В 20-е годы О.И. Капица одним из динамично развивающихся жанров считала частушку, которая легко трансформируется в другие литературные формы, становясь их составляющей. Шедший в литературе стилевой поиск, внимание к народному творчеству обусловили интерес к жанру, где содержанием становился окружающий мир. Не воспринимая социального смысла, дети оставляли структуру частушки, которая помогала им отразить новые явления в школьной жизни. Так, в частушке отразилась отмена Дальтон-плана:
Пусть кровь наша стынет,
И слышится стон.
Да сгинет, да сгинет,
Да сгинет Дальтон.
В настоящее время на их месте находятся такие жанры, как "страшные истории" и детская мифология.
Дразнилка а прозвища. Интересно изменяются в зависимости от конкретной исторической ситуации дразнилки. О.И. Капица отмечает широкую распространенность текстов, связанных с упоминанием отдельных национальностей – татар, немцев, украинцев, цыган, молдаван, белоруссов. Много дразнилок связано с профессиональными занятиями. Уже в середине 20-х годов зафиксирован их уход из репертуара, замена другим жанрами.
Смысл некоторых дразнилок может быть понят только тогда, когда известен повод, по которому они сочинены. Так, Г.С. Виноградов приводит дразнилку, записанную в детском доме:
Палегон, палегон,
Рваные штанишки,
Капитан, капитан,
Аржана лепешка.
В дразнилке говорится о мальчике, который мечтал стать капитаном, но жил в детском доме и питался ржаными лепешками.
В прозвищах отражается временная ситуация, определенные общественные явления. В 20-е годы у старших школьников существовали прозвища политического характера – "соглашатель", "оппортунист", "чемберлен", "чемберленов дядя", в 50-е годы на их место пришли прозвища типа "сын Чан-кайши", "дядя Ли-сын мана", еще позже – "хунвейбин".
В то же время продолжают сохраняться прозвища, "прикладки к именам" (определение О.И. Капицы), которые развиваются в дразнилки. Многие школьники только так и обращались друг к другу, и прозвища оставались за ними на все время пребывания в школе. В воспоминаниях сохранились свидетельства, что при встрече бывшие учащиеся называли себя подобным образом.
Часто прозвища даются по фамилии (Коля Миронов – "Мирон", Философов – "Филька", Савина – "Савка-козявка", Шабанова – Шабан-баран), по внешности ("цапля", "жираф" – высокие, длинноногие, "лягушка" – мальчик с широким ртом, "жук" – черноглазый, смуглый брюнет), по моральным качествам ("фискал", "лягаш", "Лиза-подлиза"). Смысл многих прозвищ и дразнилок прояснялся только при знакомстве с обстоятельствами, вызывавшими их появление. Так, в одной из ленинградских школ девочку по фамилии Мюллер прозвали "Мельникова корова" в связи с рассказом, прочитанным на уроке немецкого языка.
Прозвища даются как ученикам, так и преподавателям. В них также выявляется отношение учеников и даются они не всем. Так, учителя географии, добродушного старичка, называли "дедка", а пожилого, всеми уважаемого преподавателя, в прошлом партизана Гражданской войны – "папаша". Иногда повод для прозвища дают бросающиеся в глаза привычки или внешний вид, основанием для прозвища может стать пройденный материал, сравнение с известными деятелями культуры.
В мужских и женских гимназиях конца XIX века встречался стишок на учителя немецкого языка в виде пародии на "Воздушный корабль" Лермонтова:
По длинным доскам коридора,
Лишь девять пробьет на часах,
Наш немец несется, несется,
На длинных и тонких ногах.
Преподаватель латыни превращался в "курносого Аннибала", учитель высокого роста звался "дядей Семафором"; вертлявая, болтливая преподавательница – "Канарейкой". Нескладный, неуклюжий учитель с кривыми ногами и копной черных волос становился "Мандриллой".
Известны и клички малоуважаемых учителей – "Сашка", "Барбос", "Балда". Часто основой для прозвища становилось сокращение, образованное от фамилии, подобный пример находим в повести "Республика Шкид" (1927) Г. Белых, Л. Пантелеева (образ Викниксора). В одной из школ Ленинграда работал Николай Иванович Б-ов, его называли НИБ, за завхозами утвердилось название "завхвост", за секретарями – "сек". Приведенные сокращения были распространены в 20-е годы, когда появлялись новые социальные учреждения.
Постоянной мишенью для стихов и разнообразных острот служили учителя языков, как древних, так и новых. Приведем стихи, сочиненные на учителя латинского языка из воспоминаний Н. Гарина-Михайловского:
Воспеть тебя, о нос чухонский!
В полночный час дерзаю я,
И синь ты, нос, как свод небесный,
И ал, как алая заря.
Часто для насмешки над преподавателями использовались стихи и частушки. В 20-е годы были распространены двустишия, которые декламировались или. выкрикивались целым классом или группой учеников. Так, в 1929 году О.И. Капица наблюдала группу малышей, выходивших из школы и кричавших: "Мария Петровна – нос на боку, накурилась табаку". Характеристика относилась к учительнице рисования, которая много курила, а "нос на боку" добавили для рифмы.
Полную маленькую учительницу ребята прозвали "каракатица" и сочинили двустишие:
Катится, катится,
Надежда Каракатица.
В женской гимназии 1870–1880 годов был зафиксирован стишок, относившийся к нелюбимым учительницам, нужное имя вставлялось:
Вьюга воет, дождь идет,
"Лива" улицу метет.
Небольшие стихи часто разрастаются в песни и даже поэмы, посвященные преподавателям. Так, в последние годы XIX – начале XX века передавалась песня, посвященная учителю французского языка. В припеве ученики отразили свое отношение к качеству преподавания:
Как у нашего Камилки
В голове одни опилки.
О.И. Капица приводит песенку, записанную ею в одной из ленинградских школ и посвященную преподавателю труда:
Николай Иваныч Бе…
Кривит ногу в сапоге,
Рожа точно блин,
Все сидит один
В переплетной мастерской.
Портит книги он мукой,
Клеит, клеит без конца,
Ланцы – донцы, ланца-ца!
Сочинению стихов придавалось особое значение, обычно они связывались с определенными периодами или обстоятельствами школьной жизни, например, с каникулами. Настроение школьников в последний учебный день могло следующим образом отразиться в обращении к преподавателю:
Последний день
Учиться лень.
Просим Вас
Прочесть рассказ.
В подобных текстах использовались "традиционные формулы" – осмеяния, перешедшие из дразнилок:
Немец, перец, колбаса,
Купил лошадь без хвоста,
Сел задом наперед
И поехал в огород.
Часто встречается и другая старая традиционная песенка:
Звонок звонит, и немка мчится, По коридору в пятый класс, На желтый стул она садится И начинает мучить нас.
Вместо "немки" вставляется прозвище учительницы – "крыса", "пуля", меняется номер класса и наименование стула вместо "желтый стул" – "дубовый" или "венский".
Стишок на учителя пения:
Наш учитель пения
Вышел из терпения,
Подал заявление
В чаеуправление…
содержит явную бессмыслицу, не смущающую ребят. Слово "чаеуправление" введено только для рифмы. Подобные несообразности широко распространены в дразнилках. Как правило, такие стихи требуют введения определенного бытового фона, без которого их содержание может остаться непонятым. Интересный материал собран О.И. Капицей среди старших школьников г. Ленинграда с 1921 по 1930 год. Он отражает жизнь, события и настроения учащихся. Приведем образец стихотворения, отразившего плохую работу санитарной комиссии:
О, Санкомисия!.
Где ваша миссия?
Залог здоровья – чистота.
Когда придете вы к мам в класс
Такая пыль стоит у нас,
Что не узнаете вы нас. (1926)
В 1921–1922 годах, когда не было возможности отправить всех ребят в летние лагеря, школьники сложили частушку:
В Ленинграде что за жизнь -
Не житье, а прямо рай
Сел на примус осторожно,
Накачал и загорай.
Особый раздел школьного поэтического фольклора составляют пародии.
Не менее распространены стихотворные надписи на книгах. Эта традиция имеет древнее происхождение. О.И. Капица приводит интересную надпись из английской книги, напечатанной в 1543 году: "Кто украдет эту книгу, будет подвешен на крюк". На основе анализа графики надпись относится к концу XVI века.
В.В. Верееаев приводит надпись, увиденную им на транспаранте своего соседа по парте:
Сей транспарант принадлежит (имя)
И сам не убежит.
Кто возьмет его без спросу,
Тот останется без носу,
А кто возьмет его с спросом,
Тот будет с пузом.
Очевидно, что соединение словесной и художественной форм самовыражения находило отражение в самых разных надписях: на книгах, партах, стенах и другом "подручном" материале.
К традиционным стишкам о школе принадлежат и следующие:
Первый класс Купил колбас, Второй резал, Третий ел,
А четвертый в рот глядел Пятый крошки собирал, А шестой и вовсе спал.