Мой обожатель и так предупреждал любое мое желание.
Партнер был великолепный. Он точно выбрал момент и вошел в меня неожиданно, быстро, уверенно. Словно раскаленный до бела стилет, заполнив, казалось, все мое тело, так что я чуть не потеряла сознание. Его руки, его горячие губы ласкали меня всю. Приличия, совесть были для него просто химерой. Он был создан для наслаждений.
Сексуальный, охваченный страстью, он желал лишь одного: доставить мне радость и наслаждение. Только с ним я испытала настоящий оргазм.
Наконец я в изнеможении прижалась к нему вся потная. Он нежно провел рукой по моим волосам, убрал их с моих влажных плеч, и растворился во все поглощающей темноте.
Я никогда не видела его лица. Не слышала его голоса. Но появись он снова, тотчас узнала бы его.
Непрерывный звон в ушах не исчез вместе с безликим возлюбленным, а еще долгое время действовал подобно болеутоляющему наркотику.
Обессиленная и совершенно потерянная, Элизабет наконец проснулась и с трудом открыла глаза. Господи, она чувствовала тяжесть во всем теле, словно оно было налито свинцом. Счастливая улыбка блуждала на влажных губах. Совершенно обессиленная, прикованная к постели безмерной усталостью, Элизабет не могла пошевельнуться. На коже блестели капельки пота. Измятая ночная рубашка прилипла к телу, от которого шел жар, скапливаясь между ног. Соски напряглись. Их покалывало.
Окончательно проснувшись, Элизабет вдруг поняла, что звон в ушах не имел ничего общего с тем, что она пережила во сне, просто где-то поблизости работала электропила. Любовника не было, ни тайного ни явного. Она лежала одна в своей вдовьей постели. Сквозь жалюзи в комнату проникали солнечные лучи. Была суббота. Сегодня под вечер ей предстояла встреча с Тэдом Рэндольфом.
При мысли об этом Элизабет вздрогнула. Потом вздохнула, опустила ноги на пол и села на кровати. Часы на тумбочке показывали начало десятого. Она потянулась за халатом, лежавшим на краю постели, накинула его, прикрыв груди и убеждая себя в том, что соски больше не болят и от них не исходит жар. С трудом поднявшись, Элизабет ощутила слабость в коленях.
— Лайле наверняка понравился бы мой сон, — пробормотала Элизабет, направляясь в ванную. О Господи! И после этого говорить о фантазиях! Нежданная встреча с безымянным, безликим, безголосым незнакомцем не могла быть лишь плодом воображения. В этом сне нашли свое воплощение самые сокровенные мечты любой женщины. Все было легко и просто, как не бывает в реальной жизни, где каждый шаг влечет за собой осложнения.
Да она просто больна. За такие фантазии, суд лишил бы ее материнства.
Элизабет приняла ледяной душ и направилась на кухню. Дети уже сидели за столом и ели кашу, обильно сдобренную сахаром. В борьбе с этим злом Элизабет отступила, отказавшись от сражений. Она поцеловала детей, приласкала, прежде чем включить кофеварку.
— Сегодня вечером карнавал, мам, — напомнил Мэтт между двумя ложками совершенно бесполезных калорий и чего-то липкого, вредного для зубов.
— Это точно, — произнесла Элизабет с наигранным восторгом. Всю неделю она старалась не думать о субботнем мероприятии и не придавать ему особого значения.
Элизабет не виделась с Тэдом с того самого вечера, когда он проводил ее до дому. Она регулярно получала от детей информацию о щенятах и Пенни, ко ни разу не спросила о Тэде. Наступление злополучной субботы Элизабет встретила с облегчением. Завтра в это время все будет позади. Надо покончить с этим раз и навсегда.
— Не задерживайся на работе, мам. Тэд за нами придет около семи, — сообщила Миган.
— Не задержусь, — ответила Элизабет неожиданно для самой себя резко и уже более мягко добавила: — Я приду пораньше, чтобы успеть переодеться.