Рассматривая онтогенез человека как развивающееся единство биологического и социального, психологи выделяют временные структуры человека как индивида, личности, субъекта деятельности и говорят о человеке как о "полиморфном носителе временных упорядоченностей различного порядка". Такой подход позволяет выделить различные уровни временных отношений, каждому из которых соответствует тот или иной аспект исследований в психологии. В настоящее время в психологии выделяют три основных направления изучения времени: психофизиологический, собственно психологический и личностный ( Абульханова-Славская , 1991).
На психофизиологическом уровне выделяется проблема адаптации человека к системе текущего времени, что является необходимой предпосылкой для успешной ориентировки в окружающей среде. Подобного рода адаптация проявляется в различных формах. По мнению ряда авторов, отсчет времени осуществляется с помощью сложной системы, в которой сочетаются эндогенные процессы организма в виде сердечных сокращений, дыхательного цикла, цикла обмена веществ и экзогенные влияния в виде циркадических ритмов, температурных изменений, изменений влажности и т. д. Связывают подобный отсчет времени с функционированием биологических часов ( Багрова , 1980; Моисеева , 1980, Романов , 1980; Тюхин , 1971; Basso, Nichelli, Frassinetti, Pellegrino , 1996). По мнению Б.И. Цуканова, субъективный образ длительности в данном случае строится с опорой на четко определенный временной промежуток, который играет роль своеобразного индивидуального "шага" и совпадает с длительностью эндогенных изменений. Подобная субъективная единица восприятия объективного времени примерно равна 0,87–0,89 сек ( Цуканов , 1985, 1989, 1991). Однако на сегодняшний день механизм функционирования "биологических часов" далеко еще не ясен, установлено лишь, что управляет этими часами некоторая область головного мозга, которая воздействует на гипофиз, а он, в свою очередь, задает режим (ритм) работы всех желез, регулирующих жизнедеятельность организма ( Тюхин , 1971). Существуют исследования, направленные на выявление мозговых структур, ответственных за процесс отражения времени. Большинство работ в данной области были выполнены на больных с очаговыми поражениями мозга. Исследования показали, что при поражении теменной области нарушается ориентировка в пространстве и временной последовательности. При поражении лобных долей выпадает способность планирования действий во времени ( Элькин , 1962), при поражении сосцевидных тел страдает восприятие интервалов времени ( Меринг , 1983). Т.А. Меринг установил роль гиппокампа в процессе восприятия времени. По мнению автора, гиппокамп и связанные с ним структуры обеспечивают запуск "механизма отсчета времени", который позволяет организму осуществлять адекватные, соответствующие определенному временному интервалу, эфферентные реакции.
Значительная роль в механизме ориентировки во времени принадлежит и условно-рефлекторному отсчету интервалов ( Фресс, Пиаже , 1978). Условный рефлекс на время позволяет с большей точностью установить способность животных и человека определять макро– и микроинтервалы времени. В основе образования этого рефлекса лежат следовые процессы, усложненные временной экстраполяцией ( Меринг , 1983).
Вместе с тем, помимо такого врожденного механизма, существует способность и к осознанной оценке времени, на что указывают такие ученые, как С.Л. Рубинштейн (1989), Б.И. Цуканов (1985, 1991), Д.Г. Элькин (1962), П. Фресс, Ж. Пиаже (1978). Так, согласно П. Фресс и Ж. Пиаже, восприятие времени человеком имеет уровень непосредственно переживаемого времени (длительность которого не превышает 2 сек) и уровень оцениваемого времени. Первый – общий для человека и животного, второй же осуществляется благодаря общественному опыту и речи. Д.Г. Элькин (1962) также выделяет два, обычно тесно между собой связанных вида временной перцепции – непосредственное восприятие и сложное, опосредованное высшими гностическими функциями. С.Л. Рубинштейн (1989) говорит о существовании непосредственного ощущения длительности (которое обусловлено в основном висцеральной чувствительностью) и собственно восприятия времени, развивающегося на этой чувствительной органической почве.
Основными методами исследования подобного рода восприятия времени являются такие процедуры, как словесная оценка, воспроизведение, отмеривание и сравнение интервалов различных модальностей ( Фресс, Пиаже , 1978; Кузнецов, Алехин, Самохина, Моисеева , 1985; Лисенкова , 1966; Цуканов , 1985). Существуют также модификации вышеперечисленных методик – равноделение и удвоение. Эти методы отличаются от воспроизведения тем, что испытуемый воспроизводит длительность в два раза короче или длиннее заданной ( Сурнина, Лупандин, Ермина , 1991).
Начало исследований по изучению осознанной оценки времени относится ко второй половине прошлого века. Еще в лабораториях Вундта ставились психофизические опыты, касающиеся оценки продолжительности хронометрических ударов ( Гюйо , 1899). Дальнейшие исследования в данном направлении обнаружили, что люди по-разному воспринимают объективно заданные длительности. Х. Эренвальд, показал, что одни испытуемые обнаруживают стойкую тенденцию недооценивать (тахихронический тип), а другие – переоценивать время (брадихронический тип) (см. Рубинштейн , 1989). При применении различных методов исследования было выявлено, что испытуемые, которые переоценивают временные интервалы, чаще недоотмеривают их, а тенденция к недооценке соответствует тенденции к переотмериванию ( Вудроу , 1963; Лисенкова , 1966; Пономарев, Голубева, Лисенкова , 1961).
Точность восприятия времени зависит от множества факторов. Немаловажное значение имеют характер предъявляемого стимула и особенности его предъявления. В частности, было установлено, что при равенстве длительности зрительные стимулы кажутся более длинными, чем слуховые; интервалы, ограниченные высокими звуками, кажутся более длинными, чем интервалы, ограниченные низкими звуками ( Фресс, Пиаже , 1978); чем более заполненным (или расчлененным на мелкие интервалы) является отрезок времени, тем субъективно более длительным он представляется ( Рубинштейн , 1989). К. Вьерордт (см. Вудроу , 1963) в 1868 г. сформулировал закон, впоследствии неоднократно подтверждаемый другими психологами ( Poynter , 1989; Meredith, Wilsoncroft , 1989; Бушов, Несмелова , 1994; Цуканов , 1985), согласно которому короткие интервалы переоцениваются, а длинные недооцениваются. Наиболее точно воспринимается нейтральный интервал, имеющий среднее значение ( Фресс, Пиаже , 1978).
Немало противоречий можно увидеть при сопоставлении данных различных авторов, касающихся зон коротких, длинных и нейтральных интервалов. Так, У. Блэкли (W. Blakely) считал, что нейтральный интервал составляет 0,7 сек, Скотт (Scott) – 0,9 сек, Г. Вудроу – от 0,36 до 5,0 сек (см. Вудроу , 1963). По мнению Б.И. Цуканова (1988), Ю.В. Бушова и Н.Н. Несмеловой (1994), зону коротких интервалов составляют длительности до 0,5 сек, нейтральных от 0,5 до 1,0 сек, зона длинных интервалов – более 1,0 сек. По некоторым же данным величина нейтрального интервала лежит в пределах сравниваемых длительностей, и, следовательно, единого нейтрального интервала для всех людей не существует, как нет и единого критерия для четкого подразделения оцениваемых интервалов времени на короткие и длинные. Это разделение, как и величина нейтрального интервала, определяется в каждом конкретном случае диапазоном оцениваемых интервалов и способом их сравнения испытуемым ( Дмитриев , 1980).
Еще У. Джеймс (1991) писал, что время, заполненное разнообразными и интересными впечатлениями, кажется быстро протекающим, а затем (при воспоминании о нем) представляется очень продолжительным. Наоборот, время, незаполненное никакими впечатлениями, кажется длинным, а в последующем представляется коротким. В дальнейшем экспериментально было подтверждено влияние условий и содержания деятельности на временную перцепцию. В частности, было установлено, что усложнение деятельности усиливает тенденцию к недооценке временных интервалов ( Коробейникова , 1972; Гареев , 1973, 1977, 1987).
При изучении механизмов временной перцепции установлено, что при оценке заданных временных интервалов испытуемые, как правило, используют всевозможные методы квантования, предусматривающие непрерывное количественное дробление предъявляемого времени, в определенной последовательности и с определенным интервалом квантования ( Лисенкова , 1981). Как показали исследования, подобными методами квантования могут являться различные речевые движения, в частности, мысленный счет ( Элькин , 1969; Дмитриев , 1969; Дмитриев, Карпов , 1967; Дмитриев, Войтюкова , 1973; Гареев , 1973, 1977; Мармазинская , 1970; Grondin , 1992; Strong, Rust, Garrison , 1973). Т.М. Козиной под руководством Д.Г. Элькина удалось получить ряд осциллограмм речевых движений в условиях восприятия длительности и последовательности стимулов. Обнаружилось, что торможение речевого аккомпанемента нарушает правильность восприятия длительности и последовательности раздражителей ( Элькин , 1969).