У памятника, держась рукой за ограду, неподвижно стоял человек. Это был он, мой спутник. Занятый своими мыслями, он не замечал нас. На жёлтой земле могилы лежали живые цветы. Ветер осторожно шевелил их лепестки. Неподалёку шумело море. Ветер гнал по нему гребни волн в белой кружевной кипени и доносил солёный запах...
В Ростове мы расстались. Мой спутник летел дальше. Я видел, как в наступающих сумерках самолёт вырулил на взлётную дорожку, как он стремительно разбежался и круто взмыл в небо. Светя огоньками, самолёт скрылся в ночи, унося с собой человека, преисполненного любви и благодарности к боевым друзьям, сражавшимся в Дагестане.
Глава 3.
НА СНЕЖНЫХ ПЕРЕВАЛАХ
У реки Гоначхир
7 августа наступавшая между 17-й полевой и 1-й танковой армиями 1-я горнострелковая дивизия "Эдельвейс" овладела городом Невинномысском. Овладела, что называется, с ходу, почти без боя, однако её командир генерал Губерт Ланц направил о том донесение с упоминанием обходного манёвра и штурма.
Городок был небольшим, в изданном перед революцией справочнике его отмечали как станицу Кубанской области с восемью тысячами жителей, церковью, школой и одной паровой мельницей. Но его значимость определялась тем, что от него начиналась уходившая в горы Военно-Сухумская дорога. Она стала называться так в Русско-турецкую войну 1877- 1878 годов, когда её использовали для подвоза войскам всего необходимого.
Дорога была красивейшей. Здесь и древнее селение Клухори, и курорт Теберда, и знаменитая Домбайская поляна. О ней знатоки говорят, что, кто на ней не бывал, тот не видел красот Кавказа. Альпийские луга стелются необыкновенным ковром, в тёмно-голубой выси неба вырисовываются белоснежные хребты, из-под толщи ледников вырываются хрустальные бешеные потоки. Всё тут необыкновенно. В июле вдруг прошумят в предгорье осенние ливни и закружат хлопья снега, а в высокогорных озёрах появятся льдины. В солнечный день путник шагает по снегу и льду, испытывая обнажённым телом горячее солнце, и не удивится встречному горцу, облачённому в бурку и барашковую папаху.
А кругом горы. Одна громада выше другой, одна другой недоступнее. Гигантскими языками сползают с заоблачных высот ледники. В них толща льда не в десятки, а в сотни метров, а поверхность - в изломах трещин. Упадёт в неё человек - не выберется: зажмут ледяные тиски, не отпустят, холодным дыханием заморозят, навечно убаюкают.
Змеёй вьётся среди гор дорога, часто напоминающая тропу, порой ползёт по краю бездонной пропасти. Летом она осыпается сверху каменными глыбами, а то и селевыми потоками жидкой грязи, зимой её совсем покрывает снежная толща, и через неё нередко проносятся со скоростью курьерского поезда сметающие всё на пути снежные лавины.
Дорога протяжённостью более 250 километров выводит путников к Клухорскому перевалу высотой более двух с половиной тысяч метров, а за ним - крутой спуск в Грузию, к реке Кодори, по долине которой полсотни километров до Сухуми.
Получив от генерала Ланца победную реляцию о взятии Невинномысска, командир 49-го горнострелкового корпуса Конрад приказал:
- Не медлить! Идти на Сухуми!
И генерал Ланц повёл своих егерей по дороге к морю.
Альпийские части считались цветом германской армии. Комплектовались они из уроженцев горных областей Баварии, Тироля, Вюртемберга. С детства их воины научились карабкаться по крутым тропам, преодолевать стремительные потоки, вышагивать по ледникам. Горы для них были родной стихией.
Новобранцам заявляли, что служба в альпийских частях - счастливый удел молодого егеря.
К весне 1939 года в Германии имелось три таких дивизии. Лучшей слыла 1-я. Чтобы отличить, её назвали "Эдельвейс". Знамя было украшено горной ромашкой. Цветок стал и эмблемой егерей "Эдельвейса".
Командир дивизии генерал Ланц решил наступать на широком фронте. 101-й полк он направил по Военно-Осетинской дороге, а 99-й - в верховье Кубани, чтобы, обойдя Эльбрус, выйти к его подножию через малоизвестный перевал Хотютау.
Передовой отряд по дороге продвигался медленно. То и дело невидимые стрелки открывали огонь, заставляли останавливаться, вступать в бой, терять время. К 14 августа полк преодолел лишь половину пути и был на подходе к реке Гоначхир, клокотавшей неподалёку от Домбайской поляны.
Утром командир полка дал егерям выспаться, позволил неспешно собраться, и подразделения выступили позже обычного, когда солнце уже выглянуло из-за хребта.
Намного раньше поднялись люди, коротавшие ночь в придорожном лесу и спешившие к перевалу. Это были остатки разбитого в предыдущих боях советского артиллерийского полка, утратившие орудия и обоз, жители из близких к дороге селений, дети из приюта, идущие в Закавказье вместе с воспитателями.
Они знали, что за ними следуют немцы и если догонят, то все надежды на спасение падут. Знали и то, что впереди партизаны, которые окажут им помощь, помогут уйти от опасности в горы. Они не ошибались. Впереди, у реки Гоначхир, действительно находился партизанский отряд "Мститель", созданный в Карачаевске.
Партизанские отряды на Ставрополье стали создаваться ещё в июне 1942 года. Их основой послужили существовавшие на территории истребительные батальоны.
Они формировались из числа преданных и смелых людей, бойцов истребительных батальонов, работников органов внутренних дел и милиции, конечно же, членов партии и комсомольцев. Их численность была разной: от 30 до 100 человек. В каждом отряде предусматривалось иметь диверсионную группу в 4-5 человек для проведения различного рода подрывов и разрушений в тылу противника.
В помощь отрядам в населённых пунктах создавались группы содействия. Они информировали партизан о передвижении и нахождении частей противника, проводили сбор вражеского оружия, распространяли среди жителей листовки и газеты. До выхода отряда "Мститель" на свою базу, которая находилась в районе Домбайской поляны, партизаны помогали отходившим к перевалу армейским частям.
В то утро подрывники отряда должны были подготовить к взрыву мост через Гоначхир, что имелся на дороге к перевалу. Однако сделать это они обязаны были только после того, как пройдут наши отступающие части и беженцы. Команду сапёрам на подрыв моста должен был дать старший группы Андрей Дятлов, который теперь спешил выбраться на гребень высотки у дороги.
Недавно прошёл дождь. Прошёл полосой: в предгорье такое встречается нередко. С хребта сползла туча, пролилась дождём и растаяла. С неба брызнули золотые лучи.
Поднявшись на гребень, здоровяк Дятлов ругнулся на некстати прошедший дождь, снял с плеча винтовку-трёхлинейку.
За Дятловым проворно взобрался вчерашний школьник, круглоголовый и лобастый Генка Томилов, тоже с винтовкой. Остальные партизаны из дозора отстали.
Сверху было видно, как вдали по дороге идут люди: одни строем, другие толпой и в одиночку. Катят повозки с ранеными. По сторонам дороги россыпь овец. Всё движется в горы, к перевалу, надеясь за ним скрыться от беды.
Из дали донёсся надрывный гул.
- Самолёты!
Люди на дороге заметались, раненые, белея повязками бинтов, спрыгивали с повозок. Бежали женщины с детьми.
Самолёты пролетели так низко, что под прозрачными колпаками видны были головы лётчиков. На крыльях чернели кресты.
По ним открыли пальбу с дороги. Стреляли из винтовок и Дятлов, и Геннадий, и подошедшие партизаны.
Самолёты унеслись над дорогой к горам, там круто развернулись и снова устремились к людям. Они всё ближе, ближе. Под крыльями мерцали вспышки. От переднего самолёта оторвались бомбы, послышался зловещий посвист.
Бомбы взорвались у повозок. Кони вздыбились. И снова взрыв... Ещё и ещё...
Прежде чем улететь, самолёты сбросили жёлтые листки. Геннадий поймал один.
"Русские! Вы имеете перед собой непобедимую дивизию "Эдельвейс". Её храбрые егеря штурмовали Нарвик и Крит. Сдавайтесь в плен, пока не поздно!"
На дороге лежали лошади и повозка. Дымились воронки от взорвавшихся бомб. Но к дороге уже спешили люди, чтобы скорей продолжить путь в горы.
Со стороны селения, нахлёстывая коня, намётом скакал всадник. Из-под копыт летели ошмётки грязи.
- Махмуд! - угадал Геннадий.
- Точно! - подтвердил Дятлов и закричал: - Эгей-гей! - скомандовал Геннадию: - Пусти-ка ракету!
Тот поспешно достал из сумки ракетницу и, переломив её, затолкал в ствол картонный патрон. В выси ракета рассыпалась на звёздочки.
Всадник замедлил бег и повернулся в их сторону.
- Немцы в районе! - бубнящим голосом доложил Махмуд. - Вот-вот сюда подойдут.
Махмуд - милиционер. У него папаха со звёздочкой, на ремне кобура с револьвером.
- Это что за отряд? - спросил его Дятлов, указывая на армейскую колонну.
- Армейцы. Идут последними. За ними никого нет.
- Тогда скачи к мосту, передай подрывникам: пусть взрывают.
- Есть! - Махмуд вскочил на коня, хлестнул плёткой.
Вскоре прогремел оглушительный взрыв. Гулкое эхо многократно раскатилось в горах.
- Мы партизаны из районного отряда "Мститель", - доложил Дятлов седовласому майору.
- А я командир артиллерийского полка, - ответил тот и, горько усмехнувшись, добавил: - Это всё, что осталось от полка. Приказано идти в Сухуми.
Подошла немолодая, похожая на учительницу женщина. Она сказала, что ведёт детдомовцев, в пути уже больше месяца: продукты кончились, обувка поизносилась.
Мимо проскрипели повозки с ранеными.
Около полудня наблюдатели доложили, что на дороге неподалёку от базы партизан появились немцы.
- К бою! - полетела команда.