Во–вторых, возникает одна очень странная иллюзия. В какой-то момент этих бесконечных продумываний, вот примерно как раз на том самом сто двадцать пятом разе, у человека возникает ощущение, что то, о чем он думает, он уже и говорил своему партнеру по этой виртуальной дискуссии – причем вслух и многократно. На самом деле, если нечто подобное и было произнесено вслух хотя бы пару раз, и то уже хорошо. И скорее всего прозвучала-то эта реплика в скомканном, урезанном виде, без объяснений и пояснений. Но по внутреннему ощущению начинает казаться, что сказано было уже сто раз! Причем внутри головы наш товарищ пользуется развернутыми формулировками, объясняет и поясняет – что к чему, зачем и как. А вслух же – нет. Но сейчас уже кажется, что – и говорил он, и объяснял, и приводил аргументы, понимаешь, непреодолимой силы! Не слышат его – и все тут, ну хоть ты тресни! Специально, видимо, из вредности. Не иначе!
Привожу небольшую выдержку из подобной внутренней речи:
"Мне же не фасолевый суп важен – как ты не можешь этого понять?! Мне важно, что ты помнишь о моих вкусах, о моих пристрастиях. А так получается, что ты этот обед как от балды делаешь. При этом мне ведь очень приятно, что ты решила мне обед приготовить. Но что получается? Я же тебя за него похвалить не могу, потому что ты мне не то приготовила, хотя я тебе говорил, что не ем я фасоль. И вместо того чтобы тебя похвалить, мне приходится тебя ругать. А ругать мне тебя не хочется, поэтому я еще больше злюсь и думаю… Ну не проще ли было просто запомнить, что я не могу есть фасолевый суп?! Что у меня от него брожение в животе начинается, и я потом мучаюсь пару дней кряду! Но нет, ты не запомнила, не обратила внимания. И я так понимаю, что это потому, что тебе на меня наплевать. Хотя ты так не думаешь. И это меня совсем убивает! Потому что ты же обижаешься! Вот если бы ты не обиделась, схватилась руками за голову и запричитала бы: "Ох, что же я наделала! Как я могла забыть?.. Прости меня, дорогой–любимый, мне так совестно, так неловко! Господи, чем же тебя накормить?.. Я прямо не знаю даже, что мне делать, со стыда сгораю! Боже–боже!" Но нет, ты этого не делаешь. Ты встаешь в надменную позу, руки в боки и говоришь мне: "Откуда мне знать, что ты не ешь фасолевый суп? Теперь буду знать!" Теперь!!! Это надо же – теперь! Да я тебе сто раз говорил: "Я ненавижу фасолевый суп!" И я ведь помню, что ты кактусы не любишь, потому что, когда увидела у моей мамы кактусы на подоконнике, такую физиономию скривила, что смерти подобно. И поэтому я иду тебе цветы покупать и всегда помню – кактусы обходим стороной, кактусы ей не нравятся, ей нравятся нарциссы. Но я-то почему-то это помню. А тебе почему-то на мой фасолевый суп наплевать. И я понимаю почему – потому что тебе на меня наплевать! Ты же в магазин пошла, эту чертову фасоль купила, потом варила ее, думала чего-то себе. И у тебя даже ни разу не ёкнуло ничего! И теперь ты спрашиваешь меня, что я так "из-за какой-то фасоли взъелся"? Так я не из-за фасоли! Я из-за того, что ты меня не любишь!"
Ну вот примерно такая речь (я привел только фрагмент), но звучит она внутри, на поверхность не вырывается, а вслух было произнесено только: "Я же просил не делать суп из фасоли!" И так это произносится, как будто бы вопрос жизни и смерти решается. Причем он и решается в такой плоскости, но собеседник-то думает, что речь идет о супе! Вся остальная патетическая речь ему не была озвучена. И получается, что просто звучит мелкая претензия – но как?! Зло, агрессивно, презрительно! Это же уму непостижимо, для такой мелочи – такой тон! Уму непостижимо!
И после своей этой одной–единственной сакраментальной фразы наш благородный дон встает и ретируется, хлопнув предварительно рукой по столу (негодующе) или презрительно отшвырнув ложку… Па–ба–ба–бам!
А дама-то наша прекрасная так старалась перед этим – вся измучилась и извелась. Пока она эту фасоль вымачивала, памятуя сбивчивые мамины инструкции и непереводимые на русский язык рецепты поваренной книги 1957 года… Пока она… Да что там! Она все это преодолела, все вынесла и для любимого мужа первый раз в своей жизни суп оригинальный состряпала. Подвиг! И ждала, наверное, что будет тот в счастье и оценит ее старания, переживания, ее героизм…
И что же у нее случается в этот момент во внутренней речи? Катапульта…
Привожу выдержку:
"Я так и думала! Ему совершенно на меня наплевать! Ну хоть бы чуть–чуть раскинул мозгами, чего мне стоило – суп этот чертов фасолевый изготовить. А я-то, дура, все думала, чем бы его порадовать, что бы ему такое необычное изготовить, а то все отбивная с картошкой и отбивная с картошкой. Я-то думала – фасолевый. Хоть что-то… И тебе ведь не пришлось с моей мамой разговаривать. "Берешь, сыпешь… Вот так смотришь. И по вкусу добавляешь…" Ничего себе инструкция! Для Леонардо да Винчи – ни больше ни меньше. А я сделала! Так хотела тебя порадовать. Ну забыла я, что когда-то ты мне про эту фасоль говорил, ну забыла… С кем не бывает? А то, что вот я корейку забыла и потом бегала специально в магазин, чтобы докупить для этого чертового супа? Тебе на это наплевать, да?! А я ведь могла и не делать ничего этого. Купить "Гурманию" или китайские химикалии – и ешь хоть до потери пульса! И нет чтобы сказать, что, мол, спасибо, что ему приятно вообще, что я тут стараюсь. Но нет же! Ложку бросил! Гад. И вообще, у меня планы были сегодня, а я полдня этот суп делала, ничего не успела! А ты ложкой бросаешься?! А знаешь, как мне больно от этого, как мне обидно?! И вообще – ты что, на домработнице женился? Или что, я должна всякое твое требование удовлетворять? У меня тоже интересы есть и жизнь есть! Я тоже человек! И я не нанималась тут у плиты корячиться. Эгоист! Подлый эгоист! Теперь думаешь, что все можно? Стал мужем, так я теперь все терпеть должна?! А я не буду, не буду терпеть! И если ты не ценишь, что я для тебя делаю, и если тебе наплевать на меня, на мои чувства, если ты не понимаешь, как мне тяжело и в каком я стрессе, а не пошел бы ты! Разведусь!!! Честное слово – разведусь!"
Все это, напомню, звучит у нашей прекрасной дамы во внутренней речи. Ничего из этого она своему мужу не сообщает. Она просто идет в угол и плачет там в тридцать три ручья, не считая мелких брызг. От чего, собственно, у мужа последняя крыша и съезжает – он еще и виноват получается! Она сварила фасоль, а он – виноват! Это же какую надо наглость иметь! Все женщины – эгоистки! Последние реляции, как вы сами понимаете, из мужниной внутренней речи. Если они переходят во внешнюю, то и вовсе – пиши пропало.
И ведь что самое обидное… Если разобраться, они такие правильные друг другу вещи сказали (если их внутренние монологи можно обозначить этим словом – "сказали"). В их словах было: а) объяснение причин своего поведения, б) указание на свое намерение, в котором ничего предосудительного не было, в) указание на понимание намерений партнера – они на самом деле вполне понимают друг друга, г) указание на выход из проблемной ситуации, цельная инструкция – как надо было поступить в такой ситуации .
О чем я толкую?
Вот представьте себе, что вместо звука летящей в сторону ложки жена услышала бы от мужа, что он понимает – она хотела сделать ему приятное и старалась. А он бы услышал из ее личных уст – что она действительно очень старалась. То есть по сути он бы ее похвалил, а она бы получила заслуженную похвалу. Изменилась бы ситуация? Да, изменилась. А еще бы она сказала, что, мол, да, действительно забыла, что он не любит фасоль (не отпиралась бы, а признала свою ошибку). Но ведь и причина появления фасолевого супа есть, и озвучить ее можно – просто жена хотела разнообразить меню, и в творческом порыве случилась такая оказия. Иными словами, она хотела сделать ему приятное, но, как назло, инструментом этого "приятного" стала фасоль. Несчастье. Прости, любимый! Теперь запомню накрепко – никогда больше в жизни к фасоли не притронусь! А сегодня просто неудачное стечение обстоятельств… Прости. А про кактусы, я уверен, ей было бы очень приятно услышать – что он понял, увидел, заметил, сделал для себя выводы, и все с любовью. И он причины своего поведения мог бы объяснить вполне, а если бы объяснил вслух, то увидел бы, что погорячился, и извинился бы. А она бы зато услышала, какой был выход из этой неудобной ситуации, – он ведь в своей внутренней речи ей прямо инструкцию заготовил, что надо было сказать.
И если бы оба объяснили причины своего поведения, указав на свои намерения (а тут они со всех сторон были положительные; даже муж своим поведением рассчитывал на положительный результат – он кинет ложку, и все сразу все поймут) и продемонстрировали понимание намерений партнера, а также показали пути выхода из сложившегося неудобства (то есть кому что нужно было в этой ситуации сказать), все бы переменилось. Эта сцена из батальной превратилась бы в мелодраматическую – обнялись бы, расцеловались, расплакались и еще потом сексом бы занялись замечательным, обоим на радость. Но нет. Ничего из того, что нужно было, не сказали.
Казалось бы, а чего тут говорить?! Тут все и так понятно!
Но в том-то и дело, что нужно говорить, причем очень нужно. Все – по полочкам, по каждому пункту…