Татарский воин
В 1571 г. польский король вновь призывал Девлет Гирея к решительным действиям, упрекая его в том, что в течение трех последних лет он не причинил великому князю московскому "никакой шкоты", "в земле московской замку ни одного не взял и ему (королю – А.Д.) не отдал", а требует уплаты поминок [38.430]. В этом году Девлет Гирей осуществил, наконец, большое вторжение, проник через засечную черту, р. Оку, дошел до Москвы и сжег ее [38.430; 47.75–85]. Одновременно с крымцами в качестве их союзников Большие ногаи совершили нападение на Татюши и Алатырь. Московские гонцы в Крым Севрюк Клавшов и Ив. Мясной (1572 г.) должны были изображать этот набег ногаев как действие казыевцев, отколовшихся от Большой ногайской орды. Гонцы должны были говорить, что "ногайская орда великая, а люди в ней большие, где хотят тут и служат". Царь Иван Грозный послал ногайскому князю Тинехмату "свое гневное слово", и князь Тинехмет и мурза Урус будто бы хотели отыскать нарушителей мира, казнить их и все захваченное вернуть [38.430].
Таким образом, годы 1568–1572 гг. образуют наиболее опасный для Московского государства период татарских нападений. Если в предшествующие годы татары действовали только в качестве союзников польского короля, то теперь они ставят перед собой самостоятельные цели. Можно говорить о новой войне, войне с татарами и турками, которую московскому государству пришлось вести одновременно с войной Ливонской.
Глава 2
"Русские рассчитывали оказать сопротивление". Подготовка к сражению
"В Москву на царство". Планы Дивлет-Гирея
Нет оснований сомневаться в целях Крыма в предстоящей военной компании. Это – не только завоевание Казани и Астрахани, но и последующий захват, расчленение и разграбление Руси.
Девлет-Гирей публично объявлял, что едет "в Москву на царство" [14]. Андрей Курбский писал, что хан "хотяще уже до конца спустошите землю оную и самого того князя великого выгнати из царства его, и поиде яко лев кровоядец, рыкая, розиня лютую пащеку на пожорение християны" [9.286]. "Царь Крымской пришед с похвалою, хотя грады разоряти и христианство погубляти" [23.92]. Крымчане настолько были уверены в своем успехе, что уже считали себя властителями Москвы и "улицы на Москве росписали, коемуждо мурзе коя улица" [33.393].
Генрих Штаден в своих записках дает обобщающую характеристику планов Девлет-Гирея: завоевание с помощью турецкого султана русской земли, пленение Ивана IV и его сыновей и увод их в Крым, захват "великой казны", из которой султану будет выдана "чудовищно большая сумма". Девлет-Гиреем "города и уезды Русской земли все уже были расписаны и разделены между мурзами, бывшими при крымском царе, какую кто должен держать. При крымском царе было несколько знатных турок, которые должны были наблюдать за этим: они были посланы турецким султаном по желанию крымского царя. Крымский царь похвалялся перед турецким султаном, что он возьмет всю Русскую землю в течение года, великого князя пленником уведет в Крым и со всеми мурзами займет Русскую землю" [22.58, 60, 61].
Уверенность хана в успехе дошла до того, что он уже считал себя государем всей Руси и собирался в своей будущей державе, которая бы включала Казань и Астрахань, организовать новую торговую систему. "На другой год (1572 год – А.Д.) хан опять пришел из Крыма, чтобы захватить Русскую землю. Он дал своим купцам и многим другим грамоту, чтобы ездили они со своими товарами в Рязань и Астрахань и торговали там беспошлинно, ибо он царь и государь всея Руси" [22.11-112, 115].
Девлет-Гирей
Эти широко идущие планы косвенно подтверждаются тем фактом, что в составе войска Девлет-Гирея в 1572 году будет значиться некий "астраханский царевич".
Основным объектом нового крымско-татарского удара вновь была Москва. Это вполне очевидно из русско-крымской дипломатической переписки. Нападение 1572 года в ряде русских источников оценивается как поход на Москву, хотя военные действия развернулись лишь на подступах к ней.
"А приехал царь Крымской к Москве" [14.119].
Для нового нападения на Россию Турция и Крымское ханство мобилизовали значительные силы.
– "с ханом, его сыном, внуком, дядей, воеводой Дивей-мурзой" [14.119];
– "со всеми силами своими бусурманскими" [9.287];
– "со многим воинством" [23.92];
– "и с иными прибылными людьми" [16.510];
– "со многими людми" [16.730];
– "собрався с царевичи со многими крымскими татары. С ними же и ногайских татар с мурзою их Керембердеем двадесять тысящ, к тому имяше седмь тысящ турских янчаров, присланных в помощь себе от Махомеда везиря турскаго" [10.139].
Все это придавало событиям 1572 года особенно угрожающий характер. Современникам казалось, что наступают страшные времена Батыя: "изыде, яко лев рыкая, на Московское государство, и разверзши лютыя челюсти своя безстудно течаше, хотящи до конца потребит его" [10.139].
"На берегу". Подготовка к битве
В такой сложной обстановке в 1572 году шла подготовка к отражению нового вторжения Девлет-Гирея.
Оборонительные укрепления
Подготовка к отражению нового нашествия началась сразу же после нашествия крымчан в 1571 году. Еще в ходе своего пребывания в Новгороде, Иван Грозный, по сообщению Дж. Горсея, "…имея среди сопровождавших митрополитов, епископов, священников, главных князей и старинную знать, послал за ними и созвал их на царский совет…" [39.191]. Вероятнее всего, на этом совете был принят план первоочередных мероприятий по укреплению обороноспособности страны и подготовке к новой военной компании.
Продолжалась разработка и осуществление системы оборонительных мероприятий. Начало этому было положено еще в январе-феврале 1571 года, а в октябре по указу Ивана Грозного князь Михаил Воротынский, стоявший еще с 1 января 1571 года во главе пограничной службы, "с товарищами" "приговорили", из каких украинных городов, когда, куда и какими силами "на поле ездити и поле жечи". Пожог степи должен был охватить огромную территорию от верховьев реки Вороны до Днепра и Десны [1.15–17; 25.20–21].
С 1 апреля 1572 года стала действовать новая система пограничной (сторожевой и станичной) службы, при этом учитывался опыт борьбы с прошлогодним нападением Девлет-Гирея. Благодаря хорошо организованной разведке русское командование было своевременно поставлено в известность о движении Девлет-Гирея и его дальнейших действиях, что способствовало успешному проведению операций по разгрому вторгшихся вражеских полчищ.
Быстро шло строительство и совершенствование военно-оборонительных сооружений, в первую очередь расположенных на большом протяжении вдоль Оки "на берегу". За Окой татары встретились еще с одним важным элементом русской обороны – Гуляй-городом, передвижным деревянным укреплением. Сведения об организации полевых оборонительных сооружений подтверждаются и грамотой Девлет-Гирея к Ивану Грозному, датированной 23 августа 1572 года. В ней хан писал, что "наш приход проведав, на Оке на берегу хворостом зделали двор, да около того ров копали, и на перевозе наряды и пушки ecu оставив, да и рать свою оставил". По мнению Девлет-Гирея, эта подготовка проводилась в течение ряда месяцев (русские "маялись месяцы три и четыре приходу нашему") [26].
Укреплялись города, например Волхов и незадолго до того основанный Орел [33.115]. 22 декабря 1571 года П. Волконский и Е. Ржевский были направлены в Перемышль "делати засеку" [26]. Вероятно, к этому времени относится начало укрепления пологих берегов Оки около города Серпухов. Это были тройные ряды свай, заостренных кверху. Их остатки были заметны еще в начале XIX века [41.100].
Особое внимание уделялось Москве. "Он отправил изо всех городов своего Государства лучших купцов, ремесленников и промышленников селиться в Москву, строиться там и привлечь туда торговлю; освободил их от всяких налогов и пошлин" [4.11]. Она восстанавливалась, застраивалась, готовилась к осаде, начался ремонт укреплений, шедших по линии современного Бульварного кольца. Это была третья внешняя линия укреплений Москвы, помимо стен Китай-города и Кремля. Был возведен вал шириной в три сажени с бревенчатыми воротами, обложенными землей и дерном, перед валом снаружи рва не было. Царь "послал семь тысяч каменщиков и работников обнести Москву крепкою и красивою каменной стеною" [4.11].
Своеобразно проводилось заселение Москвы. Известно о выводе из Новгорода в Москву в октябре 1571 года купцов ("гости веденыя") – из "земщины" сорок семейств, а "из опришной стороны" шестьдесят семейств [14.110–111]. Перевод новгородских купцов следует рассматривать, очевидно, не только в плане проводимых Иваном Грозным внутриполитических карательных мер. Он проводился также с целью усиления обороны Москвы.
Оборона Москвы была поручена князьям Ю. И. Токмакову и Т. Долгорукову [26]. Из отдельных источников видно, что в Москве продолжалась обычная деятельность многих государственных учреждений – "у холопья суда" ("из холопья суда") служили князь А. Ромодановский и В. А. Белов; "на Земском дворе" – И. Мятлев и С. Нагой, М. Горской, казначей князь В. Масальский, печатник Б. Сукин, дьяки, конюшенный С. Третьяков [21.306].