1381 г. актуален и с точки зрения наличия в записях Троицкого Стихираря имени Тохтамыша. Как поминим, о появлении в Орде нового хана на Руси стало известно только в исходе 1380 г. Надо сказать, что, внешне выразив покорность новому царю посылкой "даров", Дмитрий Иванович отправил своих киличеев в Орду гораздо позже прочих князей. Рогожский летописец, во всяком случае, сообщает, что если прочие "князи… Рустии" направили "коиждо своихъ киличеевъ со многими дары ко царю Тохтомышу" вскоре по получении известия из Орды о его "воцарении", зимой 1380 и весной 1381 гг., то московский князь сделал это только "на ту же осень" 1381 г., отпустив к Тохтамышу "своихъ киличеевъ Толбугу да Мокшея…. съ дары и съ поминкы". Возможно, имя Тохтамыша попало в число записей Троицкого Стихираря именно в связи с этой поездкой первых официальных представителей московского князя к новому "царю".
В связи с предполагаемой датировкой рукописи 1381 годом необходимо снова вернуться к тексту на полях л. 40, содержащему дату происшествий в монастыре, "пяток" 21 сентября, легших в основу датировки и Троицкого Стихираря, и самой записи 1380-м годом.
В 1381 г. этот день, 21 сентября, приходился на субботу, что легко проверить как по формуле Гротгаузена, которой воспользовался в свое время И. И. Срезневский, так и по табличным вычислениям дня недели мартовского года через вруцелето. Хорошо известно, однако, что в XIV в. суточный счет часов и, соответственно, начало суток, отсчитывалось не с полуночи, а с восхода солнца, богослужебные же сутки, принятые в монастырском обиходе, завершались вечерней службой предшествующего, по современному счету числа. При этом временной промежуток между вечерней службой предыдущего дня и утренней следующего имел весьма специфический статус. Церковный устав этого времени, как подметил Д. И. Прозоровский, "постоянно назначает для вечери час предшествующего числа, а заутреню всегда определяет выражением "за столько-то часов до дня", не причисляя заутреннего времени ни к прошедшим, ни к наступающим суткам,…так как с заутрени… совершался переход с одного числа на другое". Проще говоря, суббота 21 сентября 1381 г. началась только утренней службой, и если "Симоновский приездил" в монастырь между завершением вечерни в пятницу 20 сентября и субботней заутренней 21, то этот приезд мог быть с равным успехом отнесен как к пятнице, так и к субботе. Так что ссылку записи на "пяток" как день недели именно 21 сентября, судя по всему, не стоит соотносить с современным суточным делением, имея в виду, что момент приезда "Симоновского" и Исакия мог быть и субботой.
На 1381 г. указывает и некая явно не хозяйственная, а политическая миссия, которую через своего духовника великий князь Дмитрий Иванович просил выполнить в Рязани преп. Сергия Радонежского, возможно, никак не связанная с "вестью" о "Летве" и "агарянах".
В связи с последним особого внимания заслуживает сообщение Никоновской летописи, помещенное под 1381 г., "тоя же осени, месяца ноября в 1 день вси князи рускии, сославшеся, велию любовь учиниша между собою". В историографии это событие считается княжеским съездом, которому предшествовали, как видим, "ссылкии" между его будущими участниками, в связи с чем и стоит рассматривать рязанскую поездку келаря. Вообще некий антиордынский союз русских князей существовал как до Куликовской битвы 8 сентября 1380 г., так и после нее, но Олег Иванович определенно до победного сражения на Дону не был его участником. Тем не менее, к исходу сентября 1381 г. уже не менее двух месяцев действовал московско-рязанский договор, сделавший рязанского князя вассалом Москвы, и отношения двух великих князей выглядели иначе, чем до Куликовской битвы (подробнее см. гл. 1 настоящего издания). Так что поездка троицкого келаря "на Рязань", явно инспирированная из Москвы, могла иметь какое-то отношение к этим "ссылкам" осени 1381 г.
Сам съезд русских князей 1381 г. А. Е. Пресняков соотносил с общей для Руси угрозой со стороны Орды, заставлявшей Дмитрия Ивановича стремиться к единству со всеми русскими князьями, включая великого князя рязанского Олега Ивановича. Вполне вероятно, московско-рязанские "ссылки" осени 1381 г., к которым был причастен преп. Сергий, имели в виду достижение каких-то договоренностей касательно совместного отпора Орде, не прописанных в заключенном недавно докончании. Нарушение этих договоренностей, в таком случае, лежит в основе Московско-Рязанского "нелюбия" 1382–1385 гг.
Список сокращений
АЕ – Археографический ежегодник
АЗР – Акты Западной России
АРИ – Архив русской истории
АСЭИ – Акты социально – экономической истории Северо-Восточной Руси конца XIV – начала XVI вв.
АФЗХ – Акты феодального землевладения и хозяйства
ВИ – Вопрсы истории
Временник МОИДР – Временник Московского общества истории и древностей
ГИМ – Государственный исторический музей
ДДГ – Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV–XVI вв.
ИЗ – Исторические записки
Изв ГАИМК – Известия Гос. академии истории материальной культуры
ИСССР – История СССР
ЛИРО – Летописи историко-родословного общества в Москве
ОИ – Отечественная история
РИБ – Русская историческая библиотека
РГБ – Российская государственная библиотека
ПСРЛ – Полное собрание русских летописей
Сл. РЯ XI–XVII вв – Словарь русского языка XI–XVII вв.
Сб. РИО – Сборник Русского Исторического общества
ТОДРЛ – Труды Отдела древнерусской литературы Института русской литературы (Пушкинский дом)
ЧОИДР – Чтения в Обществе истории и древностей Российских при Московском Университете
Примечания
1
Кучкин В. А. Княгиня Анна – тетка Симеона Гордого // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.). М. 1993. С. 7–9. Предположение В. А. Кучкина о рязанском браке одной из дочерей Даниила Александровича, идентифицируемой автором с "княгиней Анной" духовной великого князя Семена Ивановича, а также его договорной грамоты с братьями, оспорил К. А. Аверьянов: Аверьянов К. А. Купли Ивана Калиты. М., 2001. С. 162–163.
2
"В то ж время (на поле битвы. – А. Л.) по Резанскои земли ни ратои, ни пастух не покличет, но только часто вороны играют, трупу человеческаго чают" (Памятники Куликовского цикла. Гл. ред. Б. А. Рыбаков, ред. В. А. Кучкин. СПб., 1998. С. 99. Здесь далее в цитатах курсив мой. – А. Л.).
3
Насонов А. Н. Монголы и Русь. М.; Л., 1940. С. 124.
4
Егоров В. Л. Историческая география Золотой Орды в XIII–XIV вв. М., 1985. С. 31, 40–43, 52. Ср.: "В состав Рязанского княжества постоянно входили земли по верхнему течению Дона и его притоков, преимущественно с левой стороны" (Иловайский Д. И. История Рязанского княжества. М., 1884. С. 176).
По наблюдению В. А. Кучкина Куликово поле, как его понимали на Руси позднее, в XVI–XVII вв., представляло собой "громадную территорию водораздела Оки и Дона", знасчительно отступающую от Непрядвы как на север, так и на юг (Кучкин В. А. Победа на Куликовом поле // ВИ. 1980.№ 8. С. 17–18).
5
Щепкина Е. Н. Тульский уезд в XVII в., его вид и население. М., 1892. С. IV; Белоцерковский Г. М. Тула и Тульский уезд в XVI и XVII вв. Киев, 1915. С. 18.
6
ПСРЛ. М., 1965. Т. 13. С. 487.
7
Герберштейн С. Записки о Московии. М., 1988. С. 136 ("город Тула… отстоит от Рязани почти на сорок немецких миль, а от Москвы на тридцать шесть к югу").