Появились первые предательские узелки, и скоро стало ясно, что течение болезни шло свои чередом.
Нита сказала:
– Я отправлю пробу крови в лабораторию, чтобы ее исследовали под электронным микроскопом. Но я не думаю, чтобы были какие нибудь сомнения. А что сделаете вы?
Сэм взял шприц из герметической пластиковой коробки.
– Во всем этом заключении не хватает только одного фактора, который доказал бы, правы вы или нет, – сказал он.
Он повернулся к постели больного.
– Нет, вы не должны этого делать! – воскликнула Нита.
Она так крепко схватила его за руку, что шприц выпал из пальцев Сэма и разбился об пол.
– Сэм, вы не должны этого делать! Эта проблема уже дебатировалась в ВОЗ. Было предложено вызвать добровольцев, но потом было решено подождать. Это опасно и не так уж и нужно.
– Я другого мнения. Мы не можем быть уверены, что не может быть дальнейшего распространения эпидемии, если не будет доказано, что вирус Рэнд альфа не может передаваться от человека к человеку, а пока существуют сомнения, мы оба будем сидеть в этом изоляторе, как в тюрьме. Кто то должен проверить на себе вирус Рэнд альфа. От командора Рэнда я сам подвергся действию вируса Рэнд альфа, и поэтому именно я должен быть этим добровольцем. Кто нибудь против?
– Я должна…
Он улыбнулся.
– В обоих случаях, дорогой доктор, женщины и дети допускаются в последнюю очередь.
Нита долго молчала, потом отвернулась и открыла стерильную коробку.
– Я не могу с вами спорить, – сказала она. – Может быть, вы и правы. Я этого не знаю. Во всяком случае, я не могу вас удерживать. Но я цитолог и не могу допустить, чтобы чрезмерно усердный ассистент заработал гепатит или что нибудь подобное. Я сама подготовлю сам инъекцию. Согласны?
– О'кей, – сказал Сэм.
Он снова вернулся к своему пациенту, пока Нита готовила культуру. Он знал, что она никогда не сделает попытки воспрепятствовать его эксперименту и не наполнит для этого шприц дистиллированной водой или нейтральной плазмой. Зато существовал вопрос, который было крайне важно решить.
Она могла быть женщиной с типично женскими чувствами и восприятиями, но она все же оставалась врачом.
– Готово, – сказала она.
Сэм смазал свою руку спиртом и, заметив ее дрожь, взял шприц из ее рук, держа его отвесно, выдавил из него пару капель и погрузил иглу глубоко в свою кожу. На лице его при этом не было никакого выражения.
Глава 5
– Вирус Рэнд альфа не поражает человеческие ткани, – сказала Нита.
Она так крепко сжала одной рукой другую, что кончики ее пальцев побелели.
– Так что едва ли существует опасность, что вы заразитесь этой болезнью.
Она старалась убедить себя и его в безопасности этого эксперимента, и Сэм предполагал, что так и будет. Переход от тихой лабораторной работы к жестокой борьбе не на жизнь, а на смерть был очень быстрым.
– Шансов на это мало, – сказал Сэм, – но подождем. Не хотите ли доложить обо всем Мак Кею, пока я забочусь о пациенте?
Полицейский все еще спал, но не стало ли его дыхание более глубоким? Сэм перевел на указателе маленький рычажок. Прибор тихо загудел и выплюнул листок бумаги, на котором было нанесено графическое изображение всех регистрируемых данных.
Сэм проследил все кривые по отдельности. Они все показывали ухудшение общего состояния до момента введения интерферона около трех часов назад. После инъекции кривые уплощались, данные стали более благоприятными, когда жаропонижающее сбило лихорадку, но улучшения состояния не наступило. Лихорадка снова возобновилась, пациент, казалось, был более близок к смерти, чем когда либо. Сэм сейчас же подготовил новую инъекцию интерферона и сделал ее больному. Она не оказала на него никакого действия.
– Доктор Мак Кей очень сердится, – сказал Нита.