Борис всегда безжалостно терзал учительницу. Даже на старенькой, уже немного затрепанной выпускной фотографии - принаряженные "бандиты" стоят в день последнего звонка возле школы - Надежда Сергеевна сидела в первом ряду со скорбным лицом и заплаканными глазами. И в тот день Борис что-то ляпнул ей - какое-то очередное оскорбление. Но тогда Нина не обратила на это внимания - уже надоело обращать! А сегодня на даче вновь все-таки пожалела несчастную, опять полыхающую багровыми пятнами Надежду.
- Ну ладно, Боб, попридержи характер! - примирительно сказала она. - Давай о другом!
- Шурупыч, так она первая начала! - усмехнулся Борис.
Нина заглянула ему в глаза. Как любила она всегда в них смотреть! Особенно когда удавалось поймать момент их стремительного изменения: в них вдруг вспыхивала, загоралась мысль и сразу вслед за ней - насмешка. И, подсмотрев это рождение, Нина каждый раз радовалась.
Неожиданно Люська, поковырявшись в тарелке, злобно крикнула через весь стол матери:
- Опять у тебя картошка недоварена! Сколько раз я тебе говорила!
За столом стало тихо.
- А у Люсеньки опять месячные! - издевательски протянул Борис. - Мухомор - поганый гриб, да хоть красив! Но тут и этого не наблюдается.
Грянул дружный смех. Люся выскочила из-за стола и убежала, наградив Акселевича злобным взглядом.
- Прекрати! - повернулась к нему Нина.
- Не умеете вы, Надежда Сергеевна, детей воспитывать, - мирно протянул Борис. Его доброжелательность напоминала добродушие дворового пса. - Ни чужих, ни своих тем более. А беретесь! Не ваше это дело! И учить не умеете. Вот "Очерки бурсы" Помяловского - потрясающая книга. Ее обязательно нужно прочесть любому человеку, в той или иной степени занимающемуся педагогикой. А любому учителю непреложно надо эту книгу проштудировать и сделать настольной. Только из-за бездарности и невежества русских преподавателей, их трусости и заискивания перед начальством, их лицемерия, их преклонения не перед литературой и наукой, а перед указивками Министерства образования, их принудительной, карательной системы обучения, их безвкусия, их комплексов, их гнусного желания властвовать над детскими душами, поскольку властвовать над взрослыми они не способны, - вот из-за всего этого мы тоже вырастаем невеждами и комплексунами. Бедные люди! И они, и мы.
- Боб, пойди покури! - посоветовала Нина. И парни, посмеиваясь, потянулись с веранды в сад.
Остальные сначала молчали, но Надежда быстро пришла в себя и заговорила о том, что начала писать книгу. А когда все собрались снова, поделилась с бывшими учениками самым сокровенным: она мечтает пройти в городскую думу. Может, ради этого и был затеян этот импровизированный вечер встречи на даче?
- Хочу помогать людям! - говорила она с горящими глазами. - Бороться за интересы москвичей, которые живут бедно, скудно, печально! Разве они не заслужили другую жизнь?!
Олег смеялся, Филипп меланхолично проводил расческой по пышным кудрям.
- Помощь хороша только тогда, когда ее у тебя просят, - хмыкнул Борис. - Только тогда! А пока люди обходятся и справляются своими силами, приставать к ним и решать за них их проблемы вовсе не нужно. Живите своими интересами! Иначе окружающие могут начать сопротивляться, как воины при обороне родного города. И вы будете с ними драться? Должен вас огорчить: боец из вас никудышный! Так что не волновайтесь попусту! Не каждому дано быть воином, им нужно родиться, а вам была уготована иная судьба и другая дорога. Так что лучше вам в битвы не лезть и в боях не участвовать. Зачем вам они?
Надежда сверкнула глазами в его сторону.
- Девочки, мне нужно помочь! - обратилась она к женской половине, рассчитывая на извечную бабскую солидарность, особенно действенную в отношении мужчин. - Надо ходить по домам, агитировать людей, рассказывать обо мне… У меня все материалы готовы.
Марьяшка опять презрительно скривилась, а Маргаритка, добрая и глупая Маргаритка, вдруг воскликнула:
- Я попробую! Это интересно! Борис выразительно хмыкнул.
- У тебя ведь дети, - разумно заметила Марианна.
- Я найду время, - твердо сказала Маргарита.
"Ниночка, ты прости, не смогу. Иначе у меня не будет потом сил жить, вести уроки, растить Люсю…"
- И я пойду, - неожиданно тихо сказала Дуся.
Борька вытащил сигарету и демонстративно закурил.
- Спасибо вам, девочки, большое спасибо! - повторяла растроганная Надежда.
В сторону Нины она не смотрела.
"Ниночка, ты прости, не смогу. Иначе у меня не будет потом сил жить, вести уроки, растить Люсю…"
Предвыборная кампания проходила весьма бурно и активно. По Нининому дому неприкаянно бродил несчастный агитатор. Нина его очень жалела.
- Пойдите проголосуйте! - тоскливо ныл он. - Ну, проявите сознательность! Там ведь пиво продают, пирожки - на выборном участке! Ну, сходите туда - пивка попьете!
Ему нужно было любым способом зазвать людей на выборы. Оно и понятно: за каждого привлеченного - ему деньги.
- Столько партий, что уже и яблоку упасть негде! - посмеивался Борька.
- В яблочники записался? - спросила Нина.
- Оченно надо… Шурупыч, я вообще никогда никуда не записываюсь. Это опасно. Стараюсь стать воплощением осмотрительности и осторожности во всем, даже говорить с мудрой медлительностью. А наша дума - это обыкновенный цирк со своими клоунами, гимнастами, дрессировщиками, фокусниками и, конечно, зрителями.
В то время у Бориса появилась новая маза, по его собственному определению: он стал усиленно рассказывать друзьям, что тесно связан с ФСБ, чуть ли не сотрудничает с ней. Вряд ли человек, действительно там завязанный, будет так широко всех оповещать об этом, думала Нина. Скорее еще одна полудетская игра в тайну, как играл знаменитый когда-то Тимур со своей командой. То любовь, то секреты…
Но Борька продолжал приносить постоянные новости "оттуда" и действительно стал держаться много солиднее. Что пленяло девиц еще сильнее…
Однажды он серьезно порекомендовал Леньке поменьше трепаться - его фамилия уже на примете в органах. А поскольку контора, где трудится Одинцов, секретного толка, то, следовательно…
Затем Борис сообщил, на кого из олигархов возможен политический наезд. И не ошибся.
Многие скептики-приятели заколебались - уж очень основательно выглядели байки Акселевича. Перестали насмехаться. Одна лишь Нина продолжала не верить Борису.
А вот в деле выборов Надежды старания бывших учеников ни к чему не привели. Борис оказался, как всегда, прав: москвичи дружно отказались от помощи неизвестной им учительницы, и голосовать за нее никто не стал. Хотя Дуся и Маргаритка по-настоящему усердствовали. И еще несколько бывших Надеждиных учениц из других классов.
Нине позвонила Маргаритка и дрожащим от обиды голосом рассказала:
- Я бросала детей на маму и мужа… Дуся ходила по домам простуженная… А она… эта твоя Надежда… Надёныш… она жутко разоралась на нас… Кричала, что это мы во всем виноваты, что мы сорвали ее выборы и все произошло по нашей вине… - Маргаритка замолчала, готовая заплакать.
- Она никакая не моя! - холодно заявила Нина. - Не реви, пожалуйста!
- Но ты же ее больше всех любила!
- В прошлом.
- А что случилось? - тотчас полюбопытствовала Маргаритка, перестав хлюпать носом. - Из-за чего вы поругались?
- Да мы и не ругались вовсе. Никакой настоящей ссоры не произошло. Просто ничего вдруг не стало… И я поняла, что никогда ничего и не было. Так, пустой звук, пустое место вместо человека…
Нина вспомнила, как однажды, еще в десятом классе, шла мимо открытой двери в приемную директора и услышала разговор секретарши по телефону.
- Ну что собой представляют наши учителя? - осуждающе чирикала секретарша. - Да ничего, пустое место!
Тогда Нина очень обиделась за учителей…
- Очень разговорчивое пустое место, - справедливо заметила Маргаритка. - А ты знаешь, что она и Борька… - И Маргаритка споткнулась.
- Что она и Борька? - насторожилась Нина.
- Нет, ничего… - пробормотала Рита. - Там у меня дочка вопит… Я пойду, ладно?…
Марианна тоже усердно пыталась подружиться с Ниной. Только выходило у нее это неважно. Уж больно характер был изломанный.
- Марихуана она и есть настоящая Марихуана, - посмеивался Борис. - Одурманивает здорово. А главное, как ей здорово подходит эта ее фамилия - Дороднова. Ну прямо тютелька в тютельку…
Уже после окончания школы Марианне вдруг пришло в голову собирать у себя подруг на дни рождения.
- Ты меня пригласишь? - спросила Маргаритка, прослышав о готовящемся торжественном мероприятии.
Марьяшка ответила подчеркнуто холодно, изощряясь в цинизме:
- Это будет зависеть от размера подарка.
Маргаритка, конечно, надулась, обиделась, но на день рождения пошла, разумно решив все обратить в шутку. А вот Нина не сумела: у нее в тот вечер было дежурство в клинике, где она подрабатывала медсестрой.
- Ах, вот как?! - тотчас озлобилась Марианна. - И ты не можешь найти подмену?
- Да никак! - виновато вздохнула Нина. - На субботу никто не соглашается…
После этого Марианна демонстративно не поздравила Нину с ее днем рождения и вообще исчезла. Оскорбилась. Потому что считала себя человеком, к которому нельзя не прийти ни по какой, даже самой уважительной причине.
- Одна причина для нее все-таки существовала, - засмеялся Борис, с которым поделилась расстроенная Нина. - Только одна - твоя смерть! Все остальное не в счет!