Картина третья
У сэра Питера Тизла.
Входят Раули и сэр Оливер Сэрфес.
Сэр Оливер Сэрфес . Ха-ха-ха! Так мой старый друг женился, говорите вы? На молодой особе из провинции? Ха-ха-ха! Так долго продержаться старым холостяком и все-таки напоследок скатиться в мужья!
Раули . Но только вы насчет этого над ним не труните, сэр Оливер. Это у него чувствительное место, смею вас уверить, хоть он и женат-то всего только седьмой месяц.
Сэр Оливер Сэрфес . Значит, вот уже полгода, как он на покаянии! Бедный Питер!.. Но вы говорите, он окончательно порвал с Чарлзом, никогда с ним не видится, так, что ли?
Раули . Просто удивительно, до чего он против него настроен, и я уверен, что здесь много значит и ревность из-за леди Тизл, а ревность эту в нем всячески разжигает компания соседей-сплетников, которая немало поработала над тем, чтобы Чарлза очернить. А на самом деле, по-моему, если его супруга к кому и неравнодушна, так не к Чарлзу, а к его брату.
Сэр Оливер Сэрфес . Да, я знаю, есть такие зловредные болтуны, тихонькие кумушки обоего пола, которые, чтобы убить время, умерщвляют чужие репутации; им ничего не стоит отнять у молодого мальчика его доброе имя, пока он сам еще не научился им дорожить. Но, если они думают восстановить меня против моего племянника, это им не удастся, будьте покойны. Нет-нет, если Чарлз неповинен ни в чем бесчестном или низком, я приду ему на помощь.
Раули . И он исправится, клянусь вам. Ах, сэр, я прямо оживаю, видя, что ваше сердце не замкнулось для него и что у сына моего доброго старого хозяина есть еще друг на свете.
Сэр Оливер Сэрфес . Мне ли забыть, любезный Раули, каков я был сам в его годы? Видит бог, ни я, ни мой брат не очень-то благоразумные были юноши, а ведь редко, я думаю, встречали вы таких хороших людей, как покойный ваш хозяин.
Раули . Вот потому-то, сэр, я и уверен, что Чарлз еще поддержит добрую славу своей семьи. Но вот и сэр Питер идет.
Сэр Оливер Сэрфес . И в самом деле. Боже милостивый, как он изменился! И вид у него не на шутку женатый! Уже отсюда на лице у него можно прочесть: "супруг".
Входит сэр Питер Тизл.
Сэр Питер Тизл . А! Сэр Оливер, старый друг! Добро пожаловать в Англию, добро пожаловать!
Сэр Оливер Сэрфес . Благодарю вас, благодарю, сэр Питер! Честное слово, я рад вас видеть в добром здоровье, ей-же-ей.
Сэр Питер Тизл . Да, давненько мы не виделись, сэр Оливер, пятнадцать лет, если не ошибаюсь, и чего только не было за эти годы!
Сэр Оливер Сэрфес . Что ж, и на мою долю перепало. Но что я слышу? Вы, говорят, женились? Что делать, теперь уж не поможешь, а потому желаю вам счастья, от всей души.
Сэр Питер Тизл . Благодарю вас, сэр Оливер, благодарю вас. Да, случилось такое… счастливое событие. Но сейчас не будем говорить об этом.
Сэр Оливер Сэрфес . Правильно, правильно, сэр Питер. Нельзя, чтобы старые друзья, встретясь после разлуки, начинали с жалоб, нет-нет.
Раули . Осторожнее, сэр, умоляю вас.
Сэр Оливер Сэрфес . Так, стало быть, один из моих племянников - беспутный малый?
Сэр Питер Тизл . Беспутный? Ах, мой старый друг, мне горько думать, какое вас ждет разочарование. Это погибший юноша, совсем погибший. Но зато вас порадует его брат. Джозеф - тот действительно примерный молодой человек. Его хвалят все без исключения.
Сэр Оливер Сэрфес . Мне грустно это слышать: слишком у него хорошая репутация для честного человека. Все его хвалят? Это значит, что жуликам и дуракам он кланяется так же низко, как честному достоинству ума и добродетели.
Сэр Питер Тизл . Как, сэр Оливер? Вы осуждаете его за то, что он не нажил врагов?
Сэр Оливер Сэрфес . Да, осуждаю, если он достоин их иметь.
Сэр Питер Тизл . Погодите, вы сами убедитесь, когда его узнаете. Поучительно слушать, как он говорит, - он высказывает благороднейшие мысли.
Сэр Оливер Сэрфес . Черта мне, что он высказывает! Если он вздумает меня приветствовать с недожёванной моралью за щекой, меня тут же стошнит. Но только, сэр Питер, не поймите меня неверно. Я вовсе не намерен защищать ошибки Чарлза. Но, прежде чем составить себе мнение о том и о другом, я хочу испытать их сердца. Мой друг Раули и я кое-что задумали и для этого.
Раули . И на этот раз сэр Питер признает, что был неправ.
Сэр Питер Тизл . О, за Джозефа я ручаюсь головой.
Сэр Оливер Сэрфес . А теперь поставьте нам бутылку доброго вина, мы выпьем за обоих молодых людей и изложим вам наш замысел.
Сэр Питер Тизл . Идет!
Сэр Оливер Сэрфес . И не будьте, сэр Питер, так суровы к сыну вашего старого друга. Даю вам честное слово, меня не огорчает, что он чуточку выскочил из колеи. Я терпеть не могу, когда благоразумие начинает глушить зеленые побеги юности; оно - как плющ на молодых ветвях и мешает росту дерева.
Уходят в разные стороны.
Действие третье
Картина первая
У сэра Питера Тизла.
Входят сэр Питер Тизл, сэр Оливер Сэрфес и Раули.
Сэр Питер Тизл . Ну хорошо, сперва поговорим с этим малым, а за вино примемся потом. Так что же вы, собственно, затеваете, любезный Раули? Я не понимаю, в чем тут соль.
Раули. Видите ли, сэр, этот мистер Стенли, о котором я говорил, приходится им близким родственником по матери. Он был коммерсантом в Дэблине, но разорился в силу ряда несчастных обстоятельств. Он обратился с письмами к мистеру Сэрфесу и к Чарлзу. От первого он ничего не получил, кроме уклончивых обещаний помочь ему в будущем, тогда как Чарлз, хоть и сам разоренный, сделал для него все, что было в его силах. И сейчас он опять старается занять где-нибудь денег, часть которых, я знаю, он при всей своей нужде назначает для бедного Стенли.
Сэр Оливер Сэрфес. О, это сын моего брата!
Сэр Питер Тизл. Хорошо, но как же думает сэр Оливер…
Раули. Видите ли, сэр, я хочу известить Чарлза и его брата, что Стенли получил разрешение обратиться к своим друзьям лично, и так как ни тот, ни другой в лицо его никогда не видели, то пусть сэр Оливер выдаст себя за него, и у нас будет великолепный случай судить хотя бы о степени их доброты. И поверьте мне, сэр, в младшем брате вы найдете человека, который даже среди безумств и мотовства сохранил, как говорит наш бессмертный поэт, "слезу для жалости и руку, открытую, как день, для состраданья".
Сэр Питер Тизл. Что толку в открытой руке или даже в кошельке, когда в них ничего не осталось? Ну что ж, произведите опыт, если вам угодно. Но где же этот человек, которого вы хотели показать сэру Оливеру в связи с делами Чарлза?
Раули. Внизу, и ждет его распоряжений. Он лучше всякого другого может его осведомить. Это, сэр Оливер, почтенный еврей, который, надо отдать ему справедливость, сделал все, что было в его силах, чтобы умерить расточительность вашего племянника.
Сэр Питер Тизл. Так будьте добры его позвать.
Раули (слуге). Попросите мистера Мозеса сюда.
Сэр Питер Тизл. Но почему вы думаете, что он будет говорить вам правду?
Раули. О, я убедил его, что если он может еще надеяться вернуть кое-какие суммы, данные в долг Чарлзу, то только от щедрот сэра Оливера, который, как ему известно, приехал. Так что вы вполне можете положиться на его заботу о собственной выгоде. Есть у меня в руках еще и другое доказательство, некто Снейк, которого я накрыл на занятии, весьма близком к подлогу, и в скором времени я вам его представлю, чтобы устранить кое-какие ваши предубеждения.
Сэр Питер Тизл. Об этом я слышал достаточно.
Раули. А вот и честный израильтянин.
Входит Мозес.
Это - сэр Оливер.
Сэр Оливер Сэрфес. Сэр, насколько я понимаю, вы последнее время часто имели дело с моим племянником Чарлзом.
Мозес . Да, сэр Оливер, и я сделал для него все, что мог, но он был уже разорен, когда обратился ко мне за содействием.
Сэр Оливер Сэрфес. Это действительно досадно. Таким образом, у вас не было возможности показать ваши таланты?
Мозес. Никакой возможности. Я имел удовольствие узнать о его несчастии, когда он уже упал на несколько тысяч ниже нуля.
Сэр Оливер Сэрфес. Очень печально! Но, я полагаю, вы сделали для него все, что было в ваших силах, честный Мозес?
Мозес. Да, и он это знает. Как раз сегодня вечером я должен привести к нему одного джентльмена из Сити, который с ним не знаком и хочет, по-видимому, ссудить его известной суммой.
Сэр Питер Тизл. Как? Человек, у которого Чарлз еще ни разу не занимал?
Мозес. Да, мистер Примиэм с улицы Кречт-фрайарс, бывший маклер.