Постмодернизм становится синонимом современного философствования, конкретизируясь как постструктурализм, деконструкция и грамматология.
В пособии рассматриваются: 1) исторические предпосылки возникновения философского постмодернизма; 2) процессы и способы деконструкции вещно-событийного мира и деантропологизации человека; 3) построение новой информационновиртуальной онтологии; 4) проблемы коэволюции миров и сохранения идентичности Homo vitae sapiens.
Предназначено для магистров и аспирантов гуманитарных специальностей, а также всех, кто интересуется современными тенденциями развития философии.
Содержание:
Введение 1
Глава 1. Исторические предпосылки постмодернизма 2
Глава 2. Деконструкция метафизической модели мира: основные приемы и понятия 5
Глава 3. Постмодернистская реконструкция человека 10
Глава 4. Перспективы постмодернизма: трансгрессия к иному 16
Глава 5. К экологии бытия: идеи и условия сохранения человеческой идентичности 21
Литература 25
Примечания 25
Владимир Александрович Кутырев
Философия постмодернизма
Научно-образовательное пособие для магистров и аспирантов гуманитарных специальностей
Введение
Особенность современного символического универсума в том, что он постепенно становится постмодернистским. Постмодернизм, который ещё недавно резко и дружно критиковался как феномен открытого нигилизма, превращается в моду, почти норму мысли. Широкая вузовско-академическая общественность, сначала протестующе ворчавшая, теперь все чаще оперирует этим понятием. Его включили в программы гуманитарного образования, а у энтузиастов любого нового любой ценой оно знаковое: элементы постмодернизма обнаруживают чуть ли не у Гомера, первыми постмодернистами вот-вот объявят египетских фараонов. Антиисторизм и поверхностность мысли присущи не только масс-медиа. Они проникают в культуру, в том числе философию. Подлинная образованность, культивируя ответственное мышление, должна это преодолевать. Но не ради преодоления самого по себе, а предлагая позитивные решения стоящих за поверхностными подходами реальных проблем.
Ответственное мышление отличается тем, что оно не праздное, не игровое, не "искусство для искусства", а обусловлено потребностями общества, этапом исторического развития человечества. Мировоззренчески говоря – бытием и ценностями, представлениями о желательном. Не отвергая факты, феномены, оно должно смотреть вперед, анализируя их в тенденции, по последствиям и произносить "приговор", оценивая с точки зрения влияния на перспективы человека и общества. Мы декларируем эту прямо противоречащую идеологии постмодернизма установку как своеобразный эпиграф к данному пособию, ибо она принципиально важна для отношения к обсуждаемому типу философствования, выявлению его плюсов и минусов, пониманию места, которое оно занимает в современной культуре.
До настоящего времени постмодернистское философствование, конкретизирующееся как постструктурализм, деконструкция, грамматологизм существует в основном в виде идеологии – в преврат(щен)ной форме, в качестве "ложного сознания". Как некое произвольное открытие чистых философов, прежде всего французских, филиация или отрицание идей прежней метафизической философии. И совсем мало, почти не обсуждается, что это отражение современной реальности, что его движущие причины находятся в ней. Даже не в культуре, а в производстве, буквально по Марксу, в технико-экономических отношениях. Что это реакция на становление постиндустриального информационного общества, временами прямая гуманитарная транскрипция идей "It from bit" – все из компьютера. Или артикуляция тени, которую будущая информационная революция уже отбрасывала. Постмодернизм предвосхитил процесс становления на Земле новых микро-, мега– и виртуальных миров, но поскольку его связь с ними не выявляется, он до сих пор остается их рефлексом, а не рефлексией.
Огромное количество людей, теоретиков, "принявших постмодернизм", пересказывают его идеи без осознания их действительного смысла. Просто привыкают, научаются манипулировать соответствующими терминами и словами. В их устах и писаниях он предстает как род абсурдистской литературы со всеми ее типическими признаками. Его, мол, и не надо понимать. Заняты "нарративом", описанием, но не природы, культуры, общества, личных переживаний, а чужих текстов. Да и вообще: истина, логика, организация, смысл – всё это устарело, стремиться к ним – значит стремиться к "репрессивной ясности". Читателю как бы выписывается индульгенция на существование в мире с закрытыми глазами. А философу, теоретику – с "широко закрытыми глазами". Многие такой индульгенцией охотно пользуются, рискуя, что в случае, если отрицающее человека развитие возобладает, они даже не будут знать, когда их не будет. Мы в предлагаемом пособии преследуем противоположные цели.
В первой главе рассматриваются исторические предпосылки постмодернизма вообще и философского – в частности. Главная, обобщающая из них – становление постиндустриальной информационной цивилизации, "эпохи постмодерна", которую можно охарактеризовать как постчеловеческую. В ХХ в. сфера деятельности людей превысила сферу их жизни, возникли новые среды – микро и мегамиры, виртуальные реальности, где целостный человек существовать не может. Постмодернизм есть специфическая культурная форма осознания этих миров. В качестве идеологии он стремится представительствовать от имени всей эпохи постмодерна. Выявляются направления, школы и авторы внутри классического и неклассического модернизма, которые стали почвой формирования постмодернистского философствования. Его непосредственным предшественником наиболее правдоподобно считать лингвистический поворот, обусловленный им структурализм и реляционизм как своеобразное гуманитарное предвосхищение информационной революции. "Деидеологизация" феномена постмодернизма требует выхода за пределы его трактовки в виде филиации идей, раскрытия связей с изменениями в бытии.
Вторая глава посвящена деконструкции в ее широком и узком смысле слова. В широком смысле она часто отождествляется с философским постмодернизмом вообще. В узком – это приемы и методы "прочтения" какого-либо текста ради достижения поставленных новым читателем целей. Главная цель деконструкции – демонтаж традиционной вещно-телесной реальности и деантропологизация человека. Реальности не только природы и материи, но и трансцендентных, идеальных сущностей. Это означает замену метафизической картины мира, культивировавшуюся человечеством в течение более двух тысяч лет, как "присутствия" и логоса, картиной, в основе которой лежит "отсутствие" и матезис. Постмодернистская модель мира является отражением экспансии информационно-компьютерных технологий (ИКТ). Анализируются новые понятия, которые пришли на смену метафизическим, процессы превращения вещей в симулякры и концепты, повторение и различие, детерриториализация и децентрация мышления. Показано, что борьба с "этно-фалло-фоно-логоцентризмом" это борьба с антропо-тело-эмпирио-словоцентризмом ради их замены "техно-интелло-инфо-цифроцентризмом". Центризм сохраняется, но – Другой.
В третьей главе предпринята критическая реконструкция категориального аппарата собственно постчеловеческой идеологии: "тело без органов", "тело без пространства", "субъектность", "сингулярность", "персонаж" и др. Считается, что постмодернизм "заменяет слово телом". Это видимость. Тело в нем объект интереса, но не ради сохранения, укрепления и культивирования, а для демонтажа, разложения и трансформации. "Тело без органов" – биосубстратное воплощение человека без свойств, "расчищенное место" для нанесения знаков или вживления чипов. "Тело без пространства" – тело, которое не весит, "не вещит" – которое на экране. Оно заслоняет протяженные живые тела. Человек-субъект превращается в сингулярность, в лучшем случае в персонаж и "гомутер" как концепт и техноид, заменяющие целостного телесно-духовного субъекта. Персонаж есть то, что остается от Homo sapiens в контексте computer science. Гомутер также не может считаться человеком, поскольку в нем потеряна всякая мера идентичности. Анализируются теории обезличивания и "расчеловечивания человека", попытки замены философской антропологии персонологией или гуманологией. Информационная антропология возможна при условии преодоления деконструктивистской парадигмы мышления и деятельности.