М. А. Шолохов
У греков есть "Илиада", у немцев – "Фауст", у американцев – "Унесенные ветром", у англичан – "Сага о Форсайтах". У русских есть "Война и мир", "Кому на Руси жить хорошо" и "Тихий Дон". О национальном колорите в литературе Т. Элиот сказал так: "Можно ли представить себе более типичного немца, чем Фауст, более типичного испанца, чем Дон Кихот, более законченного американца, чем Гек Финн? А ведь каждый из этих характеров – своеобразный архетип, вошедший в мифологию человека, значимую для всех народов и всех времен". Продолжая мысль Элиота, можно риторически спросить – "…более русского, чем Г. Мелехов?".
При изучении романа важно не чтение учебников и пособий. Это занятие затеняет значимость событий и масштаб героев. Надежда на учителя, на его художественный вкус и национальный архетип. Только в этом случае ученик воспримет "Тихий Дон" как должно, и язык, и образность, и идею.
Добавлю к сказанному справку. Прототип Мелехова, Харлампий Ермаков был расстрелян в 1927 г. Эта расправа означала, что ожесточение победителей в гражданской войне не ослабевало долго после ее окончания. Большевики не проявили великодушия и желания национального примирения. Напротив, Сталин выдвинул доктрину продолжения классовой борьбы. Что из этого вышло – читай "Архипелаг ГУЛАГ". Но в отличие от властей в народе возникла идея примирения. В конце романа белоказак ставит часовню на месте казни большевика Валета с надписью: "В годину смуты и разврата не осудите, братья, брата". Это – призыв на все времена.
Подведем итоги. В программу включается "Тихий Дон" и "Судьба человека".
М. А. Булгаков
Читаем в пособии "Литература. 2003", а также в сборнике "Русские писатели XX века" комментарии к роману "Мастер и Маргарита". Они выдержаны в положительном духе. Читаем еще несколько критических работ. Везде даны поверхностные, противоречивые и одобрительные комментарии. Это педагогическая ошибка. Роман вреден школьнику. Вот мои доводы.
1. Сначала роман ошеломил меня новизной, энергетикой, диссидентским драйвом. Понравились образы Воланда, Маргариты и история об Иешуа и Пилате. Я и сейчас посмеиваюсь, перечитывая про попытку ареста кота. "Сижу, починяю примус, никого не трогаю". Бах! Бах! "Ага, не вышло!" – торжествую я. Дело в том, что я в третьем поколении советский человек, и чувство опасности, исходящее от "органов", у меня в крови (было отчего). А здесь самоуверенные чекисты опешили от своей беспомощности. Как же так? И уже "воронок" у подъезда ждал. А образ Арчибальда Арчибальдовича гениален, он "круче", чем образ Остапа Бендера!
Когда первое впечатление прошло, я обратил внимание на замену "белого на черное". Поясняю: Солнце у Булгакова – не источник света и тепла, а страдания. Гроза – не образ очищения в природе, а предвестник катастрофы. Мужчины-москвичи – ничтожные существа среднего рода. Женщины – женственны, но не в смысле красоты и материнства, а ведьмоподобны. Город, исключая психиатрическую лечебницу, – мир абсурда. Сатана творит добро. Пилат действует вопреки библейской истории. Евангелие по Булгакову вызывающе противоположно каноническому.
Московская часть романа населена жуликами, сумасшедшими, доносчиками, зловредными тупыми литераторами, еще – читай между строк – чекистами и, наконец, ведьмами, чертями и покойниками-преступниками. В Ершалаимской части действуют зловещие Пилат, Крысобой, Афраний, также Иуда, казнимые разбойники и их палачи. Положительных персонажей всего трое – Мастер, Маргарита, Иешуа. Пунктирный Левий Матвей не в счет. Зло доминирует с большим перевесом. Плохо, если школьник посмотрит на мир глазами Булгакова.
2. Разочарование наступило, когда я узнал, что Булгаков частично заимствовал сюжет и образы из романа Загоскина "Искуситель" (1838). Об этом напомнил М. Вайскопф в работе "Птица-тройка и колесница души". Сюжет этого произведения – визит Сатаны Брокена в Москву. Судите сами, Читатель:
Роман начинается с дискуссии о колдовстве, чудесах и т. п., которая ведется между убежденным атеистом и неким магистром университета в жаркий день вблизи Москвы. Магистр якобы был знаком с магом Калиостро, который бывал в древнем Риме.
Калиостро поведал магистру, что однажды предсказал смерть человека под колесами экипажа, управляемого женщиной; у Калиостро была огромная умная кошка; он пригласил магистра на сеанс некромантии, где был человек в плаще с красным подбоем; у Калиостро просит помощи старик, страдающий от невыносимой головной боли, и получает исцеление. Мгновенно выздоровевший старик "растеряно схватил себя за голову и закричал: "Боже мой!"". У Булгакова прокуратор после исцеления "сжал голову руками и, на лице его выразился ужас". Тема головной боли у Пилата не нова и ранее встречалась в литературе.
В московской квартире Брокена романтическая обстановка. Во время оргии и бала пространство квартиры волшебным образом увеличивается. Булгаков заимствовал этот момент.
Рим у Загоскина: "как море хлынул он со своих семи холмов…". У Булгакова "Прокуратор услышал опять как бы шум моря, подкатывающегося к самым стенам сада Ирода Великого".
Магистр в конце концов попал в сумасшедший дом. Мастер – тоже.
Сатана появляется в Москве в обличье иностранца, полиглота Брокена. Он занимается растлением умов, разглагольствуя на безбожные, вольнодумные темы в духе французского Просвещения. Он устраивает в московском доме шабаш, пригласив на него нечестивых покойников-иноземцев. В качестве декорации там используется человеческая голова. В итоге самому Брокену отрубают голову, но его вылечивает хороший доктор. Тему подхватил Булгаков, описывая чудеса с головами Берлиоза и Бенгальского.
Из сказанного следует, что роман Булгакова изобилует заимствованиями, иногда переходящими в плагиат.
Сопоставим содержание романов, насколько это возможно.
"В романе Загоскина идеи Французской революции и Просвещения представлены бесовским соблазном, адской работой Брокена. Последний кроме пропаганды устраивает шабаш вольнодумцев-покойников, переходящий в оргию. Но чистая, патриархальная Москва – средоточие, "сердце России", не принимает искусителя и отторгает из себя Сатану" (комментарий Вайскопфа).
В романе Булгакова послереволюционная Москва охвачена атеистическим бумом, в ней царит бескультурье и падение нравов. Воланду нет нужды совращать честных людей – их просто не существует. Безработный Сатана развлекается, приструнивает жуликов и проходимцев, устраивает бал, приглашая на него мертвецов-грешников и "творит добро" в отношении Мастера и Маргариты, а на прощанье предает очищающему огню "квартиру", жилище Мастера и дом Грибоедова.
Приведу также для общности цитаты из "Анны Карениной": "Как удивительно выражение Христа… Видно, что ему жалко Пилата…" Христос сведен на степень исторического лица… для образованных людей спора уже не может существовать. Здесь Булгаков вторит Толстому.
Замечу, что "Мастер" взят у Г. Гессе (Мастер совершенного слова), имя Маргарита – у Гете. Именно взято, так как стало нарицательным так же, как Фауст. Эпиграф Булгаков заимствовал из "Фауста", но урезал его, исказив смысл (см. ниже).
К вопросу о заимствованиях примыкает параллель между смертью Мастера в Москве и 1900 лет тому назад казнью Иисуса Христа в Иерусалиме. Автор, чтобы усилить эффект, привязывает свое микрособытие к событию мирового масштаба.
3. Сатирическая часть романа.
Ее направленность становится более ясной, если обратить внимание на особенность всего творчества. Булгаков высмеивал нравы низов. Знаковый персонаж – молочница чума-Аннушка. Она – дрянь по своей природе, по низкому происхождению. Обитатели коммунальной квартиры, простонародье, безобразно сорятся, потому, что не обучены приличным манерам. Театральные функционеры пошлы, жуликоваты, глупы. Люди, перевозимые на открытом грузовике, поющие "Священный Байкал", – почти что сумасшедшие. Толпа, валившая валом на представление Воланда, достойна осмеяния и т. д. Такой взгляд на низы антиинтеллигентен, не этичен. Булгаков понимал революцию исключительно как нравственную катастрофу. Плохо, если ученик ему поверит.
4. Образ Воланда – добро и зло относительны.
Воланд – центральная фигура если не по замыслу, то по факту. Он затеняет остальных своей энергетикой, обаянием, таинственностью. Он не рядовой черт, который являлся Карамазову. Воланд – сам Сатана. Кто же это такой? Обратимся к классике, к "Фаусту". Мефистофель – король нечисти, ловец человеческих душ, воплощение зла. Его образ по-европейски однозначен. Смертным он приносит несчастья, поступая в соответствии с самоопределением. Представляясь Фаусту, Мефистофель сперва лукавит: "Я часть силы той, что без числа творит добро, всему желая зла", но тут же признается: "Я – то, что ваша мысль связала с понятьем разрушенья, зла, вреда". Итак, у Гете Дьявол – абсолютное зло. И это есть одна из аксиом европейской культуры. Булгаков ее отверг и предупредил читателя "урезанным" эпиграфом: "Творит добро". Писатель последователен. Его Сатана наказывает жуликов и проходимцев, вызволяет Мастера из лечебницы, спасает рукопись и т. д. Конечно, его роль в судьбе Мастера двусмысленна. Но школьник, наивная душа, воспринимает Воланда попросту, позитивно: он спас Мастера, поджег осиное гнездо – "Грибоедова", сопроводил Мастера и Маргариту в дарованный ему Покой и романтично попрощался ("Желаю вам счастья!"). Добрый волшебник, не иначе.