* * *
Первые недели младенец проводит во сне, просыпаясь лишь для кормления… Так мы считали долгое время и радовались – сон лечит. Исследования физиологов говорят одругом: треть суток малыш бодрствует, из них 5–6 часов с закрытыми глазами.
Не станем нарушать его покой. Значит, так нужно ребенку. Но он должен чувствовать, что мама рядом с ним. При всем уважении к рекомендациям гигиенистов, мать должна спать рядышком с малышом… Дети постарше даже во сне обязательно проверят: находятся ли они под защитой, рядом ли мама. Это те, что старше, а у младенца ручки спеленуты, но мама ему нужна не меньше для душевного покоя, для здоровья психики и еще для того, что знать нам пока не дано.
* * *
Пройдут считанные недельки и младенец начнет издавать звуки, гулить. На плач малыша мы откликаемся, а тут, заглянули в спаленку, улыбнулись: полеживает спокойно и, то ли разговаривает сам с собой, то ли напевает что-то. Значит все в порядке? Чем бы дитя не тешилось?
Нет, не так. Малыш зовет вас, приглашает к общению. Не пропустите момент, не замедляйте развитие малыша. Это – комплекс оживления. Малыш подаёт сигналы голоском, улыбкой, движеньями, пытается позвать, удержать вас возле себя. Лишь бы услышали, лишь бы заметили, лишь бы не прошли мимо… Вот еще и поэтому рядом с ребенком должна быть мама, обеспечивая и бессловесное, и словесное общение с первых часов жизни.
Малыш приглашает к общению, и как важно враз откликнуться, поддержать, подхватить разговор – лепет ребенка. Это и есть тренаж, необходимый для формирования собственной речи малыша.
Через общение идет весь поток информации к младенцу, и этим все сказано. Есть информация, есть пища для размышления – есть развитие.
* * *
Вы хотите, чтобы малыш хорошо развивался? Тогда сделайте его счастливым – подарите свободу, распеленайте. Кроме того, установлена зависимость двигательной активности и развития речи. И если это так, то, забегая вперед, скажу, что предлагая малышу газеты, мы и ручки его упражняем, и способствуем развитию речи, и осуществляем один из приемов концентрации внимания, простейший и безотказный. На меленькие кусочки будут изодраны газеты: и первая, и следующие. И с каким прилежанием, с какой сосредоточенностью! А нужно ли это…? Еще как!
Малыш приходит в мир с рассеянным вниманием. Это норма на первом году жизни. Так заявляют психологи… Но, норма нормой, а если не обращать внимания на эту "рассеянность", то она принимает устойчивые формы и ни о каком своевременном умственном развитии и речи нет, т. е. полноценного результата не будет. Если сеголеток не вышел из стадии "рассеянности", это не что иное, как результат равнодушия взрослых, недостаточности общения. И так-то во всем… Ребенок испытывает затруднения с речью? Значит с ним мало разговаривали, и он недобрал опыта восприятия речи. Малыш, как мы говорим, растет "бестолковый?". Ищите корни опять же в недостаточности общения.
Не станем особенно мудрствовать – надо быть с малышом, играть с ним, сообщая при этом массу информации.
Малыш увлеченно занимается пирамидкой, старательно нанизывает колечки на сердечник. Похвалите за успехи непременно. Однако, не ограничивайтесь только выполнением последовательности операций: давайте понятия размера, счета, цвета…
На какой-то период ванная комната превратилась в познавательный полигон. Вода привлекает…? Прекрасно, охотно даем информацию. И вот уже детская ручонка сама тянется к кранам, и вот уже малыш сам приглашает понаблюдать, как вода уходит из ванны, за воронкой, над которой волчком крутится лодочка. И это освоение идет не один день. Терпение нужно.
Вся информация естественна, доступна и без усилий поступает к малышу и в игре, и на прогулках, и в разговоре. Необходимо выполнить единственное условие: планку познания устанавливает сам ребенок. Взял высоту – без задержек поднимает выше, подавай ему новенькое, иначе "не хочу, не буду". Сбил, тормознулся – рядом вдумчивый тренер, который отыщет другие варианты. Пока же мы, взрослые, по своим представлениям продолжаем возводить китайскую стену на пути детского познания. Жесткую: вот в этом возрасте ребенок может то, а в этом – иное… Представления эти далеки от истинного знания возможностей детей, но действия конкретны и не безобидны.
* * *
Что еще сделать, чтобы живинка задержалась в глазах младенца…?
А спросите его самого. Он ведь часто жалуется вам и требует перемен в отношениях. Взгляните-ка с позиций его интересов, его глазами… "Мир сужен. Много ли увидишь любопытного сквозь ячейки прикроватной сетки: кусочек пятнистых обоев? Ну, еще потолок беленый над головой, да пару надоевших игрушек на резинке… А много ли узнаешь новенького, когда взрослых не дождаться – не дозваться? У кого-то может и другая жизнь: на руках носят, на животе, говорят, своя ноша не тяжела. Все, как туристу, показывают: посмотри на то, посмотри на это. Втолковывают… А моим подсказал кто-то жестокосердный, не балуйте мол, а то хватите горюшка. Покричит и перестанет, привыкнет к самостоятельности.
И вот – лежу. Вполне самостоятельный. Как одинокий волчонок.
А привыкать не хочу. Это ж надо, с младых ногтей такая несправедливость, такое неравенство. Люди, ау! Я на ручки хочу! Хочу мир посмотреть и ума набраться".
Люди, ау! Если вам удалось полноценно использовать первый год жизни ребенка, сформировать предпосылки обучения: внимание, подготовку к речи, удалось не подавить любознательность – дальнейшее обучение пройдет успешно.
Из дневника
Ильюшке два года и два месяца. Накопленная информация, овладение техникой чтения привели к качественному скачку: за книжки берется сам, без них – никуда. Начинает почитывать математику, поскольку в состоянии прочесть условия задач. По географическим картам ползает в гордом одиночестве, пока дед на работе, и его любимое занятие – сшибить деда неожиданным вопросиком.
Если раньше игра шла в одни ворота, то теперь: "Деда, можно вопросик задать?".
– Можно. Пока еще можно.
– А какой главный город в Тасмании? Не знаешь?
– Почему это не знаю, – не поддаюсь я. – Очень даже знаю. А вот ты скажи, кто Америку открыл?
Мысль у Ильюшки бежит впереди слов, и он успевает сообщить только ее окончание: "… хороший был моряк".
– Моряк-то хороший, но кто, – не отстаю я.
– Колумб. Правильно, – утверждает Илья. – А вот ты скажи, где туземцы слопали Кука?
– Так, ясненько, лазил в книжный шкаф. Своих книжек мало? – пытаюсь я выиграть время. – Ну и где так не повезло капитану?
– Нет, я первый спросил, – протестует Илья.
* * *
Игра продолжается. Илья открывает все новые города и страны, а я открываю внучонка, утешение моего сердца, и не жаль потраченного времени.
И тут уже очевидно: с одной стороны ребенок саморазвивается, а с другой, мы, взрослые, помогаем ему. Должны помочь. Во всем…
Как-то легко уживаются в Илье вдумчивая усидчивость над книгой, при игре с кубиками, во время рисования и какая-то бесшабашная неукротимость в подвижных играх. Шумлив даже когда играет один, целиком в своих фантазиях.
Ребенок еще очень мал, но ничто человеческое ему не чуждо. Наблюдая малыша все ждал отметить что-либо характерное для него. И вот он подраскрылся…
Как-то строили крепости. Каждый свою. По окончании великой стройки предлагаю: "Давай, сядем на диванчик и полюбуемся?".
Сели. Полюбовались. Обсудили, у кого крепость лучше получилась.
– Ты строил по картинке? Так?
– Так, – соглашается Илья.
– Ничего своего не придумал?
Молчит.
– По картинке каждый сможет… А я выдумывал, строил как хотел, и вот какая красота получилась… Моя крепость лучше.
Не согласился. Привел бабусику… Та, конечно, смягчила, однако добавила: "Башенок мало у твоей крепости, сынок, и колоколенки нет. Где наблюдателю-то находиться?".
На том и разошлись. И вдруг слышу: трах! бах! Летят самолеты, рвутся бомбы. Танки утюжат крепость… Мою…
Ах ты маленький Сальери, не стерпел чужого превосходства…
* * *
Так и пошло. Мои крепости "падали" первыми и приходилось возрождать "из пепла".
Печатными картинками с тех пор Илья не пользовался, строил самостоятельно, поглядывая, впрочем, и на мой новострой.
Необъявленное соревнование закончилось, когда я искренне признал, что его крепость получилась лучше.
– Давай полюбуемся, – приглашает Илья. – Он ликует, принимает поздравления с успехом… В этот раз наши крепости "держали оборону" неделю.
За месяцы нашего противостояния четко обозначилась такая черта характера, как честолюбие. Стремление к успеху. Совершенству. Лидерству. Плохо это, или хорошо? Или не гож тот солдат, которому снится маршальский жезл?
* * *
Когда малыш на втором году жизни полюбил выступать перед гостями с чтением книг, или демонстрировал "на бис" знание географической карты, мы просто радовались, что ребенок лишний раз почитает в охотку, и укрепляется в желании заниматься, познавать новое… Но минул год, и честолюбивые устремления вполне оформляются в черту характера, становясь важнейшей составляющей развития. Так огорчаться этому или радоваться? Попытаться приглушить или поддержать и, в дальнейшем, опираться на эту черту характера? Или пусть он вырастет "никаким", просто оловянным солдатиком?
Открываю философский словарь: "Чрезмерное стремление к славе, почестям называется честолюбием и является пороком".
Ага, чрезмерное… А не чрезмерное, умеренное берем в союзники. Это же так во всем…