Развернувшись в поле, машина тем же маневром вышла на середину дороги, обойдя трехоску. Пораженный шофер встречной машины вылез из нее и долго смотрел вслед легковому автомобилю ГАЗ-61, с которым впервые познакомился при таких обстоятельствах.
Автомобиль ГАЗ-61 со всеми ведущими колесами, мощным двигателем, высоко расположенной рамой и покрышками специального профиля ("граунд-грипп") способен преодолевать такие препятствия, которые в автомобильной практике считались до сих пор непреодолимыми даже для полугусеничных вездеходов.
Рыхлые грунты (песок, заболоченные луга, пашня и т. д.) не являются тяжелым препятствием для автомобилей со всеми ведущими колесами. На песках ГАЗ-61 показал высокий класс проходимости. Ни одна полугусеничная или гусеничная машина не может с ним соперничать. Он идет по песку настолько свободно, что, даже остановившись на 15-градусном подъеме, может с легкой пробуксовкой возобновить устойчивое движение.
Весьма показательна способность автомобиля ГАЗ-61 подниматься по лестнице. Испытание опытного образца по преодолению этого вида препятствий проводилось на культбазе Горьковского автозавода. С песчаного речного пляжа вела в гору под углом 30 градусов лестница в четыре марша. Автомобиль поднимался по ней удивительно спокойно".
ГАЗ-61-40 легко преодолевал крутые подъемы.
Вскоре этот цирковой номер автомобиля увидят и москвичи. Вездеход поднимется по лестнице Химкинского вокзала и, развернувшись между колонн, спустится вниз. Добровольский показывает фотографию этого эпизода. Видно, как собравшиеся зрители аплодируют… Кому? Машине, умелому испытателю, конструктору?
Идея всепроходимости у горьковчан, похоже, успешно претворилась в жизнь. Но идея должна иметь под собой надежную техническую основу. Одним словом, новое создается на базе старого. Техническим родоначальником вездехода стала "эмка" (ГАЗ-M1). Мы не зря с вами подробно остановились на каракумском пробеге 1936 года. После него "эмка" была доведена до технического совершенства. Взяв ее за основу для вездехода, надо было создать заново лишь передний ведущий мост и раздаточную коробку.
Но был у вездехода и еще один прототип. Вернее, мог быть, но стал лишь ускорителем идеи. Вновь предоставим слово дневнику ведущего инженера В. Грачева:
"История конструирования и постройки вездехода ГАЗ-61 следующая.
В апреле 1938 года техническим отделом был получен импортный автомобиль с четырьмя ведущими колесами фирмы "Мармон-Херингтон" модель Д-2. Экспериментальный цех немедленно приступил к обкатке и затем испытанию указанной машины на проходимость. Изучение этого автомобиля, обнаружение ряда достоинств в смысле проходимости, привело руководство технического отдела к мысли о необходимости срочного конструирования и постройки аналогичного автомобиля.
В конце июля конструкторское бюро отдела получило задание на проектирование нового шасси ГАЗ-61.
Большие конструкторские и эксплуатационные недостатки прототипа заставили конструкторское бюро отказаться от американской схемы "Мармон-Херингтон".
В январе 1939 года конструкторское бюро изготовило все рабочие чертежи и передало экспериментальному цеху заказ на изготовление опытных образцов. Уже в июле первый легковой автомобиль повышенной проходимости вышел из завода на обкатку.
В нашей стране с ее колоссальными пространствами автомобиль ГАЗ-61 найдет широкое применение как в народном хозяйстве, так и в обороне страны".
Конструктор был прав, дыхание приближающейся войны уже ощущалось.
Сразу же после появления на свет божий вездеходы превращаются в оружие. К сожалению, так происходит - война тщательно следит за техническими новинками. В 1909 году немецкие фирмы "Даймлер" и "Круп" поставили на вездеходный грузовик зенитное орудие - сбивать дирижабли. К началу Первой мировой войны немецкая армия снабжалась несколькими типами вездеходов-грузовиков и тягачей с приводом на все колеса. На их базе строились штабные и разведывательные машины, бронеавтомобили.
Царская Россия не имела автомобильной промышленности. К 1917 году ее автопарк насчитывал около 10 тысяч автомобилей различных моделей. В годы Первой мировой войны в броневики превращались любые более или менее подходящие машины.
В 1918 году Ижорский завод выпускает первые 115 советских бронеавтомобилей, а в 1919 году Путиловский завод изготовил первую партию полугусеничных бронемашин. В 1927 году на базе первого грузового автомобиля АМО был создан бронеавтомобиль БА-27, который был принят на вооружение в декабре 1928 года. Работы над бронеавтомобилями продолжались. Военная обстановка тех дней требовала их много и различного назначения.
В последнее время стали популярны парады старых, восстановленных умельцами автомобилей. Один из таких парадов увидел я в Москве на дорожках ВДНХ. Чтобы не обижать машины, их выстроили по возрастному ранжиру. Блестели никелем "роллс-ройсы" и "форды", важничали "хорьхи", красовались "кадиллаки". И среди этого блеска и отделочной мишуры ничем особо не выделялась темно-зеленая машина знакомых очертаний. Она занимала место в тридцатых годах. Ее шофером оказался полковник запаса Николай Николаевич Пустовойченко.
- Не "эмка" у вас? - спросил я.
- Что, похожа? Это не совсем "эмка", это ГАЗ-61, легковой вездеход.
Парад шел своим чередом, но я уже не отходил от темно-зеленой машины. Николай Николаевич с охотой рассказывал обо всем. Он показал латки на корпусе, которые были тщательно закрашены и заполированы. Только владелец машины знал, где они. Маленькая латка - след от пули, латка побольше - осколок снаряда. Машина молчалива, но об ее ранах узнать можно. Откроем военные мемуары маршала Советского Союза Ивана Степановича Конева "Записки командующего фронтом". В них он пишет:
"…У меня была "эмка" Горьковского автозавода, которая постоянно выручала меня, но бывали и досадные случаи, об одном из которых хотелось бы рассказать. Он произошел, когда я ехал к переправам через Южный Буг.
Выехали с КП фронта, находившегося тогда в населенном пункте Поташ. Двигались по грязи медленно, на первой скорости, не более 3–4 километров в час. Когда мы подъезжали к переправе, наступила ночь. Темнота и непролазная грязь заставили пренебречь светомаскировкой и включить фары. В трех километрах от переправы мы подверглись налету вражеской авиации. Моя группа состояла из четырех машин. Впереди меня шел "виллис" с адъютантом, далее моя машина. Я сидел на переднем сиденье рядом с водителем. В кузове - постель и подушка. За мной шла машина "додж" с охраной, а далее - бронетранспортер. Все машины, преодолевая грязь и глубокие колеи, проделанные танкистами, шли на первой скорости.
Рев наших машин заглушал все, и мы не слышали шума самолетов. Неожиданно вокруг наших машин на площади примерно 50 на 100 метров все озарилось пламенем, раздались взрывы бомб и свист осколков. Я приказал шоферу выключить свет, но впереди идущий "виллис" остановился и загородил дорогу. Моя машина наехала на него, от толчка опять включился свет и новая серия бомб рассыпалась возле наших машин. Наконец свет фар погас. Все четыре машины остановились. Самолетов в ночном небе уже не было слышно.
Осмотрев машины, мы увидели, что у моей "эмки" пробиты мелкими осколками оба ветровых стекла. В крыше тоже несколько пробоин, одна значительных размеров. "На память" в кузове машины оказался большой осколок бомбы, около 500 граммов, который ударился о подушку и одеяло и застрял. Подушка и одеяло спасли меня от осколка, который мог бы угодить в позвоночник. Все уцелели. Конечно, случайно…
Этот эпизод показывает, как бездорожье стесняло движение войск, штабов, командиров и командующих. А необходимость во что бы то ни стало быть в войсках и помочь выполнению поставленных задач, особенно на переправах, вынуждали меня и других военачальников не считаться ни с чем, в любое время дня и ночи и в любых условиях выезжать на место боев для управления войсками".
Но этот эпизод, рассказанный маршалом, показывает и широкие возможности автомобиля.
Вы уже успели, видимо, догадаться, что автомобиль - участник парада - и тот, о котором писал И. С. Конев, один и тот же.
Начав свой боевой путь на станции Касня под Вязьмой, легковой вездеходный автомобиль ГАЗ-61 прошел лютую зиму 1941-42 года на Калининском фронте, в нелегкое лето 1943 года возил Ивана Степановича по воронежским и белгородским степям, преодолевал украинскую распутицу в 1944-м и, наконец, прошуршал рифлеными шинами по усыпанным битым камнем берлинским мостовым в мае 1945 года.
Машину не щадили не только тяжелые фронтовые дороги, но и плохие бензин и масло, нерегулярное обслуживание и острая нехватка запчастей. Тысячи километров прошел вездеход по дорогам, а вернее, по бездорожью войны…
- Что же от нее осталось, Николай Николаевич?
- Все. Двигатель свой за № 620, кузов свой за № 1418. Менялись только поршневые кольца, вкладыши, шлифовался коленвал, ну и по мелочи текущий ремонт. Его даже не назовешь капитальным. Машина долго и после войны служила, находясь в гараже Генерального штаба. Когда списали, то отдали мне. Езжу на ней долгие годы. Она частенько свою молодость вспоминает - снимается в военных фильмах.
Позволю себе уточнить. Ранее этот автомобиль принадлежал маршалу С. К. Тимошенко. Он передал ее в июне 1941 года в районе Вязьмы И. С. Коневу, оставшемуся без машины.