Расстроенная Нина шла не сопротивляясь. Вечером она позвонила Борьке и все рассказала.
- Сие часто бывает, - спокойно сказал он. - Эти бабки почти во всех церквях специально расставлены, чтобы людей от Господа отводить и к Нему не пускать.
- Кем расставлены? - удивилась Нина.
- Ха! Неотесанная! Вечным Его противником - сатаной. Но ему поддаваться нельзя. Идешь себе в храм - и иди! Ты не к бабкам этим пришла, а к Господу. "На души без верных догадок дьявол как раз особенно падок". Пер Гюнт. Сходи в Сретенский монастырь. Там какая-то аура особая. И цветов весной и летом полно… Игде ишшо такое найдешь? Только нищих у ворот не балуй, а то оставишь им там все свои последние деньги, я тебя знаю.
Нина пошла уже одна и, постояв в уголке, немного научилась, что и как надо делать. Чуточку осмелев, она подошла к женщине, продающей свечи, достала кошелек и замешкалась, думая, сколько свечей купить. Надо бы подешевле, за два рубля…
- Давайте скорее! - вдруг грубо закричала женщина. - Меня люди ждут!
Нина вновь растерялась. Хотела объяснить этой женщине, что и она, Нина, тоже человек, раз уж та не понимала простейшей истины, но решила не заводить свару в Божьем храме, повернулась и вышла. И опять вечером позвонила Борьке.
- Неотесанная! - проворчал он. - Человек, который никогда ничего не знает… Ладно, в следующий раз пойдем вместе. Я тебя научу, как не замечать таких вещей. Запомни одно: ты к Господу пришла! И все остальное тебя волновать и заботить не должно! "Сладко мне сознавать, что Господень взор персонально за мной наблюдать стремится". Пер Гюнт. Читал я тут днями Флобера. "Мадам Бовари". Он со свойственной ему насмешливостью пишет там про атеиста-фармацевта: сутана у него ассоциировалась с саваном, а савана он боялся, потому и не переносил сутану. Но ведь на самом деле… Помню себя в раннем детстве. Я не любил тогда церковь и ее боялся. И не только потому, что воспитывался в духе атеизма. Ишшо вот почему: крест у меня ассоциировался с кладбищем. А на церкви - тоже крест. Вот в чем было дело - это я очень хорошо помню.
Борька вошел в храм, как в себе домой.
- Матушка! - обратился он к продавщице свечей. - С праздником!
И та благодушно кивнула ему в ответ. Борис хитро покосился на Нину. Он обожал изумлять.
- А какой сегодня праздник? - недоуменно прошептала Нина Борьке.
- Воскресенье, неотесанная! - хмыкнул он и стал покупать свечи. - Пойдем…
- Откуда ты все знаешь?
- Все знает только Господь Бог. А Он отправляет людей на землю глупыми детьми, чтобы мы сделались умными стариками, потому - надо учиться. Вопрос можно? Исповедаться не хочешь? - И вновь хитро глянул на Нину.
- Нет, - испугалась она. - Как-нибудь потом, в другой раз…
Борис многое объяснил Нине. И потом она стала ходить в церковь уже одна…
Только очень долго не могла отважиться на исповедь. Почти год. Но наконец созрела, хотя перед тем воскресным утром почти не спала всю ночь. И вновь ее шаги звучали тревожно и растерянно… И все вокруг опять казалось чужим и незнакомым…
Но молодой русоголовый батюшка в очках оказался таким деликатным, таким добрым, таким располагающим к себе, что почти все Нинины страхи тотчас рассеялись, расплылись и исчезли. Батюшка так искренне сострадал Нине, так сопереживал, так горько вздыхал о ее грехах, совершенных вольно и невольно, ведением и неведением, что не раскаяться и не поверить ему было невозможно.
- Вот теперь ваш счетчик обнулен, - спокойно сказал он Нине. - И надо стараться, чтобы он так и держался на нуле.
И с того дня Нина стала ходить лишь к этому батюшке. И уже ничего не боялась.
Когда у Бориса начался настоящий роман с Марианной, этот новый изгиб, Нина не заметила. Она еще училась, сидела с бабушкой, подрабатывала в клинике медсестрой… Да и отслеживать, высматривать, вынюхивать увлечения Акселевича, которые постоянно перепутывались, завязывались и развязывались, повторялись и возвращались…
Как-то поздно вечером позвонил Борис.
- Шурупыч, тебя вечно нет дома. Не поймаешь…
- Заведи мобильник, - мрачно посоветовала Нина.
Борис выразительно хмыкнул:
- Мобильник, ха! Что я тебе, браток, что ли, или новый русский?
В те годы сотовый действительно стойко ассоциировался у большинства именно с этими категориями. Борис купил его совсем недавно, когда мобильники появились даже у бабок и перестали быть знаком причастности к особой касте.
- Вопрос можно? Почему именно женщины бывают стервами и ведут себя соответствующим образом?
- Тебе виднее, - сухо отказалась от дискуссии Нина.
Она очень устала после работы, и Акселевич с его непрерывными интрижками начинал понемногу раздражать.
- Мне? Вот тебе и вот… Хотя… Когда женщина начинает подтрунивать и язвить, не дашь ведь ей в морду и не пошлешь матом. Это уж совсем недостойно мужчины. Да, отгадка кроется тут… Посему женщины смело себе позволяют с нами то, чего не стали бы так свободно делать мужики. Женщина знает о своем особом положении в отношениях с мужчинами - и этим пользуется, становясь стервой.
- Опять нарвался, бедный? - безразлично спросила Нина. - Тогда начни все сначала. Ты это обожаешь.
- Об что речь… Где начало того конца, которым оканчивается начало? - пробурчал Борис.
- Пессимистом заделался?
- Просто все козлы, а я - не пессимист, - хмуро пробубнил Борька.
- Козлы? Да что это сегодня с тобой? - удивилась Нина. - По-моему, тебе все-таки стоит жениться. Зря ты разошелся с Маргариткой. Она тебе очень подходила по всем параметрам.
- Ишь ты подишь ты… Откель у тебя нынче такие мыслишки? Фолкнер давно заметил: на что ни пожалуешься, мужчина сразу посоветует сходить к зубному, а женщина порекомендует жениться. Причем у них самих все всегда из рук валится, но они тотчас с удовольствием станут поучать, как надо жить и себя вести. Какой-нибудь профессоришка из университета - приличного костюма в шкафу нет, но примется учить, как за год сделаться миллионером, а баба, не сумевшая подцепить ни единого мужика, будет охотно читать лекции по семейным вопросам.
- Камешек в мой огород? - холодно справилась Нина.
- Пардон… - буркнул Борис. - Не хотел… Хотя в принципе тебя обидеть нельзя - ты плохого словно не видишь, не замечаешь, злому не веришь. Игде ты такая воспиталась? Но только вот что, Шурупыч: на земле хорошим всегда хуже, чем плохим. И наши добрые качества нередко больше вредят нам в жизни, чем дурные. А дураки часто не на своем месте находятся, а намного выше, чем им положено по разуму. Посему нельзя сказать, что все на земле разумно.
- Я этого и не утверждала. А ты, Боб, чего ты сам хочешь? - поинтересовалась в ответ Нина. Она была до предела замотана, оттого держалась замкнуто и сдержанно. - Что тебе в этой жизни нужно? Вот ты пишешь свои заметки, ухлестываешь за дамами… И это все? Прежде всего, нужно понимать то, что хочешь делать, и в начале дела представлять себе его возможный конец.
- А-а, опять тебя занесло… И что же останется к концу, если все будет известно с самого начала? - проворчал Борька. - Смысл жизни… Да это самое нелегкое дело - его найти! "Я не мечтал о новой славе, не угодить бы только в ад". Пер Гюнт. Каждый на земле всегда живет для чего-то, и хорошо, если он не умеет жить для себя. Стой мене… Никто не учил тебя этой мудрости. Ты у нас - свет в конце тоннеля! Нина смутилась:
- Не болтай!
- Ишшо чего! У нас в стране свобода слова! И нужно ко всему относиться равнодушно, не портя себе бытия философией и не задаваясь никакими лишними вопросами. Между прочим, жизнь, в сущности, проста и груба. И зачем осложнять ее поисками какого-то особенного смысла? Нужно только научиться смягчать ее грубость. А большего ты все равно никогда не достигнешь. Так вот опять насчет женатиков… Моя любимая тема. Почему-то всегда принято смеяться над тем, кто недавно женился. И женатого сразу узнаешь - у него такой сытый, женатый вид. Но тем не менее… Я твержу себе одно и то же: не женись - потом пожалеешь. А женишься - потом горько пожалеет она. И ее даже жалко заранее. Ну какой из меня муж? Ты сама поразмысли, какой?
Он всегда говорил о серьезном, но никогда не говорил серьезно.
- Из тебя может выйти только Дон Жуан, - съязвила Нина.
- Ха! Но Дон Жуан - не просто распутник, а искатель неведомых, неиспытанных ощущений! Особь статья.
- А бабник - это любопытный, который хочет понять, что такое секс! - насмешливо подхватила Нина. - И между женой и любовницей нет физиологической разницы, а лишь одна юридическая. Кстати, как твое поведение увязывается с твоими религиозными убеждениями?
- Да, сильно тебя занесло. - Борька помолчал. - Свет в конце тоннеля… Но со своими шурупами… Какая ты всегда была нежная, трепетная, напрашивающаяся на поцелуи… Подожди, закурю, сигарета сдохла.
Нина переложила трубку из руки в руку, прикусила губу, но ничего не ответила. Ее отношения с собственным телом осложнились давно и проще не становились. Теперь Нина уже перестала его так ненавидеть, однако и полюбить не могла. Оно по-прежнему казалось ей предательским.
- Насчет убеждений, - пробурчал Борис. - Не сильно они у меня есть. Я просто изучаю вопросы религии и атеизма. Читаю. Одно жизненное наблюдение: если человек настроен яро антиклерикально, откровенно выступает против церкви и спорит с верующими - то существует очень большая вероятность, что именно такой скорее потом сам станет верующим и придет в церковь, нежели тот, который не имеет к вере никакой ненависти, но просто к ней спокойно равнодушен. Такие не придут к вере никогда.
- А почему? - спросила Нина.