- Благодарю. Я с удовольствием приму ваше предложение и мы продолжим нашу милую беседу. Вы, я вижу, хорошие парни. Учтите, что СССР - школа коммунизма. Учитесь здесь. Вы можете поступить в Коммунистический университет Народов Запада и впоследствии будете… может быть, даже председателем совнаркома Америки…
- Над этим нужно подумать! - отвечает Мак Рэд, полупьяными и влюбленными глазами глядя на заинтересовавшую его женщину…
Прощаясь Мак Рэд пожимает руку Зеркаловой.
- Благодарю за интервью! - улыбается она. - До скорого свиданья, мистер Мак Рэд.
15. Мастер плетущий сети
- Цека играет человеком! - зловеще произносит Арбузов, запирая ключом железную дверь своего таинственного кабинета с зарешеченным окном. - Нет, гражданин Шеболдаев… Не Цека, а Чека! Товарищ Арбузов доберется и к тебе… Нечего сказать - ответственней работник! Завел тесную связь с иностранцами и бывшими оппозиционерами! Кроме того… удивительное дело… старый большевик часто цитируя Ленина, никогда не упоминает о вожде народов. Это очень подозрительно!? Да… Работы у тебя, товарищ Арбузов, непочатый край… Тридцатитысячный коллектив и о всех необходимо знать решительно все.
Чекист достает из несгораемого шкафа бумаги с пометками "Совершенно секретно", разбирает ворохи служебной переписки и рассматривает персональные анкеты рабочих и служащих, и донесения секретных сотрудников.
- Рабочий коллектив, нечего сказать. Если не лишенец, то скрывший свое социальное прошлое… Чорт знает, что такое? На такую ответственную стройку понабирали бывших раскулаченных, лищенцев и оппозиционеров всех мастей. Придется тебе, товарищ Арбузов, не взирая на лица чистить эту разношерстную публику.
Держа в руке одну из анкет, он иронически читает:
- Иван Седых, кладовщик материального склада, в прошлом осужден за растрату. . А это что еще? Начальник заготовительного отдела, служил в чине офицера царской армии… Безобразие! Может быть, еще добавил бы в Лейб - гвардии Его Величества полка!?
Несколько карточек "спецучета" отбрасываются в сторону.
- Чистить и. чистить… Работы здесь хватит! - ворчит Арбузов. Усевшись за машину, он пишет длинный список…
В кабинет входит партийный организатор.
- А, товарищ Петров! Что нового в доменном цеху? - спрашивает чекист.
- Вот принес донесения. Кроме того на стройке усиленно заговорили об американских штанах. Дескать в Америке штанов и всего вдоволь, а в пролетарском отечестве ничего нет.
- Мерзавцы! Штанов захотели! Все классовые враги орудуют наверно?
- Да нет. Даже потомственные пролетарии Макар Ильич, Захар Кузьмич и другие заговорили об этом.
- Ты выполнил план вербовки новых секретных сотрудников?
- Да… Уже есть новые девять…
- Учти, Петров, бдительность - выше всего. Мы должны выкорчевать контрреволюционеров, как сорную траву, на социалистическом огороде. Завод засорен! Сам говоришь - штанов захотели А это что? Контрреволюции, недовольство существующим положением в стране и генеральной линией партии. Если при помощи жесточайшего террора мы не обуздаем их - они сметут нас! Ты понимаешь? Так ставит вопрос сам вождь!
- Да… задача серьезная, - мрачно соглашается Петров.
- Иди. К завтрашнему дню приготовь список анекдотчиков…
После ухода парторга чекист продолжает писать:
"…Дальнейшее пребывание на строительстве указанных лиц является чрезвычайно опасным"…
Арбузов смакуя перечитывает свой рапорт.
- Однако рыба воняет с головы! Дело 3303 тоже распухает, как на дрожжах…
16. Пирамиды XX века
Через ветровое стекло автомобиля видна развертывающаяся в междугорьях панорама строительства железной дороги. Тысячи людей издали похожи на смертельно уставших от непосильного труда гномиков. Они ломают камни у огромной скалы и одноколесными тачками отвозят их в гигантскую коническую насыпь.
- Это мне напоминает строительство пирамид! - говорит Де-Форрест.
- За формой ты не видишь сути, - недовольно отвечает Мак Рэд.
Несколько медленно ползущих тяжелых грохочущих экскаваторов останавливаются у начала горного перевала. Их моторы оглушительно шумят, но машины беспомощны взять этот барьер.
Раздается команда. Из под нависших скал появляется колонна людей, подгоняемых вооруженными конвоирами.
Заключенные будто мурашки, облепив машины и толкая их вперед, поют заунывную песню:
"Еще раз - взяли…
Эй дубинушка - ухнем!"
- Почему среди этих рабочих находятся солдаты с оружием? - удивленно спрашивает Мак Рэд.
- Их… охраняют от диких зверей… Волки, шакалы и медведи тысячами приходят из тайги и нападают на людей, - отвечает Молотова.
- А я было подумал, что это Пресловутый принудительный труд? - произносит Де-Форрест.
Перед глазами Ирины вооруженный стрелок ведет седобородого крестьянина. Девушка вытирает платком набежавшую слезу.
- Этих младенцев необходимо побыстрее обучить русскому языку… - шепчет она.
Де-Форрест из окна автомобиля фотографирует колонну экскаваторов.
- Какая техническая отсталость. Подобный труд применялся в древнем Египте. Это варварство! - недоброжелательно произносит он.
Выйдя из автомобиля инженеры направляются к экскаваторам. Навстречу им подходит руководящий передвижением техник.
- Как успехи спрашивает Мак Рэд.
- С трудом проехали первую половину пути - сто километров.
Консультанты осматривают изуродованные гусеницы экскаваторов. Де-Форрест неодобрительно качает головой.
- Техническое варварство!
- Действительно, пока экскаваторы дойдут до места назначения, их ходовая часть придет в негодность, - соглашается Мак Рэд.
- Нет, нет! Это не Америка. Там подобные работы выполняются машинами, - разъясняет Де-Форрест технику, показывая справочник с рисунками тягачей и платформ для перевозки сверхтяжестей.
Русский техник с удивлением рассматривает иллюстрации справочника.
"Эй дубинушка ухнем!" - монотонно поют заключенные. Среди них мелькают лица потомков Чингизхана. Два охотника шорца в шеренге каторжников с ужасом глядят на высеченный на скале гигантский барельеф коммунистического вождя. Закрыв руками лицо, они как бы защищаются от символического врага.
- Де-Форрест удивленно рассматривает это произведение искусства, вызвавшее страх у полудиких шорцев.
- Этот баральеф напоминает сфинкса!… Пирамиды, сфинкс, рабы и египетские методы труда… Мне кажется, что я перенесся из двадцатого века во времена Хеопса! - задумчиво произносит Де-Форрест.
17. Любовь и политика
- Вот это женщина! Настоящий боевой товарищ. Такой я себе представлял идеальную даму будущего коммунистического общества, - восхищенно произносит Мак Рэд, рассматривая фотографию Зеркаловой.
- Ты бы женился на ней? - спрашивает Де-Форрест.
- О! Как ты считаешь, Джордж, согласилась бы она?
- Ты серьезно мечтаешь о женитьбе?
- Эта женщина увлекла меня сразу. Я серьезно подумываю над тем, чтобы навсегда остаться в России.
- А я совсем иного мнения о этой стране. Социальный эксперимент для меня уже разрешен… Я, кажется, вылечиваюсь от коммунистических идей, - отвечает Де-Форрест.
- О, ты взял резкий курс вправо! Мне кажется, на тебя уже кто-то сумел повлиять. Но на эту тему мы еще поговорим, Джордж! Но все же скажи свое мнение о этой женщине?
- Любви все возрасты покорны! - смеется Де-Форрест - И ты в прошлом женоненавистник, хочешь жениться на этой женщине?
- Да, я с удовольствием женился бы! - решительно заявляет Мак Рэд.
- Но будешь ли ты счастлив с ней в семейной жизни? Я бы не хотел, чтобы моя избранница была актрисой, или еще хуже - пламенным трибуном революции, - иронизирует Де-Форрест.
- Я же не какой-нибудь консервативный буржуа, а прогрессивный человек.
- Знаешь, Дуг! Меня поражает, какая-то скрытая в этой женщине сила. Она большая актриса - знает и думает больше, чем говорит. Направив тему разговора, она любит слушать, что говорят другие, Кроме того она осталась почему-то здесь, гораздо дольше, чем необходимо для интервью. Не, кажется ли тебе?
- Оставь, Джордж! Анна Зеркалова вне подозрений в связи с какой-нибудь политической полицией. Эта женщина…
- А назойливая заинтересованность твоей книгой? Мне кажется, что ты ослеплен идеалистическим коммунизмом и любовью. Они мешают тебе видеть жизнь, как она есть. А я начинаю постепенно вылечиваться от первого. Для таких отпетых коммунистов, как ты - самое лучшее лечение, горячо обжечься. Я вижу, что ты, как мотылек, летишь прямо на огонь: Зачем тебе понадобился этот университет для подготовки Платных агентов Коминтерна Для большой политики ты, правда, довольно упрям, но слишком самоуверен и глуп.
- Джордж, я не ожидал от тебя подобных и резких суждений. Но ты мне скажи может ли она меня полюбить?
- Ты одержимый! Слушай дальше. За эти месяцы я узнал очень ми. го. В этой стране уничтожена частная собственность и личная инициатива? Под видом социализма здесь процветает ничем не прикрытый государственный капитализм. Все фабрики и заводы, земля, недра и транспорт принадлежат государству. Все это объединено и контролируется огромными концентрированными трестами. Но эта централизация не дает хороших результатов. Руководители предприятий лишены собственной инициативы, а выполняют только распоряжения, присланные сверху.
- Это не совсем так!