Куклы художницы М.П. Киселевой отличались изяществом и психологизмом (Советская игрушка. 1936. № 11)
Образцовыми считались куклы художницы М.П. Киселевой, ученицы скульптора С.Т. Коненкова. М.П. Киселева ориентировалась не только на уроки своего учителя, но и на современные образцы французских кукол. Весь процесс производства художница отслеживала от начала до конца, добиваясь четкости и гармоничности каждой детали. Так рождалась поразительная по красоте и одухотворенности игрушка. Куклу Киселевой отличали приятный овал лица, гармоничное тело, ясные глаза. Руки и ноги куклы могли сгибаться благодаря особому шарнирному креплению. Одежда была сшита по точным выкройкам, а фасон отличался изяществом. Однако цена такой игрушки по советским понятиям была высока (53 рубля 75 копеек против 4 рублей за обычную куклу). Десятилетняя отличница с пионерской прямотой заявила корреспонденту: "Я напишу [секретарю ВКП(б) П.П. – М.К.] Постышеву, чтобы кукла стоила дешевле". Но кукла-красавица была изготовлена не для обычной московской школьницы. Подобные игрушки выставлялись на международных выставках, где представляли счастливый мир советского детства. Зарубежная публика неизменно восторгалась куклами Киселевой, не догадываясь о примитивности материалов, из которых создавалось такое чудо, и о проблемах производства, с которыми сталкивались советские мастера игрушки.
Кукольные типажи М.П. Киселевой напоминали о прежней кукле, женственной и эстетичной. Даже стиль описания куклы ("приятная", "гармоничная", "милая") больше соответствовал кукольным историям прошлого, чем стилю советских изданий для детей. Культурный багаж, накопленный игрушкой, напоминал о себе в отдельных произведениях детской литературы. Его можно было переосмыслить или воспринять как предмет литературной игры, что сделал А.Н. Толстой в сказочной повести "Золотой ключик, или Приключения Буратино" (1936). Мальвина – это и фарфоровая кукла, и воспитанная девочка, и нарядная красавица, и строгая классная дама. Все эти типажи – из старорежимного прошлого, с которым героиня сказки без сожаления расстается (в мире прекрасного будущего Мальвина будет продавать билеты в кассе кукольного театра).
Мотив расставания с нарядной куклой бодро звучал в советских текстах для детей. Девочка в стихотворении Т.С. Сикорской "Подарок" готова подарить свою куклу любимому вождю Сталину:
Я бегом бежала к дому,
Чтобы с тобой поговорить.
Что мне Сталину родному
На рожденье подарить?Можно было б куклу Таню -
Он в нее играть не станет,
И, по-моему, ему
Куклы вовсе ни к чему.
Девочка понимает, что кукла – слишком незначительный подарок, и поэтому в финале стихотворения решает вручить Сталину более серьезную игрушку – плюшевого мишку.
Нарядная кукла стала персонажем рассказов о жизни детей в детском саду. Все детали кукольного быта создаются совместными усилиями: артель рабочих мастерит кукле дом, а группа пионерок шьет ей наряд. Он предельно прост (платье да рубашка), но вызывает восторг. "Рубашка Дусе была до пят. Удивительно красивой и милой стала их кукла в этой рубашке! Особенно когда улеглась на большую подушку с прошивкой и покрылась розовым одеялом". В советской детской литературе розовый цвет встречается очень редко, именно как цвет кукольных вещей. Розовое платье надето на куклу по имени Фиалка Еремеева (Ильина Е. "Пушистый гость", 1937). На иллюстрациях к книге (худ. Ю. Васнецов) кукла изображена в дамской шляпе и пышном розовом наряде. Но прежней царицей игрушек советская кукла так и не стала. Писатели намеренно снижали ее образ обыденным именем или прозаической фамилией. Одна из целей такого упрощения – показать, что в жизни советских малышей кукла играет второстепенную роль, в отличие от выращивания овощей или выкармливания кроликов.
В последующие десятилетия литература о пионерах-героях окончательно сделала образ куклы невостребованным обществом. Советские писатели рассказывали о том, как партизанки и медсестры отказывались в детстве от своих кукол. В этих произведениях речь шла о девочках из городских семей с достатком, которые могли себе позволить купить дорогую игрушку. В такой семье выросла Гуля Королева, героиня повести Е. Ильиной "Четвертая высота" (1946). Писательница подчеркивает в характере девочки черты человека нового типа, свободного от гендерных стереотипов и материальных привязанностей. Эти качества проявляются уже в раннем детстве героини, о чем свидетельствует следующий эпизод. Гуля с куклой в руках сидит на подоконнике открытого окна. Мать, опасаясь за дочь, велела ей спуститься с подоконника. Дочь подчинилась, но в знак протеста выбросила куклу из окна. Между отцом, потрясенным этим поступком, и дочерью произошел следующий разговор: "И тебе совсем, совсем не жалко? – Немножко жалко, – сказала она и, нахмурив брови, бегом побежала к себе в комнату". Нахмуренные брови и решительный протест – вот портрет будущей отважной комсомолки.
Идеалы пионерских повестей, являвших собой советский вариант назидательной литературы, и жизненные практики послевоенного времени разнились между собой. В конце 1940–1950-х годов заметно вырос интерес советских женщин к моде и модной одежде. Открывались Дома моделей и ателье модной одежды, печатались журналы мод, получать которые стремились многие женщины. Кукла, нарядно и модно одетая, воспринималась матерями с радостью. В педагогических практиках появились случаи, когда воспитательницы в детских садах на примере кукол давали девочкам азы модного воспитания (как выбирать одежду в магазине, шить платье в модном ателье). Одна из наставниц, видя однообразную игру детей в одевание-раздевание куклы, предложила им поиграть в магазин одежды. "Гражданка, не хотите ли вы к платью своей куклы пришить кружевной воротничок или цветной бантик? Мы недавно получили красивые бантики и воротнички для детских платьев". Девочки под руководством воспитательницы организуют кассу и начинают с увлечением торговать модным кукольным товаром. Знаменательно, что опыт подобного занятия с детьми не замалчивался стыдливо, а подавался в методических рекомендациях как передовой. Другая воспитательница работала с девочками над вышиванием полотенец, салфеток, ковриков и аксессуаров для кукольной одежды, о чем она с гордостью рассказала на всю страну. Кукольно-швейную идиллию в детском саду 1948 года нарушают мальчики, которые сооружают из строительного материала танки и решительно отказываются играть с девочками в куклы.