак! Зануда из зануд!
Ты сухопутная, прошу прощенья, крыса!
Взлёт поэтический тебе не по плечу!
Да, знаю-знаю… Здесь моя погибель скрыта,
Но… почему-то я ругаться – не хочу.1976
"Мы только женщины – и, так сказать, "увы!"…"
Мы только женщины – и, так сказать, "увы!".
А почему "увы"? Пора задеть причины.
"Вино и женщины" – так говорите вы,
Но мы не говорим: "Конфеты и мужчины".Мы отличаем вас от кекса, от халвы,
Мы как-то чувствуем, что люди – не ветчины,
Хотя, послушать вас, лишь тем и отличимы,
Что сроду на плечах не носим головы."Вино и женщины"? – Последуем отсель.
О женщина, возьми поваренную книжку,
Скажи: "Люблю тебя, как ягодный кисель,
Как рыбью голову! Как заячью лодыжку!По сердцу ли тебе привязанность моя?
Ах, да! Ты не еда! Ты – человек! А я?"1963
Соломинка
Эстет и варвар вечно заодно.
Их жесты, разумеется, не схожи,
Но пить из дамской туфельки вино
И лаптем щи хлебать – одно и то же.Эстет и варвар вечно заодно.
Издревле хаму снится чин вельможи,
Зато эстету – дева, вся в рогоже.
Дну снятся сливки, сливкам снится дно.Усищи в бочку окунает кто-то,
А кто-то сквозь соломинку сосёт.
Но кто грубей? Кто низменнее? Тот
Или другой? Хоть поровну – почёта, –Из бочки можно капли извлекать,
А можно сквозь соломинку – лакать.1960‑е гг.
Конец авантюризма
Он, я знаю, считает себя очень ловким, потому что поступает подло…
Бернард Шоу (письма)
1. Сумерки грехов
Старинные багровые светила
Больших грехов склонились на закат.
Но добродетель их не заменила.
На смену – похотлив, жуликоват –
Пришёл Грешок. Но многие твердят:
"В нем – демонизм, огонь, свобода, сила…"
Что ж, повторим: столетья три назад,
Наверно, в нём и правда что-то было?
Когда он виселицы украшал,
Монастырей каноны нарушал
(По грозной схеме: Страсть. Позор. Темница…).
Но нет картины жальче и мерзей,
Когда, свободный, с помощью друзей,
Трус и пошляк над честностью глумится.