Осенью 2010 года Россия организовала против нас настоящую кампанию террора: засланные из Абхазии агенты ГРУ взрывали мосты, вокзалы, офисы партий. Наши спецслужбы эту угрозу полностью локализовали. Это было очень непросто, потому что россияне тратили на это колоссальные деньги.
Наши спецслужбы провели множество интересных операций. Они, например, поймали российского полковника, который организовал взрыв полицейского участка. Хорошим доказательством их работы была операция "Энвер" в 2010 году, когда мы "накрыли" всю сеть агентов ГРУ. Российской разведке стало очень сложно работать внутри Грузии.
Провокаторы и агенты Москвы потом влились в различные партии. Всегда легче работать через политику, тем более что у них были общие задачи с людьми старшего поколения, которые выступали против наших реформ. У полиции были ограничения в работе против политических партий. В свое время мы обнародовали запись разговора Бурджанадзе с сыном, которые обсуждали, как ввести российский спецназ в Грузию и устроить переворот. Трудно квалифицировать такие планы как политику.
После прихода к власти "Мечты" многих профессионалов посадили, контрразведку разрушили, настоящих российских шпионов выпустили как политзаключенных – многие из них моментально уехали в Москву.
Хотели выпустить и главного организатора серии терактов, осуществленных осенью 2010 года. Он был первым в списке тех, кого "Мечта" планировала выпустить на свободу. Когда я посмотрел этот список, глазам своим не поверил: террорист в списке политзаключенных, подлежащих освобождению. Перед голосованием в парламенте его исключили из списка – вмешались американцы, потому что одну из бомб он взорвал на территории посольства США. Тогда же новая власть выпустила арестованного нами Ахмета Чагаева. В 2016 году он устроил теракт в аэропорту Стамбула.
Прокурорские кадры мы тоже полностью обновили. Новое руководство прокуратуры начало с двух правильных нововведений.
Во-первых, они заключали с мелкими жуликами соглашение о том, что их освободят от ответственности, если они выведут следствие на главных коррупционеров. Речь фактически шла об амнистии. В Украине, кстати, не помешало бы ввести нечто подобное. Если бы стрелочники могли увернуться от наказания, они сразу бы сдали коррупционную верхушку.
Во-вторых, новая прокуратура принялась возвращать государству деньги, наворованные старыми коррупционерами. В первую очередь это касалось представителей старой власти, о которых все знали, что они очень богаты. С ними разговор был короткий: верни деньги и иди на все четыре стороны. Евросоюз протестовал против этой практики, но тогда это очень помогло государству. Например, при Шеварднадзе у нас был мегакоррумпированный глава железной дороги Чхаидзе. У него был королевский образ жизни. После революции он сбежал в Аджарию, якобы чтобы лечь на обследование в больнице Батуми. Это было еще до того, как Аджария, перестала быть отдельным княжеством. Тогда министр Барамидзе посадил в вертолет спецназ и полетел за ним. Вертолет сел во дворе больницы, коррупционера у всех на глазах вывели из палаты, посадили в вертолет и улетели. По дороге их обстреляли из автоматов, но все закончилось благополучно. Чхаидзе привезли и посадили. Он сразу начал договариваться и предложил столько денег, что мы смогли заказать несколько железнодорожных составов в Украине. Я приезжал в Украину получать эти пассажирские вагоны. Вся Грузия знает историю, как он деньги привез наличными, в грузовике.
В Грузии были очень плохие дороги, потому что ими занималась такая же мафия, как и в Украине. При въезде в Тбилиси было место, которое называлось "тещин язык", там происходило множество аварий. Начальника дорожного департамента при Шеварднадзе мы тоже посадили, и он дал денег достаточно для того, чтобы отремонтировать дорогу до аэропорта. До этого в аэропорт нужно было добираться через сплошные ямы.
Одиозный экс-министр энергетики Мирцхулава отказался договариваться. Очень много денег делалось тогда на транзите электроэнергии из России в Турцию. Грузия сидела без денег, а РАО ЕЭС России производило энергию, которая не учитывалась. Потоки в Турцию из России шли через Абхазию. Ситуация, как сейчас на Донбассе: можно много заработать, и никто ничего не найдет. И Чубайс зарабатывал, видимо, неплохие деньги вместе с нашим Мирцхулавой. Когда мы его арестовали, прилетел Чубайс. Мы сразу же выставили счет – 20 млн долларов. Чубайс мне сказал на первой встрече, что все выяснит, а потом передал, что Мирцхулава готов заплатить восемь миллионов долларов. Я ответил, что это не серьезно и торг тут неуместен. Пускай он заплатит восемь миллионов, а вы, сказал я Чубайсу, доплатите. Он решил, что я очень наглый, и уехал. Потом он всем рассказывал про мою недоговороспособность. Вдобавок он почему-то убежден в моем русофобстве. А я убедился, что этот автор концепции либеральной империи был очень даже не против зарабатывать за счет госконтрактов и разных теневых схем, проще говоря, банально красть. Мирцхулава остался сидеть.
Позже мы залатали дыры в грузинском законодательстве, и "черное" электричество превратилось в белый экспорт и транзит. Дело не в том, нужен нам этот транзит или нет, а в том, что из-за несовершенного законодательства зарабатывать на нем деньги было невозможно, только – воровать. Как только мы начали все учитывать, люди стали вкладывать в электроэнергетику серьезные деньги. Грузию мы осветили меньше чем за год. А ведь вначале были веерные отключения – электричество подавалось на три-четыре часа в сутки.
Часть старых прокурорских кадров мы сохранили, и это была ошибка. Надо было менять всех. После 2012 года новая власть использовала их против нас.
[▪]
В первую очередь в Украине надо наполнить бюджет. Нет денег – нет зарплат, а ужасные украинские офисы мне напоминают курятники, в которых 20 лет назад сидели грузинские судьи. Когда ремонтируют старое здание, туда через некоторое время возвращается старый дух. Надо срочно строить новые здания, предоставить людям нормальные условия для работы – не только зарплату, но и жилье. И чтобы они питались в красивой столовой. Это нужно обеспечить всем полицейским, а не только патрульным. Недавно мы встречались с патрульными и узнали, что им не хватает формы и многого другого. А для хорошей работы нужен стимул, из них надо делать героев!
В Киеве все заняты политическими интригами. Им нет дела до полицейских и их проблем.
Украине нужно меньше полицейских, чем сейчас, но работа в полиции должна быть хорошо оплачиваемой. Это – первое. Деньги можно найти за счет сокращения штатов. Но сейчас у нас такая дебильная бюрократическая система, что если ты сокращаешь часть людей, то сэкономленные деньги у тебя забирают.
Необходимо всюду поставить камеры видеонаблюдения. Это изменит ситуацию с правонарушениями. Благодаря камерам, которые мы ставили в каждом переулке, в Грузии существенно сократилась преступность. Важно и то, что в Грузии практически не осталось неосвещенных улиц. Городские власти в Украине этого делать не будут без жесткой воли центральной власти.
Мы в Грузии организовали лучшую в мире систему звонков в полицию. В Украине она до сих пор одна из худших. Или, допустим, у патруля в Украине есть планшет, но там нет централизованной информации по номерам машин. И если ты остановил в Одессе машину из Николаева, то у тебя нет на нее данных. А их нет, потому что на МРЭО делаются деньги. Я сам видел, как люди из Ужгорода хотели получить номер в Одессе, а им сказали: поезжайте назад, в Одессе информации по вашей машине нет. Это делается абсолютно сознательно.
Появление Хатии Деканоидзе абсолютно ничего не изменило. Она никого не может ни снять, ни назначать. Она как девочка для битья. Хатия очень расстроена, потому что реально часто все делается наперекор ее мнению, и она ничего не может с этим поделать. В самом начале она думала, что взрослые мужчины лучше знают – она много раз встречалась с президентом, но через некоторое время поняла, что в целом им до этого нет дела. Ей просто не дают шевельнуться.
Если не предпринять решительных действий по продолжению реформы, новая украинская полиция полностью обанкротится и потом ее будет очень трудно восстановить. А если обанкротится полиция, то обанкротится и вся нынешняя власть в Украине. Преступность резко возросла, и у этого, конечно, есть объективная социальная причина – возвращение людей с фронта. Но есть и субъективная причина: полиция не может справиться с этой волной, потому что большая часть полицейских абсолютно не мотивирована. Многих специалистов уволили. В Киеве сидят люди, которые не знают реальных местных проблем. Раньше был хоть какой-то контроль, а сейчас все пущено на самотек.
7
Города и люди
[▪]