Глава 5
— И все-таки напоследок замечу, что порой человек совершает нечто, повинуясь импульсу и не задумываясь о том, какие последствия это возымеет для него в будущем, — сказал Алекс.
Лина пожала плечами.
— Так поступают только незрелые или истеричные личности, а люди здравомыслящие ведут себя иначе.
— Согласен, — кивнул он, — но только если речь идет о взрослых. Что же касается подростков…
— То им так или иначе, но придется научиться управлять собой, — закончила Лина фразу вместо него. — Иначе они навсегда сохранят инфантильное отношение к жизни. Ничего хорошего это им не сулит. Ну, благодарю, что подвез… До свидания.
Алекс открыл дверцу со своей стороны и сказал, выходя из «бьюика»:
— Подожди, сейчас найду в багажнике веревку. Не понесешь же ты свою хавронью на руках.
— Э-э… если тебя не затруднит, — с подчеркнутой вежливостью отозвалась Лина.
Алекс с прищуром взглянул на нее, но промолчал. Покопавшись в багажнике, он вернулся и наклонился к все еще лежащей на полу свинке.
— Ну-ка, позволь, девочка… — Привязав один конец веревки к ошейнику, другой он протянул Лине. — Вот, на первое время. Потом тебе придется обзавестись поводком. Говорят, таких свинок выгуливают точно так же, как собак.
Правда, не знаю, где здесь у вас найдется для этого местечко… — Алекс бросил взгляд на обнесенную красивой чугунной решеткой территорию кондоминиума. Тот представлял собой группу отдельных коттеджей, между которыми не было оград, а все свободное пространство занимали будто вымытые с шампунем тротуары, ухоженные деревья и кустарники, а также клумбы и аккуратные, травинка к травинке, газоны. Трудно было представить себе рыскающую посреди всего этого великолепия собаку, а тем более свинью, пусть даже декоративную.
— Ничего, как-нибудь… — неуверенно произнесла Лина. Затем она поправила на плече ремешок сумочки и легонько потянула за веревку. — Идем, малышка!
Алекс невольно залюбовался ее стройными длинными ногами, пока она выбиралась из автомобиля, но, поймав себя на этом, отвел взгляд. Нечего ему засматриваться на женщину, из-за которой Элли попала в беду!
И все же в глубине души Алекс надеялся, что прилежно разбрасываемые им семена сомнения впоследствии дадут всходы и Лина Хоули изменит отношение к делу его дочери.
— Всего хорошего, — еще раз попрощалась она, задержавшись со свинкой перед «бьюиком».
— Желаю твоей подопечной поскорее освоиться на новом месте, — ответил Алекс.
Он захлопнул дверцу и стал неспешно разворачиваться на автомобиле, чтобы отправиться дальше. Он видел, как Лина в сопровождении покорно семенящей следом свинки направилась к въезду в кондоминиум, где какая-то дама — судя по всему, местная жительница беседовала о чем-то с выглядывающим из распахнутого по случаю жары окошка привратником. На глазах Алекса Лина поздоровалась с обоими и собралась было пересечь невидимую черту, отделявшую пределы престижного жилого комплекса от остального мира, как вдруг окружающее пространство огласилось визгливым дамским возгласом:
— Боже милостивый! Это еще что такое?!
Алекс машинально нажал на педаль тормоза.
Его взгляд сам собой устремился в сторону ворот.
— Что же вы так кричите, миссис Пэддлтон, — с укором сказала Лина. — У меня уши заложило.
— Это ничего, — сварливым тоном произнесла собеседница. — Лучше ответьте, что за грязное животное привязано к веревке, которую вы держите в руке?
— Я его выкупаю, и оно станет еще симпатичнее, чем сейчас.
Слова Лины, казалось, огорошили миссис Пэддлтон, толстушку лет пятидесяти, одетую в просторные полотняные брюки и ажурную розовую кофточку. На миг утратив дар речи, она изумленно уставилась сначала на свинку, потом на Лину.