"Учителя свободы не потеряют"
– Наталия Алексеевна, сейчас больше всего критики как со стороны либералов, так и консерваторов, вызвало новое понятие "Великая русская революция", под которым создатели концепции объединили Февральскую революция и Октябрьскую…
– И проект нового учебника, и сама задача создать некую единую концепцию вовсе не исключают с течением времени постепенной коррекции, выработки оптимальных тезисов. Поэтому и я не могу сказать, что со всеми нюансами согласна в новой концепции. Но это первая попытка без гнева и пристрастия отнестись к тому, что так нас разделяет, обойтись без полярных оценок. И думаю, потом, возможно, найдутся более емкие формулировки. Лично я бы предпочла жить без революций – чтобы наша страна удержалась от такого катаклизма, как революция 1917 года, которая, кстати, была во многом обусловлена нигилистической позицией образованного слоя населения. Тем не менее, масштаб этого события не позволяет относиться к нему как к фарсу и замалчивать его. Поэтому нам надо уже с позиции новых поколений посмотреть на то, что произошло в 1917 году. Не знаю, называть ли революцию Великой – в нашем сознании такая характеристика по большей части носит положительный оттенок. Но по масштабам и воздействию на мир революция точно была Великой: такое государство разрушить до основания… провести такой грандиозный эксперимент в течение века, победить Гитлера…
– Как же мы сможем договориться, если для одних это была Великая Октябрьская революция, для других – страшная катастрофа?
Пусть сегодня нас разделяют символы прошлого, но нас должны объединить задачи будущего. Есть непримиримые люди с обеих сторон. И каждый хочет, чтобы именно его правда восторжествовала. Однако историческая правда заключается в том, что в 1917 году произошло колоссальное землетрясение, которое все изменило. Мы многое утратили. Масштабные революции, хоть и вырастают на основе накапливающихся проблем, редко приносят однозначную пользу. Они сами несут в себе глобальные разрушения. Недаром говорят, что самое страшное – это утро после революции. Те, кто пришел к власти на волне революции, всегда настолько зависимы от поддержки своих сторонников, что вынуждены делать все, чтобы удержаться. Те интеллигенты, для которых сначала "небо было в алмазах", потом в ужасе отшатываются от всего – и тогда приходится рекрутировать во власть самых беспринципных радикалов. Топоры стучат, головы летят…
Конечно, та революция стоила России очень дорого. Но это данность! Мы должны оценивать советский период в критериях реальности. Разве можно изъять из истории советский период?! Он был по-своему великим, жертвенным. Видеть в каждом пламенно, бескорыстно работающем ради общего будущего человеке носителя дьявольских замыслов – смешно, антиисторично и абсурдно. Тем более – у сынов Отечества, полегших в Великую Отечественную войну, которую необходимо навсегда оградить от поругания! Поэтому я и призываю не вставать на одну сторону – надо пытаться как-то показывать правду и тех и других.
– Каков, на ваш взгляд, идеальный учитель истории? Не потеряет ли он свободу преподавания?
– Конечно же, нет! Сейчас нет партсобраний, на которых проверяется идейная благонадежность. Сейчас такая свобода говорить все, что угодно! Поэтому заявлять о каких-то угрозах смешно. Идеального учителя истории, на мой взгляд, не может быть, потому что личность учителя в этом предмете играет огромную роль – большую, чем в преподавании физики или алгебры. Учитель должен быть добрым, вдумчивым и очень начитанным, с высоким уровнем общегуманитарной эрудиции, которая, к сожалению, падает катастрофически и у общества в целом, и у студентов. И, конечно же, он должен удерживать себя от пламенной приверженности какой-то позиции. Для этого он должен много читать подлинных исследований, а не быть в плену абсолютно фантазийных, недокументированных суждений, зачастую навязываемых сегодня через газеты, ТВ и особенно Интернет.
Светлана Новикова
Смена.ру, 16.11.2013
Пора заняться историей?
Воссоздано Российское историческое общество
Комментирует доктор исторических наук, президент Фонда исторической перспективы Наталия Нарочницкая:
– Я считаю, что вопрос воссоздания общества давно назрел. И очень хорошо, что оно создано вместо той комиссии, что была при Президенте, и которая выполнила свою роль, произвела некоторую инвентаризацию проблем, вызывающих нездоровый интерес общества, документированными и серьезными исследованиями.
Воссоздание исторического общества – это объединение усилий общественных деятелей, которые понимают, что именно история является питомником идеалов человека и кузницей его мировоззрения. Именно в христианской культуре история впервые стала очень важной наукой, и ее неизбежно перетолковывают и пытаются при каждом новом политическом цикле найти оправдание, потому что человеку в нашей культуре небезразлично, как оцениваются его деяния.
Что касается нашей страны, то, претерпев в XX веке столь масштабные революционные изменения, причем не один раз, история подверглась и искажению, и забвению, замалчиванию некоторых страниц, предвзятой интерпретации. Логический ряд, в котором исследуются события, должен быть восстановлен полностью, нужно исследовать исторические темы в соответствии с теми нравственными и историкофилософскими установками, которые были у людей тех времен, а не переносить свои сегодняшние. В этом заключается принцип историзма – исследовать историю и толковать мотивации к совершению исторических актов и сами деяния, понимая, что было в голове у тех людей, какие представлениями о добре и зле, о правильном и неправильном были у них. И очень много тем, которые до сих пор, несмотря на 20-летние попытки восстановить забытое или неоправданно искаженное, остались забыты. Наш Фонд исторической перспективы еще в 2008 году поставил вопрос о том, что Первую мировую войну надо заново изучать и рассматривать революцию скорее через призму Первой мировой войны, а не наоборот, как нам предлагала марксистская историческая доктрина. Это уже достаточно понятно. И мы долго спорим о Великой Отечественной войне, потому что чудовищные искажения происходят в угоду политическому заказу. Даже во время холодной войны западные политики, политологи никогда не отождествляли коммунизм и гитлеровский нацизм, считали их антитезами, антиподами. Заново нужно осмысливать и победу над Наполеоном, и международные отношения XIX века, особенно его конца, которые вообще заложили век XX.
Сам исторический процесс преемственен и непрерывен, и всегда можно найти в предыдущем этапе те корни, которые породили следующий этап. И вот тогда у нас будет цельное представление об истории, и в нашем национальном самосознании будет главная основа – чувство принадлежности ко всей многовековой истории государства и его будущему, а не только к сегодняшнему дню, который может нравиться или нет. Нет вообще такого этапа, чтобы современникам все нравилось. Поэтому я считаю, что создание такого общества, которое объединит разных людей: и историков, и политологов, и философов, и общественных деятелей, – придаст импульс, может быть, произойдет мобилизация каких-то информационных, научных, академических и прочих ресурсов, и они будут брошены на исследование тех страниц, в которых мы сейчас особенно нуждаемся.
Подготовила Дарья Бурда,
"Столетие",
22.06. 2012
Незавершенность российских реформ. Ретроспектива и перспектива
Оторванность элиты от народа в течение двухсот лет обрекала фактически на неудачу все гениальные концепции и реформы в Российском государстве…
Для нас и сегодня остаются нерешенными извечные вопросы русской жизни. Мы по-прежнему задаем те самые вечные вопросы: "Кто виноват?" и "Что делать?".
Россия, как и двести, и сто лет назад, во времена трагических событий, стоит перед задачей всесторонней модернизации. И сколько ни придумывают и ни предлагают нам концепций этой модернизации, не осмысливая всю полноту ответственности за эти концепции и не осмысливая, собственно, те корневые рычаги, которые могут Россию повести по пути модернизации, а не повести ее по пути разрушения, с утратой смысла исторической жизни и вытеснения основы ее – государствообразующего русского народа – на обочину мировой истории.
Во времена Столыпина, в начале двадцатого века, которое потом ознаменовалось и Февральской, и Октябрьской революцией, чудовищным сломом всего и вся, спор о выборе пути модернизации был проигран тогда почвеннической, славянофильской идеологией, мировоззрением – в пользу радикального западничества с его кабинетами и доктринами и попыткой автоматически перенести на Россию с религиозным и философским обоснованием ее государственной идеи кальку западноевропейских институтов. Эти эксперименты сначала нам явили звериный оскал бесов коллективизма; потом, когда от них устали и в них разочаровались, – нам явилась вольтерьянская, столько же идеалистическая по отношению к России усмешка демонов индивидуализма, – я имею в виду последнее время, окончание двадцатого века.
Поэтому мы должны сегодня посмотреть на историческую ретроспективу с тем, чтобы увидеть историческую перспективу. Собственно, это девиз нашего фонда, который рассматривает, пытается рассмотреть (нужно быть скромнее), сказать панорамно – процессы, которые происходят в России, учиться на уроках истории и понимать, что Россия может двигаться вперед, исключительно опираясь на собственные силы.
Это прекрасно понимал Столыпин.