Нужно понимать, что поскольку стресс является в жизни одним из необходимых и регулирующих компонентов, то стресс - стрессу рознь. В первую очередь наиболее опасен или "токсичен" постоянно действующий или слишком сильный (глубокий) стресс. Такая дисциплина как психонейроиммунология уже установила совершенно чёткую связь и зависимость между психо-эмоциональным состоянием человека и состоянием (уровнем) его иммунной защиты. Именно поэтому первыми, кто сталкивается с "токсичностью" постоянных стрессовых нагрузок, и кто подвергает себя их разрушающему воздействию, являются люди, работающие в наиболее "горячих" социальных точках или на самом краю и острие социальных, психологических, глубоко личностных и духовных проблем.
К числу таких "горячих" в социальном плане точек сегодня можно безо всякого сомнения отнести сферу онкологии и паллиативной помощи. Именно сфера онкологии (одно только упоминание об этой сфере) традиционно вызывает у многих людей известный неосознанный страх и даже трепет. Для подавляющего большинства людей в обществе слово онкология по-прежнему ассоциируется с чем-то тяжелым и страшным, а точнее – с обречённостью, болью, страданием, безысходностью и смертью.
Причём, данная ассоциация существует очень давно, как глубоко укоренившийся ментальный стереотип, и поэтому возникает даже не на уровне сознания человека, а на уровне его подсознания и интуиции. Следует обязательно подчеркнуть то обстоятельство, что ни для кого не секрет, что именно в онкологической сфере каждый человек и, прежде всего, пациент чувствует себя в психологическом и эмоциональном плане наиболее беспомощно и уязвимо.
Это понятно, ведь излечиваемость от рака в мире уже много лет (более 30) держится приблизительно на одном уровне. Несмотря на все успехи и достижения в конвенциальной онкологии на сегодняшний день почти для половины пациентов, как правило, пожилом возрасте и при запущенных формах, это заболевание всё ещё остаётся неизлечимым и смертельным. Именно отсюда панический страх и беспомощность.
Именно беспомощность и уязвимость перед этим недугом вынуждает каждого пациента интуитивно искать в онкологической сфере для себя хоть какую-то опору и поддержку – информационную, эмоциональную, психологическую и даже духовную (в какой-то степени). Это совершенно естественное интуитивное стремление человека найти для себя какую-то отдушину и утешение, которая позволила бы ему освободиться (облегчиться) ментально и душевно от скорбных мыслей и переживаний. Это естественное стремление любого пациента найти для себя в кризисной ситуации какой-то позитив, какую-то зацепку, опору и надежду на благоприятный исход.
Естественно, что в роли данной опоры, а точнее, опор для пациента и для его близких приходится выступать, прежде всего, специалисту-онкологу. Именно поэтому, каждому онкологическому пациенту, проходящему лечение в онкологическом учреждении, кроме стандартного и протокольного общения со специалистом-онкологом по вопросам назначений, процедур для предстоящего лечения так важны его личное внимание к пациенту и эмоциональная составляющая их взаимоотношений.
Говоря другими словами, каждый онкологический пациент в душе просто жаждет от врача-онколога и, особенно от своего лечащего врача особого к себе отношения, особой заботы, особого внимания, особой помощи и поддержки.
В какой-то мере эту специфическую жажду внимания к себе (жажду доверительного общения) со стороны пациента к медику можно назвать скрытой формой "вампиризма" или формой стяжания психической энергии (энергии внимания специалиста).
Именно по этой причине каждому лечащему врачу-онкологу в своей работе приходится волей-неволей, но становиться и психологом, и социологом и даже духовником (если он к этому готов). Именно по этой причине онкологам приходится в своей работе порой выдерживать огромные психо-эмоциональные нагрузки от пациентов и их родственников. Именно по этой причине сфера онкологии и является одной из наиболее "проблемных" и "горячих" в социальном плане сфер человеческой деятельности применительно к синдрому выгорания.
Сегодня можно уже открытым текстом говорить о том, что каждый специалист-онколог находится в "зоне" повышенного и обострённого внимания со стороны большого числа пациентов и их родственников, которые практически в прямом смысле соперничают между собой за его персональное внимание к себе и отношение.
По той причине, что оптимальное количество психо-эмоционального напряжения для каждого человека, согласно Г. Селье весьма индивидуально, не все работники онкологических учреждений в равной степени могут одинаково хорошо справляться с тем объёмом информационных и эмоциональных нагрузок, которого от них требуют пациенты. К сожалению, довольно часто желание отдельных специалистов никому не отказать во внимании довольно быстро приводит к истощению их психических и эмоциональных ресурсов, что и проявляется незамедлительно в виде синдрома эмоционального выгорания.
Вполне естественно, что данное обстоятельство вынуждает онкологов (и медиков вообще) искать любые формы психической защиты от истощения со стороны пациентов. Существует два основных варианта такой защиты.
Один и при этом наиболее распространённый вариант защиты - это формализация отношений и дистанцирование от пациентов (т.е. уход от личностных и доверительных взаимоотношений).
Второй и при этом менее распространённый (более рискованный) – перевод отношений в неофициальное и взаимовыгодное сотрудничество при котором доверительная работа частично осуществляется, но при этом пациент обязан "компенсировать" онкологу затраты его повышенного внимания к себе (как формы затрат личностной психо-эмоциональной энергии).
Вне сомнений, это может для кого-то звучать кощунственно, но это правда жизни, от которой нам никуда не уйти.
В этой связи в клинической онкологии сегодня существует проблема адаптации молодых специалистов-онкологов. Иными словами, очень часто многие молодые специалисты, активно включаясь в работу с пациентами, уподобляются на первоначальном этапе "спринтерам", которые прежде чем выработать так называемый "оптимальный режим бега" (режим работы с пациентами) и освоить для себя один из двух способов психической "защиты", неминуемо проходят, причём, "с пеной у рта" через истощение и выгорание своего ресурса.
Пути преодоления проблемы выгорания каждый специалист видит по-своему. Но через снижение на первоначальном этапе энтузиазма, частые головные боли, бессонницы, расстройство желудочно-кишечного тракта, чувство подавленности – скуки – вины - разочарования, через раздражительность, потерю жизненных ориентиров и перспектив, через опустошенность, неспособность принимать решения и злоупотребление алкоголем проходят многие.
Следует откровенно признать, что сфера онкологии это, действительно, не простая сфера человеческих взаимоотношений и видимая внешне замкнутость, информационная ограниченность, уход от доверительного общения с пациентами с налётом формализма имеют место по совершенно конкретным и чётким причинам. Главная причина одна - это сохранение (сбережение) от выгорания личностного психо-эмоционального потенциала специалистов-онкологов и сотрудников онкологических учреждений.
У многих несведущих людей со стороны это создаёт ложное ощущение того, что все врачи-онкологи в чём-то лицемерные, хладнокровные и недостаточно внимательные люди, которые сторонятся пациентов и даже в чём-то их презирают. Такие оценки фигурируют во многих отзывах и опросах, которые проводились и проводятся среди онкологических пациентов на территории бывшего СНГ. Но, всё это, конечно же, не понимание сути проблемы. Повторяю, уход от глубоко личностного общения с пациентом в онкологии в подавляющем большинстве случаев это не невнимательность, а совершенно естественная защитная реакция человеческой психики на стрессовую ситуацию.
Нужно чётко понимать, что врач-онколог – это не психолог, не социолог и, конечно же, не духовник. Именно по этой причине он не должен брать на себя не свойственные ему функции социально-психологической или духовной помощи и поддержки, но…
…как говорится: в семье … (в хорошем смысле этого слова, друзья) и поэтому среди специалистов-онкологов сегодня уже довольно много таких, которые владеют теми или иными аспектами комплементарной и интегративной медицины, и без всякого ущерба совмещают функции врача-онколога с функцией консультанта по комплементарной медицине, психолога, социолога или даже духовника. А ведь многие ситуации в онкологии требуют именно духовной помощи пациентам.
Жаль, что случаи "совмещения профессий" в современной клинической практике являются всё же, исключениями из правила. Скорее это можно назвать эволюционными достижениями отдельных специалистов в освоении практики многомерного подхода к работе или многомерной медициной в действии.
Я не чуть не сомневаюсь в том, что в идеале это то, к чему нужно стремиться каждому специалисту-онкологу, как специалисту нового времени (Новой Эры). Ведь для этого уже есть целый ряд предпосылок. Я бы сказал, что для любого специалиста-онколога возможность пользоваться в своей работе знаниями по интегративной медицине, психологии (точнее - психоонкологии), теологии и эзотерике это не что-то заоблачное и невозможное.
Я бы сказал более того, сегодня об этом уже можно не только думать и мечтать, но и говорить вслух, причём, в стенах официальных учреждений.
Безусловно, сегодня это ещё крайне редкое явление в сфере онкологии, которое можно считать эволюционным достижением для каждого специалиста. Тем Достижением (с большой буквы), когда врач из медика превращается в "целителя", обладающего с одной стороны высоким уровнем знаний, а с другой - огромным потенциалом духовной и человеческой культуры. Но прекратим полёты в облаках и спустимся на землю.