* * *
Радзинский определяет стихи юного Сосо как "обычные юношеские грезы". Архивник не замечает, как сам себе противоречит. В 1907 г. стихотворение Сосо опубликовано в "Сборнике лучших образцов грузинской словесности". В этой хрестоматии стихи Сталина соседствовали со стихами таких классиков, как А. Церетели, И. Чавчавадзе и др.
Стихотворение "Утро" вошло в изданный в 1916 г. Я. Гогебашвили учебник родного языка (грузинский букварь), который открывался именно этим стихотворением юного Сталина.
В советское время стихи Сталина не издавались. В 1949 г. к 70-летию Сталина Л. Берия втайне поручил лучшим специалистам сделать поэтические переводы с безымянных подстрочников. В работе участвовали также Б. Пастернак и А. Тарковский. Один из переводчиков, не зная, кто автор, сказал: "Тянут на Сталинскую премию первой степени". Узнав о готовящемся издании, Иосиф Виссарионович был разгневан и приказал работу прекратить.
А вот нашему архивнику стихи Сталина решительно не понравились. А чтобы не вызывать недоумение у читателя, он приводит фрагменты стихов в переводе какого-то литературного сапожника. А может, к "переводам" приложил руку сам папаша Радзинского, перелопачивавший произведения писателя Павленко в киносценарии? Тоже ведь как бы "творчеством" занимался…
Так ведь в "переводе" радзинских стихи любых поэтов становятся "обычными". На самом деле стихи Сталина звучат так:
Раскрылся розовый бутон,
Прильнул к фиалке голубой,
И легким ветром пробужден,
Склонился ландыш над травой.Пел жаворонок в синеве.
Взлетая выше облаков,
И сладкозвучный соловей
Пел детям песню из кустов:"Цвети, о Грузия моя!
Пусть мир царит в родном краю!
А вы учебою, друзья,
Прославьте Родину свою!"
А вот пророческие стихи Сталина:
Шел он от дома к дому,
В двери чужие стучал.
Под старый дубовый пандури
Нехитрый мотив звучал.В напеве его и в песне,
Как солнечный луч, чиста,
Жила великая правда -
Божественная мечта.Сердца, превращенные в камень,
Будил одинокий напев.
Дремавший в потемках пламень
Взметался выше дерев.Но люди, забывшие Бога,
Хранящие в сердце тьму,
Вместо вина отраву
Налили в чашу ему.Сказали ему: "Будь проклят!
Чашу испей до дна!..
И песня твоя чужда нам,
И правда твоя не нужна!"
Ну ладно, не понравились стихи юного Сталина Радзинскому - что ж тут поделаешь? Только подставлять в свое сочинение уродливые переводы своего папаши или еще кого-либо из литературных сапожников не следовало бы. Очень уж мелко и подло!
* * *
Радзинский продолжает:
"В это время родилось его (Сосо. - Л. Ж.) новое имя. Как и положено поэту, он увлекся литературным персонажем. Коба - имя героя любимого произведения его юности, написанного писателем Казбеги. Коба - грузинский Робин Гуд, бесстрашно грабивший богатых. Все то же нечаевское: "Соединиться с диким разбойничьим миром - этим единственным революционером в России".
Интересно и название его любимого произведения - "Отцеубийца". Все правильно: он восстал против Отца. И именно в это время он убил в себе Отца.
Бывший блестящий ученик Духовной семинарии Сосо - ныне революционер Коба. Это имя на долгие годы станет его главной кличкой".
Ты понял, читатель, какой литературный герой стал для юного Сталина примером для подражания? Отцеубийца!
Разбойник Коба, "бесстрашно грабивший богатых"! Вот они, истоки будущей кровожадности и звериной жестокости Сталина, обнаруженные Радзинским у студента духовной семинарии Тифлиса! Вряд ли читатель устремится на поиски романа "Отцеубийца", чтобы сверить свои впечатления с "рецензией" архивариуса. Да и зачем? Радзинский ведь все объяснил! Теперь на вопрос, а что это за псевдоним такой был у Сталина, любой, прочитавший сочинение Радзинского, скажет. "Так это же имя грабителя! Он еще отца своего убил!".
На самом деле, книга писателя Казбеги совсем о другом! Бесо Жгенти писал:
"Рыцарское чувство дружбы занимает одно из первых мест в моральном кодексе героев Казбеги. Связанные клятвой-побратимством, друзья самоотверженно делят горе и радости - они всегда готовы отдать жизнь друг за друга. И это не составляет преимущества избранных личностей, а оказывается органическим свойством всего народа. Самым ярким олицетворением чувства дружбы является образ героя "Отцеубийцы" Коба. Кто хоть однажды прочитал эту эпопею единоборства святого чувства любви с низменными инстинктами темных сил, тот навсегда сохранит в своем сердце светлый образ Кобы - благородного рыцаря дружбы, правды и добра".
В чем тут дело? Зачем Радзинскому понадобилось так изощренно лгать даже по поводу содержания псевдонима Сталина? Зачем ему понадобилось извратить образ Кобы - "благородного рыцаря дружбы, правды и добра"?
Интересно, кем хотел стать маленький Радзинский по имени Эдвард? Тарасом Бульбой или все же Янкелем?..
Ничего не рассказывает нам Радзинский о литературных интересах Сосо Джугашвили. Упомянул "Трех мушкетеров" и "Отцеубийцу" и на этом остановился. "Темно детство нашего героя", - огорчен архивариус. Выглядит это довольно странно. Проявить такую иезуитскую дотошность в расследовании обстоятельств дорожно-транспортного происшествия, случившегося еще в царской России, и отступить перед простой задачей - выяснить, какие книжки читал Сталин в детстве?!
Придется помочь Радзинскому.
Вспоминает Г. Паркадзе:
"Сталин любил художественную литературу, читал Салтыкова-Щедрина "Господа Головлевы", Гоголя "Мертвые души", Эркмана Шатриана "История одного крестьянина", Теккерея "Базар житейской суеты" и много других книг…"
В кондуитном журнале Тифлисской духовной семинарии (ноябрь 1896 г.) читаем:
"Джугашвили, оказалось, имеет абонементный лист из "Дешевой библиотеки", книгами из которой он пользуется. Сегодня я конфисковал у него соч. В. Гюго "Труженики моря", где нашел и названный лист.
Пом. инсп. С. Мураховский. Инспектор Семинарии Иеромонах Гермоген".
"Наказать продолжительным карцером - мною был уже предупрежден по поводу посторонней книги "93 год" В. Гюго".
"В 11 ч. Мною отобрана у Джугашвили Иосифа книга "Литературное развитие народных рас". Книга представлена мною Инспектору.
Пом. инспектора С. Мураховский".
Да, зловещий образ Сосо Джугашвили встает перед нами. Мало того, что читал Салтыкова-Щедрина, Гоголя, Теккерея, Гюго, так он заинтересовался еще и "Литературным развитием рас"! И это вместо того, чтобы изучать на страницах "Книги Эсфири" Ветхого Завета кровавую резню элиты персидского народа, устроенную евреями.
Сравнивая Ленина и Сталина, Радзинский пишет:
"Оба рано теряют отцов, оба - кумиры своих матерей.
Оба не собирались быть революционерами. Ленин стал им после того, как его старший брат был повешен за участие в попытке покушения на Александра III. Ленин испытал огромное потрясение: его брата, честного, доброго юношу, отправили на виселицу! Страдание матери, внезапное изменение положения в обществе - и вот он уже возненавидел несправедливость жизни. Любимое сочинение казненного брата - роман Чернышевского "Что делать?" - по выражению Ленина, "перепахал" его. Так же, как "Отцеубийца" "перепахал" Кобу.
Грубое романтическо-бульварное чтение Кобы и книга знаменитого философа-революционера были похожи. Их главная мысль - устранение несправедливости насилием.
И оба, вступая в революцию, твердо усвоили: настоящий революционер должен быть беспощадным и не бояться крови".
Не нравится Радзинскому "устранение несправедливости насилием". И в то же время он очень огорчен, что семинарист Иосиф Джугашвили потерял веру в Бога. Неизвестно, какой веры, православной или иудейской, придерживается сам Радзинский, но, в любом случае, он должен знать, что именно ветхозаветный бог продемонстрировал своим поклонникам, и Радзинскому в том числе, возможность и даже обязательность "устранения несправедливости насилием"! Достаточно вспомнить массовые убийства и ограбление египтян евреями под руководством Иеговы. Почему-то не захотели евреи разделить судьбу египетских трудящихся. И, вместо того, чтобы терпеливо ждать изменения своей судьбы, применили насилие. Причем не против фараона, а как раз против простых египтян.
Да-а, очень противоречив наш сочинитель!