19. Каковы те, которые только едят, спят, совокупляются, испражняются и прочее. Затем представь, каковы те, которые изображают из себя господ и выступают горделиво или напускают на себя грозный вид и набрасываются с бранью от сознания своего превосходства. Перед сколькими и из-за чего они недавно раболепствовали; и среди кого они в скором времени будут.
20. Каждому полезно то, что приносит ему природа целого, и полезно именно в тот момент, когда она приносит это.
21. "Земля любовно жаждет влаги, любовно жаждет и священный эфир." А мир любовно жаждет делать то, чему надлежит произойти. Поэтому я говорю миру, что любовно жажду и я с тобой делать то же самое. Разве не об этом же говорит и такое выражение: "Это любит происходить"?
22. Или ты живешь здесь и уже привык [к здешнему миру], или ты уходишь отсюда и желаешь этого ухода, или ты умираешь и уже исполнил свои обязанности. Сверх же этого нет ничего. Поэтому сохраняй хорошее расположение духа.
23. Всегда пусть будет тебе очевидно, что это поле именно такое и что все здесь подобно тому, что на вершине горы, или на берегу моря, или где угодно. Ведь найдешь верными слова Платона: "Устроил, – говорит он, – себе загон на горе и доит блеющий скот".
24. Чем является для меня мое руководящее начало? И каким я делаю его в данный момент, и для каких целей пользуюсь им теперь? Есть ли в нем ум, не отделилось ли оно и не оторвалось ли от общества людей, не слилось ли оно и не смешалось ли с плотью так, что движется уже вместе с ней?
25. Кто убегает от господина, тот беглый раб. Господин же – это закон, и кто преступает закон – тот беглый раб. Точно так же [преступает его] и тот, кто, печалясь, или гневаясь, или страшась, не хочет, чтобы что-нибудь происходило, или происходит, или произойдет из того, что учреждает тот, кто распоряжается всем, кто является законом, уделяющим то, что полагается каждому. Значит, кто страшится чего-нибудь, или огорчается, или гневается, тот беглый раб.
26. Человек, бросив семя в женское чрево, удалился, и дальше принимается за работу другая действующая сила и образует плод – какое существо и из чего! С другой стороны, пропустил человек пищу через горло – и дальше другая действующая сила, принявшись за нее, производит ощущение, устремление и в целом жизнь и силу и много чего другого. Поэтому тебе следует наблюдать то, что совершается в такой тайне, и видеть производящую силу так, как мы видим, хотя и не глазами, но с неменьшей очевидностью, ту силу, которая притягивает [к земле] и уносит вверх [тела].
27. Постоянно думать о том, что все то, что теперь возникает, возникало и прежде. И думать, что и будет возникать дальше. И все драмы в целом и сходные друг с другом отдельные сцены, которые узнал по собственному опыту или из истории, представлять зрительно, как, например, весь двор Адриана, и весь двор Антонина, и весь двор Филиппа, Александра, Креза. Ведь все это было таким же, только актеры другие.
28. Представляй, что всякий, кто чем бы то ни было опечален или недоволен, похож на приносимого в жертву поросенка, который брыкается и визжит. Похож на него и тот, кто, лежа на одиноком своем ложе, молча сетует на нашу несвободу. Представляй и то, что только разумному существу дано следовать за тем, что происходит, по собственной воле, просто же следовать неизбежно для всех [других существ].
29. Останавливаясь поочередно на каждой отдельной части того, что делаешь, спрашивай себя, страшна ли смерть оттого, что ты лишишься вот этого.
30. Когда ты оскорблен чьим-нибудь проступком, тотчас перейдя от него к себе, подумай, какой ты мог бы совершить похожий проступок, если бы полагал, что благо – в деньгах, в наслаждении или пустой славе и так по разновидностям [того, что считается благом]. Ведь вскоре позабудешь о гневе, приняв в соображение то, что случилось это потому, что тот человек был принужден к этому. А что тебе в этом случае делать? Если можешь, лиши его того, что делает его подневольным.
31. При взгляде на Сатириона-сократика представь или Евтиха, или Гимена; а при взгляде на Евфрата [представь] Евтихиона или Сильвана, а [видя] Алкифрона – представь Тропеофора; а при взгляде на Ксенофонта представь Критона или Севера; а обратясь к себе самому, представь кого-нибудь из цезарей, и так в каждом случае. Затем пусть придет тебе на ум: где они? Нигде или неизвестно где. Ведь таким образом человеческие дела будут выглядеть дымом и ничем, особенно если припомнишь, что подвергшееся однажды превращению уже не будет существовать в беспредельном времени. Поэтому чего ты тужишься? Почему тебе недостаточно прожить скромно этот короткий отрезок времени? Какой материал и какой повод ты упускаешь? Ведь что это все, как не упражнение для разума, наблюдающего точно и с учетом природных законов явления жизни? Поэтому остановись, пока не усвоишь и это, как крепкий желудок переваривает все, как сильный огонь из всего, что в него ни бросишь, порождает пламя и свет.
32. Пусть не сможет ни один правдивый человек сказать о тебе, что ты не прост или что ты не хорош, но, напротив, пусть всякий, кто хоть что-нибудь такое признает относительно тебя, будет лжецом. Все зависит от тебя. Потому что кто захочет помешать тебе быть простым и хорошим? Ты только реши не жить больше без того, чтобы не быть таким. Ведь разум не принимает того, кто не таков.
33. Что может быть сделано или сказано самым здравым образом на этом [жизненном] материале? Ведь каков бы он ни был, это можно сделать или сказать; и не ссылайся на то, что якобы мешают.
Ты перестанешь стенать не раньше, чем ощутишь, что какое значение имеет для любителей наслаждений роскошь. такое же значение имеет и для тебя на материале, который предлагается и попадается, делать то, что свойственно человеческому устройству. Ведь все, что можно выполнить в соответствии с собственной природой, должно воспринимать как наслаждение. А это можно везде. Цилиндру вот не везде дано двигаться свойственным ему движением, а также воде, огню и всему прочему, что управляется природой или неразумной душой. Потому что много разобщающих преград и препятствий. Мысль же и разум через все, что стоит у них на пути, могут проходить так, как им свойственно от природы и как им хочется. Держа перед глазами эту легкость, с какой движется разум через все, наподобие того, как огонь движется вверх, как камень – вниз, как цилиндр – по наклонной плоскости, не ищи больше ничего. Все остальные помехи либо касаются мертвой массы тела, либо, если только им не поддается восприятие и сам разум, не ослабляют последний и не причиняют совершенно никакого вреда, так как в противном случае и сам испытывающий их тотчас стал бы дурным. Потому что во всех других творениях, какое бы зло ни случилось с ними, от него становится хуже само то, что претерпевает зло. Здесь же, можно сказать, даже лучше и более достойным похвалы делается человек, если правильно распоряжается тем, что ему выпадает. А в общем помни, что ничто не вредит по природе гражданину из того, что не приносит вреда и городу, а городу не вредит то, что не вредит закону, из этих же так называемых несчастий ни одно не вредит закону. Стало быть, то, что не вредит закону, не вредно ни городу, ни гражданину.
34. Проникнутому истинными основоположениями достаточно и кратчайшего употребляемого для призыва к беспечалию и бесстрашию изречения:
"Ветер листву по земле расстилает –
Таковы же и поколенья людей".