Это в центре нигилистического, меонистического циклона, уносящего традиционную философию. По его краям, в самой философии начались аналогичные процессы. Вслед за "материей" куда-то исчезает и "идея", идеальное. В "Новой философской энциклопедии" (М., 2001), например, идеализму уделена 1(одна!) страница, а слово "идеальное" отсутствует вовсе (!!). Факт особенно показательный, если вспомнить, какие страсти бушевали вокруг них во времена "старого" издания, где идеализму было посвящено 13 страниц, а идеальному 9. (Щадя жизнь философов советского воспитания, соотношение статей по материализму лучше хранить в тайне).
Все это, конечно, не по забывчивости или безответственности. В текущих исследованиях "идеальное" фактически вытеснено понятием "виртуальное". И настолько, что первыми виртуалистами вот-вот объявят Парменида, Фалеса, а может кого и раньше (теперь, не шутите, вся культура, а у "неофундаменталистов" и природа стала виртуальной); при переиздании философских классиков в некоторых предисловиях слово "идеальное" по-тихому стали заменять (подменять) на "виртуальное". Виртуальное, не так давно переводившееся как "мнимое", претендует быть более реальным, чем "реальное реальное". Как идеальное в идеализме – субстанцией. Поток статей и диссертаций по виртуалистике несравнимо мощнее, нежели по проблематике идеального, от которой остался слабенький, почти пересыхающий ручеёк. В суть(щ)ности говоря, идеальное отправлено в архив вслед за материальным вместе с так называемым основным, главным, центральным, кардинальным вопросом всей метафизической философии": что есть Бытие (Природа, Бог)? Какое оно, материальное или идеальное? Вместе с самим бытием. В шею его! Что и отразилось, по мере сил, не всегда последовательно, в Новой, оправдывающей это слово, российской философской энциклопедии самого начала XXI века (М., 2001 г.).
Как видим, судьба всю жизнь братски враждовавших понятий материального и идеального одинаково печальна. Хотя в разной степени. Если у материализма не осталось даже наследников, по крайней мере, прямых, то у идеального есть, не всеми правда признаваемый, восприемник – виртуальное, которое (в свидетелях все следящие за текущей философской жизнью) стремительно стремится занять его нишу. А не признаёт его опять-таки "высокая философия". Какое-то оно сомнительное – "техническое", без корней, без истории и традиции. Обсуждают его в основном в русле философии науки, техники и информатики. Выскочка. И вот – спрос рождает предложение – в последнее время на наследство идеального объявился еще один претендент. Это – трансцендентальное, которое, пожалуй, может вступить в спор за наследство с виртуальным, претендуя на него по праву первой очереди. Ибо укоренено в истории философии: идеализм различался как субъективный, объективный, абсолютный и – трансцендентальный. Правда, до смерти "классического идеализма", понятие трансцендентального держалось скромно, как обозначение одного из не самых значимых направлений, известного в основном специалистам по Канту неокантианству и феноменологии и о котором не пишут в учебниках. Теперь оно выходит на большую дорогу. Этот, по словам Гегеля, "варварский схоластический термин", заимствованный Кантом из средневековой теологии, распространяется всё шире и по последним наблюдениям в своей "обратной экспансии" дошел до Декарта. Уже появляются высказывания насчет "трансцендентального идеализма Платона", имитируются неокантианские попытки "трансцендентального измерения гуманитарного знания", вплоть до укоренения трансценденцентального в экзистенциальном!?!). Опять все признаки набирающего обороты запутывания существа понятия противоположными или посторонними смыслами, его превращения в "необязательное" слово. Как с когнитивизмом и виртуалистикой.
Пока этого не произошло (откапывать его в виду сложности для понимания будет особенно трудно), обратимся ко времени, когда оно обрело свой действительный смысл, связанный с разрывом с прежней метафизической философией и поворотом от онтологии к гносеологии, потом к эпистемологии, а далее к когнитивистике. Философия трансцендентального идеализма и когнитивизм внутренне взаимообусловлены, вследствие чего И. Канта можно считать первым представителем когнитивного моделирования мира.
Так чем отличается трансцендентальный идеализм, осознававшийся самим Кантом как беспрецендентный в истории философии, от прежнего, "метафизического" идеализма? От "неспособного указать никаких критериев истины" субъективного идеализма Беркли, от "догматического идеализма Платона", а также от идеализма Декарта, Лейбница, прочих теоретиков, опиравшихся на интеллектуальную интуицию? В Новое время в философии и науке стало утверждаться убеждение, что "познание всякого, по крайней мере, человеческого, рассудка есть познание через понятия, не интуитивное, а дискурсивное".
Другими словами, оно должно быть научным, т. е. не выходить за пределы строгой рациональности, в которой и надо искать обоснование его обязательной общезначимости. Ни интеллектуальная, ни чувственная интуиция, ни тем более апелляция к Трансцендентному, её не обеспечивают.
Трансцендентальный идеализм отличается от "обыкновенного" онтологического объективного и субъективного идеализма тем, что постулирование в нём чистого, внеопытного, априорного разума было прыжком человеческого духа из единственной, генетически адекватной ему предметной реальности в возможные миры. Это философский этап его "де-терра-ториализации", возгонки "в космос", в пустоту Ничто. И (об)основание права на существование чистого, не обусловленного природой, материей и обществом, т. е. чем-либо апостериорным, эмпирическим, (Богом, духом, психикой, вообще "означаемым") – знания. Другими словами, не обусловленного Бытием и учением о нём – онтологией. Бытие квалифицируется как "вещь в себе" и больше не присутствует в каких-либо теоретических построениях. Данные опыта, "факты", по мысли Канта, имеют значение постольку, поскольку дают представление о законах эмпирической реальности, но они не могут привести к познанию генезиса и причин этих законов, гарантировать их аподиктический характер. Законы, в силу которых существует и через которые познается мир, должны быть первичными, "начальными". Не законы в мире, а мир в законе. Не разум в Бытии, а бытие в Разуме. Не возможности, открывающиеся в ходе развития действительности, а действительность как воплощение заранее существующих возможностей.
Человеческая мысль долго двигалась к достижению чистоты, свободы и самостоятельности. Первоначально она была полностью "вплетена в бытие" и, неразрывно связанная с переживанием мира (лизали, трогали, нюхали), наглядными представлениями, оперировала преимущественно чувственными образами. Осваивала единичное. Это было "бытие-в-мире". В процессе усложнения практической деятельности, возникают общие понятия, которые требуют преимущественно звуковой, словесной формы, непосредственно не отражающей каких-либо предметов. Такой подход к реальности устанавливался с большим трудом. Вижу чашу, но не вижу чашности, говорил оппонент Платона. Это потому, отвечал тот, что у тебя есть глаза, но нет ума. Тем не менее, люди постепенно осваивали "невидимые", "сверхчувственные" связи и отношения. Формировали "картину мира", в которой появляются беспредметные понятия, категории и универсалии. И, наконец, возникает логическое мышление как таковое, счет и первые представления о количестве, не опирающиеся ни на указания конкретных предметов, ни на память о них ("без палочек" и пальцев рук-ног). Осваиваются проектные и реляционные, "без-вещные" отношения. Изобретаются бесконечно малые числа и аналитическая геометрия.