- С нас и дома хватит.
Пока он был у Ливии, Катрин перевернулась в постели, и, когда он лег, жена невольно потянулась к нему руками. Вдохнув ее запах, Йоаким закрыл глаза.
Только этого ему достаточно для счастья.
Жизнь в большом городе закончилась. Стокгольм остался маленьким серым пятнышком на горизонте, и воспоминания об Этель поблекли.
Покой.
Снова раздались стоны из комнаты Ливии, и он затаил дыхание.
- Мама!
На этот раз это был не стон, а крик. Йоаким вздохнул.
Катрин приподняла голову и прислушалась.
- Что? - сонным голосом произнесла она.
- Мама! - снова закричала Ливия.
Катрин села. Она, в отличие от Йоакима, могла проснуться в одно мгновение.
- Я уже пытался ее успокоить, - тихо объяснил Йоаким, - думал, она заснула, но нет…
- Я пойду к ней.
Катрин без колебаний сунула ноги в тапочки и надела халат.
- Мама?
- Иду-иду, - пробормотала она.
Это плохо, подумал Йоаким. Плохо, что Ливия каждую ночь хочет спать с мамой. Но эту привычку она приобрела в прошлом году, когда у девочки начались проблемы со сном - вероятно, из-за Этель. Ливия могла заснуть только в постели с мамой. И теперь не хотела от этого отвыкать.
- Скоро вернусь, - сказала Катрин и вышла из комнаты. Родительский долг. Йоаким лежал в кровати и вслушивался в тишину. Из комнаты Ливии не доносилось ни звука. Катрин о ней позаботится. Он устало закрыл глаза и погрузился в сон.
На хуторе было тихо.
Началась его новая жизнь.
2
Кораблик внутри бутылки казался Хенрику настоящим произведением искусства: выпиленный из цельного куска дерева фрегат длиной пятнадцать сантиметров с тремя мачтами и парусами из белого полотна. Каждый парус был закреплен тросами из черных ниток, обернутых вокруг миниатюрных деревянных столбиков. Рукой опытного мастера корабль с помощью пинцетов и проволоки был помещен в старинную бутылку из-под рома и установлен на подставке синего цвета, имитирующей море. После чего были подняты мачты и натянуты паруса при помощи изогнутых вязальных спиц. Затем бутылку запечатали пробкой.
Много недель ушло на изготовление корабля в бутылке, который братья Серелиус уничтожили за пару секунд.
Томми Серелиус смахнул бутылку с полки, и, ударившись об пол, она разбилась на тысячу острых осколков. Модель пережила падение и отлетела на пару метров в сторону, где ее остановил сапог младшего брата, Фредди. Он с любопытством осветил фонариком кораблик, а потом поднял ногу и раздавил его.
- Командная работа! - похвалил брата Томми.
- Ненавижу эти поделки, - произнес со злостью Фредди, почесал щеку и отшвырнул остатки корабля в сторону.
Хенрик тем временем вышел из спальни, где он искал ценные вещи. Увидев растоптанный корабль, он покачал головой.
- Давайте, бейте еще, - пробормотал он.
Томми и Фредди обожали звук битого стекла и треск сломанного дерева, это Хенрик понял в первую же ночь работы, когда они проникли в шесть дачных домиков к югу от Букселькрока. Братья обожали крушить, ломать и убивать все, что попадалось им на пути. По дороге сюда Томми переехал черно-белую кошку, сверкавшую глазами на обочине. Хенрик только слышал, как колесом раздавило кошку и как секундой позже братья начали хохотать.
Хенрик никогда ничего не крушил. Он осторожно вскрывал окно и забирался внутрь. Братья же вели себя как вандалы. Переворачивали буфет и били тарелки и стаканы. Били зеркала и окна. Целыми они оставляли только вазы ручной работы из Смоланда, потому что их можно было сбыть.
По крайней мере, жертвами были не местные жители. Хенрик с самого начала решил грабить только дома, принадлежавшие дачникам с материка.
Хенрик помимо воли оказался связанным с братьями Серелиус. Они были как незваные гости, пришедшие однажды и отказавшиеся уходить.
Томми и Фредди не были ему ни друзьями, ни родственниками. На острове они оказались в качестве приятелей Моргана Берглунда.
Братья позвонили в дверь квартиры Хенрика в Боргхольме поздним сентябрьским вечером, когда он уже собирался ложиться спать. Открыв дверь, он увидел двух бритоголовых и широкоплечих мужчин своего возраста. Не дожидаясь приглашения, они вошли внутрь. От них пахло потом и бензином после поездки в автобусе.
- Хуббабубба, Хенке, - сказал один из парней.
На нем были очки в большой старомодной оправе, которые выглядели бы комично на любом другом человеке, но только не на нем. Все лицо его было в красных ссадинах, словно кто-то его расцарапал.
- Как делишки? - спросил второй, повыше ростом.
- Все нормально, - медленно ответил Хенрик. - Но кто вы такие?
- Томми и Фредди Серелиус. Черт, ты же нас, наверно, не знаешь, Хенрик?
Томми поправил очки и почесал щеку. Теперь Хенрик понял, откуда взялись царапины: никто на парня не нападал, тот сам себя расцарапал.
Братья оглядели его скромную однокомнатную квартирку, и Фредди рухнул на диван перед телевизором.
- Чипсы? - сказал Фредди. - У тебя есть?
Он уселся, закинув ноги в грубых ботинках на стеклянный столик Хенрика. А когда Фредди расстегнул куртку, из нее вывалился пивной живот, обтянутый голубой футболкой с надписью "Soldier of fortune forever".
- Твой кореш Могге передает тебе привет, - сказал, снимая очки, старший из братьев, Томми. Он был худее Фредди и смотрел на Хенрика слегка улыбаясь. В руке его была черная кожаная сумка. - Это он послал нас сюда.
- В Сибирь, - прибавил Фредди, подвигая к себе миску с чипсами, наполненную Хенриком.
- Могге? Морган Берглунд?
- Он самый, - ответил Томми и плюхнулся на диван рядом с братом. - Вы ведь приятели?
- Были, - уточнил Хенрик. - Могге переехал.
- Мы знаем. В Данию. Он работает в казино в Копенгагене. Нелегально, разумеется.
- Проворачивает темные делишки, - прибавил Фредди.
- Мы были в Европе, - продолжил Томми. - Почти год. Швеция слишком маленькая страна, понимаешь ли.
- Деревня, - вставил Фредди.
- Сперва мы работали в Германии. Гамбург и Дюссельдорф - что может быть лучше? Потом в Копенгагене - там тоже ничего… - Томми огляделся по сторонам. - И вот мы здесь.
Он кивнул и сунул в рот сигарету.
- Не кури здесь, - остановил его Хенрик.
И подумал: интересно, почему братья Серелиус решили покинуть Европу и вернуться в шведскую деревню, если дела на континенте шли так хорошо? Видимо, что-то не поделили с опасными людьми.
- Вы не можете здесь жить, - продолжил Хенрик, обводя руками однокомнатную квартиру. - У меня нет места, как видите.
Томми сунул сигарету обратно в пачку и сделал вид, что не слышал.
- Мы сатанисты, - заявил он. - Мы не сказали?
- Сатанисты?
Томми и Фредди кивнули.
- Поклоняетесь дьяволу? - с улыбкой произнес Хенрик.
Томми не улыбался.
- Мы никому не поклоняемся, - сказал он. - Мы верим, что Сатана наделяет людей силой.
- The force, - прибавил Фредди, жуя чипсы.
- Именно так, - сказал Томми. - Might makes right - вот наше кредо. Мы берем то, что хотим. Ты слышал об Алистере Кроули?
- Нет…
- Великий философ, - пояснил Томми. - Кроули считал, что жизнь - это постоянная борьба между сильными и слабыми, умными и глупыми. Сильные и умные всегда побеждают.
- Логично, - заметил Хенрик, который всегда был равнодушен к религии и не собирался менять свои взгляды.
- Когда она смылась? - спросил Томми.
- Кто?
- Твоя девушка. Та, что повесила шторы и поставила все эти цветы и безделушки. Это ведь не ты сделал, не так ли?
- Она выехала весной, - ответил Хенрик.
Против воли перед его мысленным взором возникла картина: Камилла лежит с книгой на диване, где сейчас сидят братья Серелиус. Хенрик отметил, что Томми был немного умнее, чем можно было судить по его внешнему виду: он был внимателен к деталям.
- Как ее звали?
- Камилла.
- Ты по ней скучаешь?
- Как по собачьему дерьму, - отрезал он. - Но вы не можете здесь остаться…
- Не парься. Мы живем в Кальмаре, но работать думаем здесь, так что нам нужна твоя помощь.
- Какая помощь?
- Могге рассказал нам, чем вы вдвоем занимались каждую зиму… Взламывали дачи.
- Вот как…
- Он сказал, что ты не прочь начать снова.
Спасибо тебе, Морган, вот удружил, про себя проговорил Хенрик. Они много ссорились из-за дележа до того, как Морган уехал. Видимо, так он решил ему отомстить, наслав на него братьев Серелиус.
- Это было давно, - сказал он. - Четыре года прошло. И мы занимались этим только две зимы.
- И как? Могге сказал, это хороший бизнес.
- Неплохой, - согласился Хенрик.
Все шло гладко, соседи только пару раз их обнаружили, и им пришлось убегать через забор, как яблочным ворам. Но они всегда заранее прорабатывали пути отхода: один пеший и один с помощью автомобиля.
Он продолжил:
- Иногда там вообще нет ничего ценного, но однажды нам попался старый шкаф шестнадцатого века, за который мы выручили тридцать пять тысяч в Кальмаре.
У него был талант бесшумно взламывать двери на веранду и окна, не разбив ни одного стекла. Его дедушка был плотником в Марнэсе и передал внуку свой дар.