О том же, кажется, подумал и Стефан. Он едва заметно кивнул Соломону и Педро, и мы стали прощаться с профессором кладологии.
Педро напоследок особенно заинтересовался петухом.
- А он в самом деле натаскан на поиски сокровищ? Неужели он чувствует золото, серебро, драгоценные камни в глубине земли?
- Он один из лучших моих экземпляров, - поспешно заверил профессор. - Хотите приобрести?
- Нет-нет, я пока не готов стать хозяином такой замечательной птицы, - так же поспешно ответил Педро.
Петух при этом презрительно взглянул на нашего приятеля, словно бросил вызов: "Еще неизвестно, кто у кого стал бы хозяином!"
Пожимая на прощание мне руку, Трежер доверительно произнес:
- Так вы не забудьте. Нам необходимо поговорить о моей возможной поездке в Россию…
Слово "Россия" он произнес так мечтательно, что у меня язык не повернулся ответить профессору отрицательно.
Время еще не настало
Когда наша машина отъехала от дома кладоведа, упорно молчавший до сих пор Соломон вдруг недовольно пробурчал:
- И зачем приезжали? Столько миль проделали от Нью-Йорка! А бензина-то сожгли! И ведь ничего нового не выяснили…
- Не волнуйся, еще узнаем от профессора много интересного! - бодро и загадочно заверил Стефан. - Хоть клады и любят молчание, но когда-нибудь разговорим доброго старикана…
Приятель помедлил и добавил:
- Мне кажется, он понял, что с нами наверняка можно иметь дело, и в ближайшие дни сам позвонит.
- М-да, время нашего клада еще не настало, - задумчиво произнес Педро.
- Может, и так, - согласился Соломон, но по лицу его было видно, что он продолжает подсчитывать, сколько израсходовано бензина по дороге из Нью-Йорка на Кейп-Код и обратно.
"Разговорить" Трежера и выяснить какие-то новые подробности о финикийских сокровищах на полуострове Кейп-Код и в Нью-Йорке нам так и не удалось.
Через несколько дней Стефан сообщил, что дом, который три месяца арендовал в штате Массачусетс профессор-кладовед, пуст. Трежер, или как там его настоящая фамилия, отбыл в неизвестном направлении. То ли вернулся в родной Нью-Йорк, то ли подался в неведомую даль… Ни телефонного звонка нам, ни письма, ни записки.
Мелькнул и исчез охотник-теоретик, как мечта о ценных кладах. Вместе с ним, естественно, исчезли и его бумаги, книги, карты и, конечно же, неизданный учебник по кладоисканию.
Стефан связался с нью-йоркскими друзьями Трежера, но те тоже ничего не знали о его судьбе или не хотели говорить.
Куда понесла нелегкая судьбинушка профессора?
Ищет ли он сокровища в Южной Америке или отсиживается в Нью-Йорке? Продолжает ли читать лекции и работать над своим учебником? Не попал ли в страшные руки неких криминальных таинственных организаций или спецслужб?
И не перекапывают ли всю мою Россию в поисках кладов ученики и последователи Трежера?
На эти вопросы ни я, ни мои приятели ответа не нашли. И лишь слабая вера еще теплилась в сердцах рыцарей мадам Авантюры: все та же неистребимая надежда отыскать на Кейп-Коде и на Манхэттене финикийские сокровища… Если, конечно, они там есть.
Когда?
Разумеется, когда подадут эти сокровища свой таинственный сигнал… Ведь не человек находит клад, а клад - человека, как утверждал профессор Трежер.
* * *
Я снова взглянул на афишу у входа в клуб. Время поджимало. Так что почтенного Дж. Нортона мне уже не удастся расспросить о его учителе - профессоре Трежере, и тем более - насладиться лекцией "Поиск всевозможных кладов, во всех концах света".
Что ж, дерзайте, славные последователи неутомимого охотника-теоретика за сокровищами!
Ищите… Ищите… Ищите…
И, возможно, когда-нибудь - "обрящете".
Земля пляшущих ветров
Войны, пожары, потопы уничтожают народы, а с ними все их памятники, открытия и достижения, бывшие предметами их тщеславия. Факел знания не раз угасал и вновь зажигался; немногие, случайно уцелевшие люди, восстанавливают связь поколений.
Аристотель
Для развития и сохранения культуры особое значение имеют приключения.
Альфред Норт Уайтхед
Очередной визит Стефана
Мой нью-йоркский друг явился грозным и жизнерадостным. Казалось, ему по силам сейчас все сокрушить на своем пути. Даже мое недовольство столь поздним визитом.
Этот "ночничок" Нью-Йорка, по-видимому, всегда испытывал наслаждение матерого садиста, поднимая друзей с постели в поздний час. Даже если они только что совершили перелет из Москвы в Нью-Йорк.
- Какое свинство! - завопил с порога Стефан. - Заявился в Америку и даже не позвонил!
Тут он перевел дыхание и продолжил свою гневную речь.
- Не соизволил подать сигнал другу! А если бы не моя порядочность и интуиция?! Ты чуть не остался за бортом уникальнейшей научной экспедиции!
"Ну и горе!" - мысленно и с ехидцей ужаснулся я. Но вслух ничего не произнес. Попробуй вымолвить хоть слово, когда Стефан излагает свою новую идею, раскрывает планы будущей экспедиции!
- Мы стоим на пороге научного открытия! - не обращая внимания на мой понурый вид, продолжал приятель. - Быть может, величайшего открытия, от которого содрогнется не только Нью-Йорк, но и весь просвещенный мир! Ты хоть это понимаешь?!
- Пока нет… - позевывая, буркнул я.
Стефан взглянул на меня, как на самого бестолкового человека на земле. В его руке вдруг как бы сама собой появилась потрепанная книга темно-желтого цвета.
Откуда он ее выхватил, с ловкостью фокусника, я даже не успел заметить. Ведь, кажется, у Стефана с собой ничего не было, когда он ввалился в мой номер.
Иллюзионистом, что ли, стал мой приятель за время нашей разлуки?..
"Один из первых"
Стефан сунул мне под нос букинистический трофей и нетерпеливо приказал:
- Смотри, смотри!
- "Сообщение канадских архивов. Оттава, 1889 - 1890 гг.", - перевел я вслух надпись на титульном листе книги и пожал плечами. - Ну и что?
- А главное! Ты самое важное не прочел! - возмутился Стефан.
От негодования у него даже задергались кончики усов.
- Это… Это же дневник самого де Ла Верандри! Приятель печально взглянул на меня. Так смотрит добрый, уставший доктор на безнадежного больного.
- Конечно, ты можешь ехидничать, отпускать идиотские шуточки по поводу нашей будущей экспедиции, как делаешь всегда… Можешь скептически относиться к научным поискам славных рыцарей мадам Авантюры, к нашим боевым соратникам и лично ко мне…
Стефан от негодования даже на мгновение умолк, но тут же взял себя в руки. Он вытянул вверх указательный палец и продолжил:
- Но разве де Ла Верандри можно не верить?! Ответь!
В замешательстве я повертел в руках старинную книгу и согласился:
- Конечно, господину де Ла Верандри невозможно не верить! Я всю жизнь ему доверял! Только объясни, кто это такой?
Глаза Стефана едва не вылезли из орбит:
- Ты не знаешь де Ла Верандри?!
Приятель перевел дыхание и, сменив изумление на грустное сочувствие, добавил:
- Это же знаменитый исследователь Северной Америки XVIII века!
Стефан выхватил у меня книгу и потряс раритетом:
- В мире осталось всего четыре или пять экземпляров изданных его дневников!
- Один из которых ты позаимствовал у какой-то солидной библиотеки, - перебил я приятеля.
Стефан яростно потряс головой:
- За кого ты меня принимаешь?! Посмотри в мои кристально честные глаза. Разве я похож на библиотечного жулика? Да я за эту бесценную книгу выложил букинисту двести семьдесят долларов!
