А если б уверенность и имелась, все равно ничего толкового предпринять пока невозможно. И практически никакого дела нет, а есть лишь мечтание поймать гастролера. Прежнему начальнику Томин так и отрапортовал бы. Впрочем, тот не задал бы подобного вопроса.
– Пустые руки, товарищ полковник, не с чем вести розыск. Направил запросы по всем местам, где за ним числятся кражи. Рассчитываю на вас в смысле сроков.
– Хорошо. Будет шифровка о немедленном исполнении. – Полковник оборачивается к Пал Палычу. – А вы, раз уж работаете сейчас в одной упряжке, примите к своему производству и дело Царапова.
* * *
А Царапов прогуливается по улице, наметанным глазом окидывает фасады и публику. По одежде, машинам, заворачивающим в проезды между домами, по множеству известных ему признаков определяет он степень зажиточности квартала и удобство его для своих целей. Облюбовав два дома, стоящих друг против друга, вор входит в один из них и поднимается на лестничную площадку перед последним этажом. В руке он несет рулончик, закатанный в газету.
Когда занята наблюдательная позиция и противоположный дом оказывается как на ладони, из рулончика появляется подзорная труба и вор принимается за изучение освещенных окон, которые не задернуты занавесками…
* * *
Раиса Глазунова явилась к механику с подкреплением: сегодня рядом с ней преданная подруга Татьяна, на первый взгляд бой-баба.
Автомеханик трезвый, злой, но более вежливый, чем накануне. Стараясь не смотреть на Раису с Татьяной, говорит куда-то в пространство:
– Зачем же я, да при вашей подруге, буду признавать такой факт? Такого факта не было.
– То есть вы не брались выправить мне крыло и дверцу? – с перехваченным горлом произносит Раиса.
– Совершенно верно, девушка. Для ремонту есть автосервис. Я же, если кому помогу, то исключительно по дружбе. А вы мне незнакомы.
– Ах, вот как?! – угрожающе надвигается на него Татьяна. – Ну тогда имейте в виду, я где угодно поклянусь, что я лично присутствовала, когда вы брали машину в ремонт!
– Спасибо, предупредили. Буду иметь в виду. Вспоминать буду, с кем в тот день напролет пиво пил. Ребята подтвердят. И кончен наш разговор, девушки. – Он поворачивается и идет к дому.
– Этот подонок думает, что меня можно без хлопот ограбить! – восклицает Раиса.
– Эх, прийти бы с мужиком, который может морду набить! Другой был бы разговор!
– Ты весь миллион моих друзей знаешь. Кто? – Раиса недолго ждет ответа подруги и сама подытоживает. – Людей навалом, а настоящего мужика нет!
Обе не обращают внимания на «Волгу», которая въезжает в ворота. Из нее вываливается Пузановский, грузный, лет пятидесяти мужчина «авторитетной» наружности.
– Здравствуйте, мастер, – говорит Пузановский.
– Здравствуйте… гражданин, – с запинкой откликается механик.
Этим «мастер» и «гражданин» они быстренько условились: я тебя не знаю – ты меня не знаешь.
– Чинить машину? – поворачивается Татьяна к новоприбывшему.
Тот издает нечленораздельное междометие, которое можно понять скорее отрицательно и перехватывает инициативу.
– Что-нибудь случилось? Конфликт? – обращается он к Раисе, стремясь уйти от вопросов Татьяны.
– Совсем маленький, – саркастически отвечает женщина. – Я отдала в ремонт «Жигули», и теперь машины нет!
– Где же она?
– Вчера сказал – угнали. Сегодня говорит, что вообще не брал!
– Черт-те что! Машина здесь? – рявкает Пузановский на механика.
– Нету, – опасливо и виновато отзывается тот.
Пузановский сглатывает ругательство и вновь переключается на женщин.
– Что вы собираетесь делать?
– Заявить в милицию, что же еще!
– Да, конечно… Садитесь, я подброшу.