В декабре 1895 года, собрав изрядное число отзывов прессы на свою книгу, Лоуэлл двинулся в путешествие по Европе, навестив людей, которыми искренне восхищался: Камилла Фламмариона и Джованни Скиапарелли. Его ждал теплый прием, и Скиапарелли впоследствии высказался о его визите так: "Уверен, что Лоуэлл – один из самых выдающихся исследователей Марса на сегодняшний день. Если настойчивость и энтузиазм не покинут его, он внесет значительный вклад в ареографию; с другой стороны, он нуждается в накоплении опыта и должен обуздать свое воображение".
Но вот что удивительно. Мы давно знаем, что каналы на Марсе – это оптическая иллюзия, помноженная на неотъемлемое свойство человеческого мозга упорядочивать видимый хаос. Более того, ученые признали свою грубую ошибку, назвав ее "самым позорным казусом" в истории астрономии. Получается, противники существования каналов были правы – их имена следует изучать в школах. Но почему-то не изучают, забыли. А вот Джованни Скиапарелли и Персиваля Лоуэлла с их каналами помнят.
Наверное, потому, что открытие огромных ирригационных сооружений мифических марсиан в малой степени повлияло на науку, но в огромной – на человеческую культуру, которая одной только наукой не ограничивается.
Глава 3
Агрессоры и революционеры Марса
Работы Скиапарелли, спекуляции Камилла Фламмариона и Персиваля Лоуэлла имели широкое хождение в последнем десятилетии XIX века. Об этом свидетельствуют не только газетные публикации тех лет, но и тот факт, что к теме стали обращаться серьезные прозаики. Одним из первых не удержался Ги де Мопассан – он написал рассказ "Марсианин" ("L’homme de Mars", 1887).
"Диаметр Марса почти вполовину меньше нашего, – разглагольствует персонаж рассказа, – его поверхность составляет всего двадцать шесть сотых поверхности земного шара, его объем в шесть с половиной раз меньше объема Земли. <…> Таким образом, сударь, поскольку сила тяжести зависит от объема и массы… вне всякого сомнения, все должно находиться в облегченном состоянии, и благодаря этому жизнь там протекает совсем по-иному, взаимодействие тел должно подчиняться другим, неведомым нам законам, и населяют его главным образом крылатые существа.
Да-да, сударь, на Марсе царь природы имеет крылья.
Он парит в воздухе, переносится с одного континента на другой, подобно духу, пролетает над планетой, вырваться за пределы которой ему мешает атмосфера, хотя…
Теперь, сударь, вы можете представить себе эту планету с ее невиданными растениями, деревьями и животными, где обитают огромные крылатые существа, похожие на ангелов на картинках? Я мысленно вижу, как они порхают над долинами и городами под золотистым небосводом".
Крылатые обитатели Марса были на самом деле чем-то вроде переходного звена между духами и существами из плоти и крови, намного опередившими землян в своем развитии. Они уже вполне материальны, но еще "похожи на ангелов". В конце XIX века наступило время для более широких обобщений.
Полеты на Марс и обратно
Что нужно сделать, чтобы увидеть, как живут марсиане? Правильно. Нужно построить космический корабль и отправить в межпланетный полет смелого человека. Именно этим и занялись авторы приключенческой прозы, которая со временем породила прозу научно-фантастическую.
Первым межпланетным путешественником, полетевшим на Марс, стал безымянный персонаж романа "Через Зодиак" ("Across the Zodiac", 1880), написанный американским поэтом, прозаиком и историком Перси Грегом.
Сюжет романа таков.
Полковник армии конфедератов волей обстоятельств оказывается на необитаемом острове и становится свидетелем крушения натурального огромного дискообразного аппарата (то есть тема НЛО набирала популярность уже тогда). При ударе о землю аппарат разрушился, но в нем полковнику удалось найти рукопись на латыни. В конечном итоге она достается Грегу (стандартный прием для "викторианской" фантастики), а он представляет ее в виде книги.
В своих записках автор рукописи сообщает, что отправился в космос на аппарате с "апергической тягой". На Марсе герой обнаружил древнюю цивилизацию, технологически превосходящую земную, но с социальными атавизмами: монархия, вопиющее неравноправие полов (женщин здесь продают и покупают). Быстро выяснилось, что ко всему прочему местный монарх пытается установить тотальный контроль над мыслями подданных, а ему противостоит группа либерально мыслящих телепатов. Герой вмешивается в гражданскую войну, но хаос, наступивший после полной победы либералов, вгоняет его в депрессию, и он в расстроенных чувствах возвращается на Землю.
За романом Перси Грега появились и другие произведения о полетах на Марс, и главное – о контактах с его высокоразвитыми обитателями.
В 1887 году в Филадельфии вышла в свет книга некоего Хадора Генона "Возничий Беллоны" ("Bellona’s Bridegroom"), в котором Марс представлен как новое место для блаженной страны Утопии. Обитатели красной планеты живут в такой полной социальной и духовной гармонии, что даже научились обращать вспять процесс старения.
В 1889 году шотландский математик Хью Макколл опубликовал роман "Запечатанный пакет мистера Стрэнджера" ("Mr. Stranger’s Sealed Packet"), герой которого улетел в межпланетном корабле на Марс и обнаружил там две противоборствующие гуманоидные расы, причем одна из цивилизаций была типично утопической.
Новая сюжетная схема быстро становилась традиционной, и в 1890 году ирландец Роберт Кроми выпустил роман "Бросок в пространство" ("A Plunge into Space"). Его герои, успешно отбиваясь от вредных индейцев, строят на Аляске межпланетный "Стальной Шар" с антигравитационным двигателем и отправляются на Марс. Жители красной планеты и в этом случае оказываются чрезвычайно похожи на людей, а марсианская цивилизация – на патриархально-британскую версию Утопии. В одного из героев влюбляется прекрасная юная марсианка, но в остальном жизнь там скучна, и герои отправляются домой. На обратном пути вдруг выясняется, что кислород расходуется куда быстрее, чем положено. Меры по его экономии результата не дают, и астронавты с ужасом понимают, что до Земли они в полном составе не долетят – кому-то ради спасения экспедиции придется шагнуть за борт. Тут на корабле обнаруживается "заяц" – та самая юная марсианка. Перерасход кислорода, таким образом, находит рациональное объяснение. Девушке популярно объясняют, что последует за ее опрометчивым поступком. Коллизия разрешается тем, что марсианская дева в порыве самопожертвования выбрасывается через люк в открытый космос.
В 1894 и 1895 годах нью-йоркский автор Густавус Поуп выпустил дилогию "Романы о планетах" ("Romances of the Planets"). Герой, американский морской офицер, терпит кораблекрушение в Атлантическом океане. От неминуемой гибели его спасают вовремя подвернувшиеся марсиане, после чего привозят его к себе в гости. Офицер тут же влюбляется в марсианскую принцессу. Его глубокое чувство находит понимание, но злобный принц из соседнего государства, зарившийся на девушку и ее королевство, развязывает войну. Во втором романе бравый офицер попадает на Венеру, населенную первобытными племенами и мифологическими тварями. Поуп в очередной раз проиллюстрировал теорию Канта – Лапласа о происхождении и возрасте планет.
Не отставали от англоязычных авторов и французы. Только они, в отличие от заграничных коллег, упорно придерживались предположения Камилла Фламмариона о том, что марсиане имеют крылья и господствуют в воздухе. Наиболее известным произведением того периода стала четырехтомная сага Жоржа Ле-Фора и Анри де Графиньи "Необыкновенные приключения русского ученого" ("Les Aventures extraordinaires d’un savant russe", 1889). Во второй части этого могучего труда, издававшейся у нас под названием "Вокруг Солнца" ("Le soleil et les petites planètes"), группа земных ученых (среди которых есть и сам Фламмарион), посетив Луну, Венеру и Меркурий, летят наконец на Марс, где их встречают довольно гостеприимные "братья по разуму":
"У машин находились существа странного вида. Высокого роста, тощие, худые, с огромными ушами и совершенно плешивыми головами, обитатели Марса казались какими-то карикатурными уродами. Но что было у них всего замечательнее, так это широкие кожистые крылья, походившие на крылья летучей мыши; эти крылья служили своим обладателям вместе с тем и одеждою, в которую они драпировались с большим достоинством. У некоторых, по-видимому, начальствующих лиц перепонка крыльев была весьма искусно раскрашена в разные цвета и местами покрыта металлическими украшениями.
– Что за чудовища! – прошептала Елена, испуганно осматривая крылатых субъектов.
– Не чудовища, – проговорил услышавший слова девушки инженер, – а люди, и люди весьма развитые, до которых нам, обитателям Земли, далеко. Впрочем, еще будете иметь случай убедиться в их достоинствах…"
Достоинства крылатых марсиан действительно велики. Они построили не только ирригационную сеть и огромные мегаполисы, но и разработали особый и простой для понимания язык, воздушный и пневматический транспорт, плавающие здания и много чего другого.