Кстати, король сам выступал пред Национальным собранием и предлагал широкий план реформ - в том числе радикальную земельную реформу.
Национальное собрание возмутилось: дворяне и духовенство поняли, что у них реально могут отнять собственность. То же самое происходило всякий раз в России, начиная с Екатерины II, и далее без исключения до Александра II, когда "просвещенный монарх" пытался продвинуть в истэблишменте идею отмены крепостного права.
Александр II решился на эту реформу, о необходимости которой говорили совершенно серьезно и его батюшка Николай, и тем более его дед - непоследовательный либерал (особенно в молодые годы).
Но Александр Павлович решился на выхолощенный, путаный ее вариант, в минимальной степени бьющий по имущественным интересам дворянства. И то, настолько боялся покушения со стороны "своих же" посвященных, что в день перед объявлением манифеста ночевал в Зимнем вместе с семьей под усиленной охраной и… в чужих покоях. Прятался у себя дома!
То же самое происходило, по сути, и во Франции накануне штурма Бастилии. Не столько мягкий и слабохарактерный Людовик XVI, сколько зажравшаяся элита не допускала начала земельно-имущественных реформ, это с одной стороны. С другой стороны, революционные радикалы увидели, что король делает все, что они предлагают. Превращение Франции в конституционную монархию "сверху" было в интересах народа, но не Национального собрания!
Однако некоторые сказки, созданные революционерами, до сих пор живут в массовом сознании. Победители, взяв власть, навязали свои представления современникам, а через них и потомкам. Это касается не только причин революции…
А. Харламов "Александр II". 1874 г.
Один из самых "положительных" самодержцев в российской истории. Проводя столь необходимые для страны реформы, стал "своим среди чужих, чужим среди своих"
"Штурм Бастилии". Литография.
Знаменитая сцена штурма Зимнего дворца в фильме "Ленин в Октябре" примерно так же соотносится с исторической правдой
Легендарный "Штурм Бастилии" 14 июля 1789 года, который с великой помпой празднуется в современной Франции как главный национальный праздник, - "красный день календаря" Французской революции.
А сколько говорено о "решительном" и кровавом штурме, об "освобождении несчастных узников" королевского правления, жертв чудовищной жестокости антинародного режима!
Собственно, штурма-то и не было, потому что защищали дряхлую Бастилию то ли 80, то ли 90 швейцарских наемников. И каких наемников! - инвалидов: или стариков-ветеранов, или увечных. К тому же у коменданта был строгий приказ: ни в коем случае пальбы по толпе не открывать! Ни при каких обстоятельствах!
Сами парижане вовсе не собирались ничего штурмовать или разбивать. Чтобы пойти на штурм Бастилии и начать гражданскую войну, "пришлось" привести с юга Франции около тысячи уголовников, в основном не французов, а корсиканцев и каталонцев. Эти "представители народа" и ринулись на штурм.
Швейцарцы воевать не хотели. Был бы приказ, огрызнулись бы огнем 15 пушек…
И непонятно, как могла бы повернуться история. Но приказа стрелять не было, был как раз приказ не стрелять. Комендант сам вынес ключи от крепости "восставшему народу".
Спросил:
- А что вам нужно?
- Мы хотим освободить несчастных узников!
- Заходите… Только без шума.
"Восставший народ", бандюганы с юга Франции, устроили в Бастилии погром, а заодно попытались увести с собой "несчастных узников". Только идти с ними никто не захотел. Некоторые "жертвы королевского режима" с перепуга запирались изнутри и отказывались выходить. Странная это была тюрьма, Бастилия…
Подготавливая события, агитаторы рассказывали о страшных пытках в специальных камерах, о подвалах, забитых скелетами, о чудовищных условиях содержания в Бастилии врагов короля.
В реальности содержались в Бастилии по одним данным - 18, по другим - 20, по третьим - всего 7 человек из числа высшей аристократии Франции. Тюрьма-то была особая, королевская. Все эти люди имели собственные апартаменты, еду им приносили из ресторанов, у многих тут же в тюрьме жили слуги.
За что попали в тюрьму? Ни один - за защиту народных интересов. Личности, содержавшиеся в комфортабельной Бастилии, сидели в ней за участие в "черных мессах" сатане, убийстве ребятишек, гадании по частям расчлененных тел покойников, поклонение Кабале.
По некоторым данным, в их числе был знаменитый маркиз де Сад. Сидел он будучи официально признанным психически больным. А достаточно комфортабельного сумасшедшего дома, достойного маркиза и известного писателя, тогда во Франции просто не было. "Пришлось" держать свихнувшегося аристократа в уютной королевской тюрьме.
Бастилию разрушили как символ "старого режима"? Смешно, но факт: король и так собирался ее разрушить и на ее месте сделать широкую площадь.
Вот по поводу этих событий, "штурма Бастилии" 14 июля 1789 года, и ликуют каждый год французы 14 июля. Ненормальные? Нет, обычнейший исторический миф. В данном случае - революционный.
Что же касается жестокости антинародного режима, то, захватив власть, революционеры судорожно стали искать, что же такого дурного сделали короли и их приближенные?! И если даже нашли, то такую малость, что и для пропаганды не годилось.
"Приходилось" попросту придумывать.
Зато с другой стороны, вот пара штрихов о гуманизме революционеров, о "милосердных нравах" "героев 93 года"… Одно изобретение того времени: гражданские "свадьбы" - когда контрреволюционно настроенных юношей и девушек раздевали и привязывали спинами друг к другу, после чего бросали в реку.
Другая вариация: "семейные похороны" - когда торговок в городе Лионе топили вместе с маленькими детьми, привязанными к матерям.
Изготовление париков из волос казненных, абажуров из кожи "врагов народа" - строго документированные факты. Ничего вам не напоминает? - мыло из костей жертв гитлеровских концлагерей…
Но, конечно же, об этом не пишут в школьных учебниках, не сообщают по телевидению. Ликуя в День штурма Бастилии, люди радуются "избавлению" их предков от "королевской тирании", "феодализма" и "реакции".
Черные мифы о народах
Особая ипостась политических мифов - мифы о народах, которые стали конкурентами для других или начали вызывать страх. Тут особенно хорошо видно, как политические мифы опираются на народные бытовые стереотипы.
Исторические мифы живут в народе как часть его национального сознания. Но ведь у власти может возникать соблазн использовать какой-то миф для решения своих собственных задач. В таком случае могут родиться черные мифы о народах-смутьянах, нациях-агрессорах и провинциях "недочеловеков".
Еще в 1840–1850-е годы немец во Франции или в Англии воспринимался добродушным, туповатым и трудолюбивым. Немцев считали сентиментальными романтиками, которые умеют хорошо работать, но, не поверите, плохо умеют считать деньги, обожают семью с бесчисленными младенцами, "а-ля тирольские" песни и домашних животных.
В 1860-е годы "вдруг" выяснилось, что Германия производит товары лучшего качества, чем французские и английские. Появился конкурент, и это вызывало настороженность. Милейшие добряки с трубочками во рту и пивными брюшками стали казаться уже не такими безобидными и симпатичными. Во французских газетах немцев стали изображать жестокими и наглыми, пронырливыми и жадными.
У Жюль Верна такой персонаж - немецкий профессор - выведен очень комедийно и непривлекательно. Чавкая, он пожирает целые горы кислой капусты с сосисками, запивает озерами пива, после чего садится писать статью: "Почему современные французы проявляют признаки дегенерации".
Пруссия стремилась объединить Германию, а Франция изо всех сил препятствовала этому: не хотела терять гегемонию в континентальной Европе, что, собственно, и вызвало Франко-прусскую войну 1870 года. Оказалось, что Пруссия может выставить вдвое больше хорошо обученных солдат, она отмобилизовала армию в два раза большую, чем французская, и сделала это вдвое быстрее.
Стальные нарезные орудия Пруссии вели огонь на расстояние до 3,5 км, а бронзовые французские - на расстояние 2,8 км, и точность стрельбы у них была намного ниже.
Прусская армия лучше управлялась, лучше снабжалась и несравненно лучше воевала.
С августа 1870 по апрель 1871 года германская армия наголову разбила французскую, вошла во Францию и оккупировала Париж.
По Франкфуртскому договору Франция уступала Пруссии Эльзас и Лотарингию и выплачивала громадную контрибуцию в 5 миллиардов золотых франков.
После этих событий черный миф о Германии окончательно стал частью политики Великобритании и Франции. Задолго до Первой мировой войны со страниц газет этих стран не сходил образ немца - жадного, тупого, малообразованного, в общем, отвратительного во всех отношениях.