Руины в Ольвии
Развитие торговых связей влекло за собой связи культурные и религиозные. Общавшаяся с греками кочевая знать постепенно проникалась интересом к почти неведомой прежде культуре, высокой, но столь отличной от строгих форм Передней Азии. Однако восприятие чужеземных обычаев встречало, естественно, и сопротивление в скифском обществе.
Паралаты сталкивались с эллинами ещё в Малой Азии и на Северном Кавказе. Одной из жён скифского царя Гнура в конце VII в. до н. э., то есть в период пребывания в Передней Азии, стала некая гречанка. От неё у царя был сын Анахарсис. Престол Гнура после смерти унаследовал другой (видимо, младший) сын, Сальвий. Что касается Анахарсиса, то происхождение определило его интерес к греческой жизни и учености. Он первым или одним из первых среди скифов отправился путешествовать по землям коренной Эллады. Путешествия Анахарсиса, судя по сведениям греков о них, продолжались порядка трёх десятков лет. В путь он, по всей вероятности, отправился в молодости и ещё при жизни отца.
По некоторым известиям, Анахарсис первым в царском роду страдал от "женской болезни" энареев. Это делало его в глазах скифов отмеченным свыше мудрецом-прорицателем. Мудрецом - уникальный случай - остался Анахарсис и в памяти эллинов. Иногда его даже включали в перечень великих "семи мудрецов".
В 592 г. до н. э. Анахарсис прибыл в Афины, где хотел повидать прославленного реформатора и учителя жизни Солона. Придя к дому мудреца, Анахарсис сообщил рабу-привратнику, что "к хозяину пришёл Анахарсис, чтобы его видеть и стать, если можно, его другом и гостем". Ответ от Солона был: "Друзей обычно заводят у себя на родине". Анахарсис заметил: "Солон как раз у себя на родине, так почему бы ему не завести друга?" Изумлённый такой находчивостью "варвара" Солон приказал впустить Анахарсиса и относился с тех пор к нему как к лучшему другу. Так говорит позднее предание - едва ли достоверное. Но сам факт знакомства Солона и Анахарсиса, скорее всего, имел место. Из Афин Анахарсис направился в Коринф, где какое-то время провёл при дворе местного тирана Периандра (умер в 585 г. до н. э.) - тоже прославленного своей мудростью.
Путешествуя по греческим городам, Анахарсис не раз поражал эллинов своей, с одной стороны, неожиданной для северного "варвара" находчивостью и остроумием, с другой - прямолинейной откровенностью. Отсюда, по преданию, произошла греческая поговорка "говорить как скиф". Анахарсису приписывалось немалое число мудрых изречений. Первое свидетельство "мудрости" приводит уже в V в. до н. э. мифолог Ферекид Лерийский: "Скиф Анахарсис во время сна держал левую руку на половых органах, а правую - на устах, обозначая этим, что должно владеть тем и другим, но важнее владеть языком, нежели удовольствиями". Наряду с подробными сведениями Геродота это самое древнее упоминание об Анахарсисе. В одном из греческих городов в честь Анахарсиса была возведена статуя. На ней было начертано то же, древнейшее из зафиксированных изречение: "Обуздывай язык, чрево, уд". У последующих историков, философов и энциклопедистов Эллады число таких упоминаний возрастает, и мудрость Анахарсиса расцвечивается новыми красками.
Анахарсис. Гравюра XVI в.
Однажды некий афинянин попрекнул Анахарсиса скифским происхождением. Анахарсис ответил только: "Мне позор моя родина, а ты - позор твоей родине". Невоздержанность в речах уважения у него не вызывала, хотя он питал почтение к хорошему слогу. Так что на вопрос, что в человеке хорошо и дурно сразу, Анахарсис отвечал: "Язык". Среди других его изречений: "Лучше иметь одного друга стоящего, чем много нестоящих".
Анахарсису приписывают и следующее изречение-загадку: "Самое удивительное, что видел я у эллинов - это что дым они оставляют в горах, а дрова тащат в город". Ответ на загаданную скифом загадку, очевидно, - "углежоги".
Греческий образ жизни, по этим преданиям, далеко не во всём вызывал у заезжего скифа восторг. Так, он отметил: "Удивительно, как это в Элладе участвуют в состязаниях люди искусные, а судят их неискусные". В другой раз Анахарсис сказал: "Удивительно, как это эллины издают законы против дерзости, а борцов награждают за то, что они бьют друг друга". В связи с теми же бойцовскими состязаниями Анахарсис назвал масло, которым покрывали тело борцы, "зельем безумия". Спортивные занятия в гимнасии он воспринимал как нелепое "исступление", вызываемое "зельем", - смыв его, люди вновь ведут себя естественно. Однажды скифский мудрец задался вопросом: "Как можно запрещать ложь, а в лавках лгать всем в глаза?" Он говорил: "Рынок - это место, нарочно назначенное, чтобы обманывать и обкрадывать друг друга".
Когда Солон рассказал Анахарсису о своих преобразованиях, Анахарсис рассмеялся: "Ты мечтаешь удержать граждан от преступлений и корыстолюбия писаными законами, которые ничем не отличаются от паутины. Как паутина, так и законы - когда попадаются слабые и бедные, их удержат, а сильные и богатые вырвутся". Посетив афинское народное собрание, скиф только убедился в несовершенстве молодой демократии. "У эллинов говорят мудрецы, а решают невежды", - изрёк он.
Прославленный реформатор и учитель жизни Солон
Неоднократно Анахарсис критически отзывался о поведении эллинов на пирах. Это немного странно даже в контексте предания - ведь шумные "скифские попойки" уже становились тогда притчей во языцех. Скифы определённо ценили ввозившиеся к ним вина и даже пили их, вопреки эллинским обычаям, неразведёнными. Однако здесь-то и может крыться некая черта исторического, а не легендарного Анахарсиса. Предания о нём восходят ко временам, когда греческое вино только начинало ввозиться в Скифию, и скифы ещё предпочитали свои хмелящие напитки - кумыс или пиво. Когда Анахарсиса как-то спросили, есть ли у скифов флейтистки, он ответил: "Нет даже винограда". В один из визитов в Скифию, показывая виноградную лозу брату, Анахарсис сказал: "Если бы эллины ежегодно не подрезывали лозу, то она уже была бы и в Скифии". Когда однажды во время пира запустили шутов, то Анахарсис никак на них не отреагировал, зато приведённой позже обезьяне повеселился, заметив: "Она смешна по природе, а человек - по профессии". Другой раз он заметил: "Удивительно и то, как эллины при начале пира пьют из малых чаш, а с полными желудками из больших".
Великий философ Платон
Анахарсис вообще не раз осуждал пьянство. Виноградная лоза, по его словам, "приносит три грозди: гроздь наслаждения, гроздь опьянения и гроздь омерзения". Когда его спросили, "как не стать пьяницей", он ответил: "Иметь перед глазами пьяницу во всём безобразии". Когда однажды за возлияниями его оскорбил какой-то мальчишка, Анахарсис ответил словами: "Если ты, мальчик, смолоду не можешь вынести вина, то в старости придется тебе носить воду". Впрочем, последний анекдот указывает и на то, что сам Анахарсис абсолютным трезвенником не был. О том же свидетельствует и другой - на пиру у Периандра Анахарсис опьянел первым среди присутствующих. После этого он потребовал себе награду - "в этом и заключается цель состязания в питье, подобно тому как и в беге".
Другая часто повторяющаяся в приписываемых Анахарсису изречениях тема - опасность мореплавания. Видимо, путешествие по морю в Афины глубоко отпечаталось в памяти молодого тогда скифа - хотя и позднее он морем вроде бы не гнушался. Когда он узнал, что корабельные доски всего четыре пальца в длину, то сказал, что и от смерти моряков отделяют всего четыре пальца. В другой раз, на вопрос, какие корабли безопаснее, Анахарсис ответил: "Вытащенные на берег". На другой вопрос - кого больше, живых или мёртвых, - Анахарсис ответил вопросом: "А кем считать плывущих?"
Великий философ Платон первым сообщает об Анахарсисе как знаменитом изобретателе. Позднейшие греческие авторы приписывают скифскому мудрецу изобретение якоря, кузнечных мехов и гончарного круга - что уже совершенно невероятно.
Анахарсис состоял в переписке с лидийским царем Крёзом (560–546) и посетил его столицу Сарды. Крёз, ещё будучи наследным принцем, славился гостеприимством и щедростью к мудрецам, встречался с Солоном. Анахарсис, однако, отказался от царского золота - Крёз интересовал его только как собиратель мудрецов, а не как источник дохода. По преданию, на царском пиру между Крёзом и Анахарсисом произошёл следующий диалог. Описав Анахарсису размеры и богатство своих владений, царь спросил: "Какое из живых существ ты считаешь храбрейшим?" "Самых диких животных, - ответил скиф, - ибо они одни мужественно умирают за свою свободу". Крёз тогда спросил: "Какое из живых существ считаешь ты справедливейшим?" "Самых диких животных, - повторил Анахарсис, - так как они одни живут по природе, а не по законам. Природа же есть создание божества, а закон - установление человека. Справедливее пользоваться тем, что открыто богом, а не человеком". Вконец рассердившись, Крёз задал новый вопрос: "Не суть ли звери и мудрейшие существа?" "Да, - ответил скиф, - предпочитать истину природы истине закона есть основной признак мудрости". Крёз насмешливо заявил, что ответы Анахарсиса "основаны на скифском звероподобном воспитании".