И рече князь великий Дмитрей Ивановичь: "Братия, бояра и князи и дети боярские, то вам сужено место меж Доном и Непром, на поле Куликове на речке Непрядве. И положили есте головы своя за святыя церькви, за землю за Рускую и за веру крестьяньскую. Простите мя, братия, и благословите в сем веце и в будущем. И пойдем, брате, князь Владимер Андреевичь, во свою Залескую землю к славному граду Москве и сядем, брате, на своем княжение, а чести есми, брате, добыли и славного имени!".
Богу нашему слава.
КРАТКАЯ ЛЕТОПИСНАЯ ПОВЕСТѣ
О великом побоищи, иже на Дону.
Того же лѣта безбожный злочестивый ординскый князь, Мамай* поганый, собравъ рати многими всю землю Половечьскую* и Татарьскую* и ратипонаимовавъ, фрязы и черкасы и ясы,* и со всйми сими поиде на великаго князя Дмитриа Ивановича* и на всю землю Русскую. И бысть месяца августа, приидоша отъ Орды* вѣсти къ князю к великому Дмитрию Ивановичю, аже въздвизаеться рать татарьскаа на христианы, поганый родъ измалтескый.* И Мамай нечестивый люгѣ гнвашеся на великаго князя Дмитриа о своих друзах и любовницах и о князѣх, иже побиени бысть на на Вожѣ,* нодвижася силою многою, хотя шгѣнити землю Русскую. Се же слышавъ князь великий Дмитрей Ивановичь, собравъ воя многы, поиде противу их, хотя боронити своея отчины и за святыя церкви и за правоверную вѣру христианьскую и за всю Русьскую землю.
И переехавъ Оку, прииде ему пакы другыя вѣсти, повѣдаша ему Мамая за Доном собравшася, въ полѣ стояща и ждуща к собѣ Ягайла* на помощь, рати литовскые.
Князь же великий поиде за Донъ, и бысть поле чисто и велико зѣло, и ту срѣтошася погании половци,* татарьстии плъци, 6i бо поле чисто на усть Непрядвы.* И ту изоплъчишася обои и устрЗшишася на бой, и соступишася обои, иѣбысть на длъзѣ часѣ брань крепка зѣлои сѣча зла. Чресъ весь день сѣчахуся, и падоша мертвых множьство бесчислено отъ обоих. И поможе богъ князю великому Дмитрию Ивановичу, а Мамаевы плъци погании побеггоша, а наши послё, биющи, сѣкуще поганых безъ милости. Богъ бо невидимою силою устраши сыны агаряныДи побѣгоша обрати плещи свои на язвы, и мнози оружием падоша, а друзии в рѣцѣ истопоша. И гнаша их до решы до Мечи* и тамо множество > их избиша, * а друзии погрязоша в водѣ и потопоша иноплЗшенници же, гоними гневом божиимъ и страхом одръжими суще. И убѣжа Мамай в малѣ дружинѣ въ свою землю Татарьскую.
Се бысть побоище месяца сентября въ 8 день, на Рожество святыя богородица, въ субботу, до обѣда. ѣ
И ту убиени быша на суимѣ: князь Феодоръ Романович Бѣлозерскый, сынъ его князь Иванъ Феодорович,* Семенъ Михайлович,* Микула Василиевич,* Михайло Иванович Окинфович,* Андрей Серкизовъ,* Тимофей Волуй,* Михайло Бренковъ,* Левъ Морозову* Семенъ Меликъ,* Александръ Пересветъ* и инии мнози.
Князь же великий Дмитрей Иванович съ прочими князи русскыми и съ воеводами, и с бояры, и с велможами, и со остаточными плъки русскыми, ставъ на костех, благодари бога и похвали похвалами дружину свою, иже крепко бишася съ иноплѣменникы и твердо за нь брашася, и мужьскы храброваша и дръзнуша по бозе за веру христианьскую.
И возвратися оттуду на Москву, въ свою отчину с победою великою, одоле ратным, победивъ врагы своя. И мнози вой его возрадовашася, яко обрѣтающе користь многу: погна бо с собою многа стада кони, и вельблюды, и волы, им же несть числа, и доотѣх, и порты, и товаръ.
Тогда повѣдаша князю великому, что князь Олегъ Рязаньскый* послалъ Мамаю на помощь свою силу а самъ на реках мосты переметалъ. Князь же великий про то въсхогѣ на Олга послати рать свою. И се вне-, запу, в то врѣмя, приехаша к нему бояре рязаньстии и поведаша ему, что князь Олегъ повергъ свою землю, да сам побѣжалъ и со княгинею, и з дѣтми, и с бояры, и з думцами своими, И молиша его о сем, дабы на них рати не слал, а сами биша ему челом и рядишася у него в ряд. Князь же великий, послушавъ их и приим челобитие их, не остави их слова, рати на них не посла, а сам поиде въ свою землю, а на Рязанском княженье посади свои нам стници.
Тогда же Мамай не во мнозе утече съ Доньского побоища и прибеже въ свою землю въ мале дружине. Видя себе бита и бежавша и посрамлена и поругана, пакы гневашеся, неистовяся, яряся и съмущашеся, и, собраша останочную свою силу, еще въсхоте ити изгоном пакы на великаго князя Дмитрея Ивановича и на всю Русскую землю. Сице же ему умыслыпу, и се прииде ему весть, что идет на него некый царь со Востока, именем Токтамышь* изъТемной Орды.* Мамай же, еже уготовал на ны рать, с тою ратию готовою поиде противу его, и сретошася на Калках.* Мамаевы же'князи, сшедше съ коней своих, и биша челомъ царю Токтамышу и дашаѣему правду по своей вере, и пиша к нему роту, и яшася за него, а Мамая оставиша, яко поругана.
Мамай же, то видевъ, и скоро побежа со своими думцами и съ единомысленикы. Царь же Токтамышь посла за ним в погоню воя своя, и убиша Мамая. А сам шед взя Орду Мамаеву и царици его и казны его и улусъ* весь пойма, и’богатьство Мамаево раздели дружине своей. И оттуду послы своя отъпусти на Русскую землю ко князю великому Дмитрию Ивановичу и ко всем княземъ русскым поведая’ им свой приход и како въцарися, и како супротивника своего и их врага Мамая'победи, и самъ шед седе на царстве Волжьском.* Князи же русстии пословъ его отъпустиша съ честию и с дары, а сами на зиму ту и на ту весну, за ними, отпустишз коиждо своих киличеевъ* со многыми дары ко царю Токтамышю.
ПРОСТРАННАЯ ЛЕТОПИСНАЯ ПОВЕСТѣ
О побоищи, иже на Дону, и о том, князъ великий како бился съ Ордою *
Той же осени прииде ордыньский князь Мамай* съ единомысленики своими и съ всеми прочими князми ордыньскими и съ всею силою тотарьскою и половецкою, и еще к тому рати понаимовавъ: бессермены, и ар-мены, и фрязи, черкасы, и ясы, и буртасы.* Тако же с Мамаемь вкупе, въ единомыслии, въ единой думе, и литовьский Ягайло* съ всею силою литовьскою и лятскою, с ними же въ одиначестве Олегъ Иванович князь рязаньский,* съ всеми сими свѣтники, поиде на великаго князя Дмитрея Ивановича* и на брата его Володимера Андреевича.* Но хотя чло-веколюбивый богъ спасти и свободити род крестьяньский молитвами пре-чистыя его матере отъ работы измалтескиа,* от поганаго Мамая и от сонма - нечестиваго Ягайла и отъ велеречиваго и худаго Олга Рязань-скаго, не снабдевшему своего крестьяньства. И прииде ему день великый господень в судъ аду и ехидну.
Оканный же Мамай, разгорд вся мнѣвъ себе аки царя,* начатъ злый съветъ творити, тѣмныя своа князи поганыя звати.* И рече имъ: "По-идемь на рускаго князя и на всю силу рускую, яко же при Батыи* было - крестьяньство потяряемъ, и церкви божиа попалимъ, и кровь ихъ прольемь, и законы ихъ погубимь". Сего ради нечестивий люте гневав-шеся о своихъ друзех и любовницех, о князехъ избьеных на реце на Воже.* И нача сверено и напрасно сылы своя сбирати, сь яростию подвижеся силою многою, хотя пленити крестьянъ. И тогда двигнушася вся колена тотарьскаа.
И нача посылати к Литве, к поганому Ягайлу, и къ лстивому сътонщику, дьяволю светнику, отлученному сына божиа, помраченному тмою греховною и не хоте разумети, Олгу Рязаньскому, поборнику бессерменьскому, лукавому сыну. Яко же рече Христосъ: "От нас изидоша и на ны быша".* И учини собе старий злодей Мамай съветъ нечестивый с поганою Литвою и съ душегубивым Олгом, стати им у реке у Оке на Семень день* на благовернаго князя. Душегубивый же Олегъ нача зло къ злу прикладати: посылаше къ Мамаю и къ Ягайлу своего си боярина единомысленаго, антихристова предтечю, именем Епифана Кореева, веля имъ быти на той же срокъ и, той же съвѣтъ съвеща, стати у Окѣ с треглавными звѣрми сыроядци,* а кровь прольяти.
Враже, излтѣиниче Олже! Лихоимьства открывавши образы, а не вѣси, яко мечь божий острится на тя! Яко же пророкъ рече: "Оружие извлекоша, грѣшници и напрягоша лукъ стрѣляти въ мракъ. правыя сердцемь, и оружиа их внидут сердца их, и луци их съкрушатся".*