Бортэ взглянула на Тэмуджина, который казался таким же удивленным, как и она.
- Друг Мунлик, - сказал Дай, - мальчик не прожил с нами и трех месяцев. Нам будет очень горестно расставаться с ним так скоро.
- Тогда ты понимаешь, что чувствует багатур вдали от сына, которого любит так сильно. Есугэй остается твоим худа, связанным с тобой помолвкой детей. Он просит лишь, чтобы ты разрешил Тэмуджину вернуться к нему на время.
В светлых глазах Тэмуджина, смотревших на Мунлика, застыло недоумение. Что-то было не так. Мунлик был насторожен, будто он чувствовал опасность.
Дай поглаживал бороденку.
- Если мой худа Есугэй так сильно хочет видеть сына, - сказал он, - я, конечно, должен его отпустить.
Бортэ было открыла рот, чтобы протестовать, но горло сдавило.
- Я не хочу уезжать, - сказал Тэмуджин странным монотонным голосом, - но раз мой отец хочет этого, я должен ехать к нему.
- Но мальчик вернется, - сказал Дай. - Он повидает отца, и Есугэй успокоится. Я попрошу тебя разрешить ему вернуться как можно скорее.
- Да, - сказал Мунлик. - Как можно скорей.
Бортэ этому не верила. Почему этот человек не говорит, когда вернется Тэмуджин? Через десять дней, через месяц, через год? "Скорее" может означать и то, и другое, и третье.
- Я буду скучать без тебя, - сказал мальчику Анчар.
- И я, - тихо промолвила Бортэ.
Тэмуджин ничего не ответил.
- Хорошо, - сказала Шотан, - мы, по крайней мере, можем накормить тебя и устроить тебя спать до твоего отъезда.
- Благодарю, - сказал Мунлик, - но я обещал багатуру, что уеду, как только увижу его сына и поговорю с тобой. На дворе еще светло, и мы можем проделать часть пути, пока не придет время спать.
Сердце Бортэ упало. Даже последнего вечера она не проведет в обществе Тэмуджина.
Дай махнул рукой ее суженому.
- Собери-ка ты свои вещи, сынок.
- Я вернусь, - встав, сказал Тэмуджин. - Отец пришлет меня сюда снова, когда я расскажу ему, как вы были добры ко мне.
Он пошел к постели, в которой они с Анчаром спали, и стал паковать свои скромные пожитки. Потом он взял свой саадак и колчан.
Бортэ молча наблюдала, как мать дала Мунлику сверток с творогом, бурдючок с кумысом и кусок мяса.
- Возьми это, - сказала Шотан. - Если отец скучает по тебе так сильно, тянуть не следует.
Мужчины встали. Тэмуджин подошел к Анчару и обнял его.
- Я оставляю тебе свои бабки, - сказал он. - Я отыграю их у тебя, когда вернусь.
Бортэ неуверенно встала, когда Тэмуджин взял ее за руки.
- Я вернусь, - повторил он, всматриваясь в ее лицо, словно бы обеспокоенный тем, что она не поверит ему. - Обещай ждать.
Она кивнула, как бы не осмеливаясь ответить. Он знает о чем-то нехорошем, подумала она; он знает нечто большее, чем то, что отец скучает по нему.
Тэмуджин отвернулся. Дай повел Мунлика и мальчика к выходу, пробормотал им несколько слов, прежде чем обняться с Тэмуджином. Мунлик поднял полог, и оба они исчезли.
"Я не буду плакать", - сказала себе Бортэ.
Дай метался у входа.
- Странно, - пробормотал наконец он. - Есугэй послал за сыном так скоро. Я бы не сказал, что он выглядит чувствительным человеком, и его товарищ Мунлик сообщил о его просьбе с совершенно несчастным лицом.
- Может быть, это его мать страдает в разлуке, - сказала Шотан, - но когда она услышит о Бортэ и о том, как мы относились к мальчику, ей станет легче…
- Случилось что-то плохое, - перебила ее Бортэ. - Просто я знаю это, и Тэмуджин тоже… я заметила.
- Может быть, - сказал Дай. - У меня тоже это чувство, но ничего не поделаешь. Сохрани веру в свою мечту, дочка… веру в своего суженого.
Бортэ рванулась к выходу и выбежала из юрты.
Бортэ взяла свое седло и сбрую в маленькой палатке рядом с загоном, где держал лошадей Дай. Там были Детишки, смотревшие за лошадьми.
- Тэмуджин собирается домой, - сказала одна из девочек. - Наверно, он уже не хочет жениться на Бортэ.
- Помолчи, Гоа, - огрызнулась Бортэ.
- Он не хочет больше оставаться. Может быть…
Бортэ пронеслась мимо детей, едва не сшибив на землю Гоа. Мужчины закончили доить кобыл. Бортэ свистнула, и конюх подвел ее гнедого мерина.
Она оседлала гнедого, затянула подпругу и села в седло. Тэмуджин с Мунликом, уносившиеся вскачь, виднелись уже далеко на равнине. Конюх улыбнулся.
- Это новый способ ухаживания? - спросил кто-то. - Девушка догоняет своего жениха верхом и тащит его обратно?
Все засмеялись.
Бортэ ударила пятками коня и понеслась за Тэмуджином. Встречный ветер свистел в ушах, замедляя движение. Она погоняла лошадь. Расстояние между ней и двумя всадниками сокращалось. Мунлик наклонился к мальчику, их лошади пошли шагом, а потом стали. Тэмуджин вдруг стал валиться из седла, а мужчина ухватился за его плечо.
Бортэ перешла на рысь.
- Тэмуджин! - крикнула она, приблизившись. Мальчик оглянулся, ее поразили слезы на его глазах.
- Что ты здесь делаешь, девочка? - закричал Мунлик. На грязном лице его были светлые полосы, мужчина тоже плакал.
- Я хотела попрощаться.
Она натянула поводья.
- Прощайся побыстрей. Впереди у нас долгий путь.
Тэмуджин выпрямился и отер слезы с лица.
- Я не хочу уезжать, - сказал он, - но приходится. Даже в юрте твоего отца я почувствовал, что должен ехать с Мунликом.
- Я знаю, - согласилась она и обратилась к мужчине. - Ты бы не плакал только потому, что багатур скучает по сыну.
- Я не могу ничего тебе сказать, - ответил Мунлик.
- Я поняла, что случилась беда, когда увидела тебя. И мой отец тоже. Ты лгал нам.
- Он не лжет, - сказал Тэмуджин. - Отец просил приехать.
Мунлик махнул рукой.
- Прощайся, Тэмуджин. Пора в путь.
- Я буду ехать за вами, пока вы не скажете мне правду. Так что скажите ее лучше сейчас.
- Я скажу тебе. - Тэмуджин наклонился к ней. - Но ты никому больше не говори. Твой отец узнает правду позже, и тебе придется притворяться, что ты ничего не знаешь, до тех пор. Сможешь ли?
- Для тебя смогу, - ответила она.
- Поклянись.
- Обещаю всем сердцем. - Она положила руку на грудь. - Будь я проклята, если забудусь.
- Тэмуджин… - попробовал вмешаться Мунлик.
- Я должен доверять Бортэ, - сказал мальчик. - Если я не смогу довериться ей сейчас, то что же она будет за жена? - Он схватил Бортэ за руку. - Мунлик приехал, потому что мой отец умирает. Татары подсыпали яду ему в пищу, когда он останавливался в их стане, - вот что говорит Мунлик. Перед его юртой торчало копье, когда Мунлик выехал за мной. Ты понимаешь, почему он не мог сказать это твоему отцу.
У нее перехватило дыхание.
- Тебе безопаснее здесь. Отец никогда не сделает тебе ничего плохого.
- Я не думаю о безопасности. Моя мать нуждается во мне. Я должен приготовиться к тому, чтобы возглавить мой народ.
Есугэй умирал. Бортэ с трудом представляла себе это, помня, каким оживленным был этот человек, как он пел песни и смеялся. Тэмуджин, возможно, уже стал предводителем своего народа.
- Я обещаю ждать. Я догнала тебя, потому что хотела, чтобы ты знал об этом.
- Я приеду за тобой, Бортэ… Клянусь тебе, и если тебя отдадут кому-нибудь, я умыкну тебя.
- Я буду молиться за тебя, - сказала она, - и приносить жертвы духу твоего отца.
- Делай это тайно, пока твой отец не узнает о моем. Прощай, Бортэ.
- Прощай.
Она смотрела им вслед, пока они не скрылись из виду, а потом поехала в стан. Ее родители ожидают, что она расстроится, расставаясь с Тэмуджином, но она сделает вид, что это ненадолго. Она будет вести себя так, будто ждет его скорого возвращения, и когда ее отец наконец узнает правду, она изобразит удивление. Единственным утешением ее было то, что Тэмуджин доверил ей эту ношу и обещал вернуться за ней.
До стана еще было далеко, и она поняла, что может поплакать.
19
Оэлун изучала хмурые лица мужчин, сидевших в ее юрте. Здесь был старый Бахаджи, который воевал вместе с ее мужем на стороне кэрэитского хана. Чарха сидел рядом с Добоном. Таргутай Курултух и Тодгон Гэртэ расположились справа от Тэмуджина.
А за ними она видела других - пожилых людей, которые были на стороне еще отца ее мужа, и молодых, дававших клятву верности Есугэю.
- Мы скорбим о твоем отце, молодой нойон, - сказал Таргутай ее сыну.
Тодгон кивнул.
- Проклятые татары ранили нас глубоко, отравив багатура.
Тэмуджин холодно наблюдал за ними. Оэлун подняла голову. Два брата-тайчиута говорили от имени остальных, это тревожило ее.
- Татары пожалеют о том, что сделали, - тихо сказал Тэмуджин. - Скоро у вас будет случай отомстить за моего отца.
Тодгон приподнялся на подушке.
- Мы жаждем этого, но без вождя будет трудно.
- Теперь у вас есть вождь, - сказал Тэмуджин. - Отец часто прислушивался к словам моей матери. Она будет руководить, пока я не вырасту, и я буду получать такие же мудрые советы, как и отец…
- Прости меня, нойон Тэмуджин, - перебил его Таргутай, - но женщина и мальчик не могут командовать нами в сражении.
- Командовать своими людьми может мой дядя Даритай, - возразил мальчик, - а вы можете командовать моими двоюродными братьями-тайчиутами. Я поеду с вами на войну и научусь у вас тому, чему бы учил меня отец.
Тодгон посмотрел на своих товарищей.
- Мы поступили бы неумно, если бы совершили набег на татар этой осенью. Мы привыкли к руководству твоего отца, а без него наши враги получат преимущество.