- Ну и что? - легко возразила Валя. - Сейчас все в комсомоле. У нас в классе две девочки - комсомолки, а в бога верят. И что с того? Сейчас же не старые времена, дед… Сейчас, наоборот, очень модно во все это верить. Что и бог есть, и снежный человек, и Бермудский треугольник, и привороты, и заговоры, и Фреди Крюгер… Мы с Лидкой зимой к одной девочке ходили, у которой есть видеомагнитофон, - смотрели про Фреди Крюгера.
- Какой еще Фреди? Ладно, с комсомолом я погорячился… Но уверяю тебя, русалок не существует! - Арсений Никитич уронил палочку. Валя моментально ее подняла - резной улыбающийся дракон ухмыльнулся ей в глаза, разинув зубастый рот. - О, спасибо!..
- Ладно, я тоже так думаю. Русалок нет. Но вот представь себе историю… Сто лет назад жила одна женщина. То есть девушка, потому что она была очень юная и мужа у нее еще не было… И она полюбила одного человека. Он ее тоже как будто любил. Ну, во всяком случае, она очень хотела в это верить…
На Валю снизошло вдохновение - такое с ней часто бывало. Истории начинали сами возникать в ней - с подробностями и деталями, словно она была свидетельницей тому, о чем рассказывала.
- Какая девушка? - спросил Арсений Никитич, не отводя взгляда от воды.
- Довольно-таки симпатичная. У нее были длинные волосы, которые она любила держать распущенными, и когда она бежала, например, то они развевались по ветру. Вот так… Глаза у нее были зеленые, цвета недоспелого крыжовника.
- Как у тебя, ты хочешь сказать? - усмехнулся дед.
- Нет, у меня не совсем зеленые, у меня такие… зеленовато-коричневые. Болотного цвета - вот! А у нее были зеленые. И она умела так любить, как никто и никогда. Про своего парня она думала, что они до конца жизни будут вместе и что все будет прекрасно и хорошо… Она встречалась с ним, пела песни, говорила какую-то чепуху - знаешь, когда люди влюблены, они всегда несут какую-то чепуху, потому что словно шалеют от счастья. И она вовсе не ожидала, что парень бросит ее. А он ее бросил… Ты спросишь, почему? Я тебе отвечу, хотя на самом деле это не важно. Просто - бросил, и все. То ли нашел другую, то ли еще что-то случилось… А она с горя пошла и утопилась в этом пруду. И стала русалкой. Она жила в темной, холодной воде - вокруг были только водоросли и рыбы, и так невыносимо скучно было ей жить в мутном водяном мире… А потом…
- Что же было потом с русалкой твоей? - с усмешкой спросил дедушка. - Появились рабочие и спустили пруд?
А ты все смеешься! Нет, рабочие тут ни при чем. Он… Ну, парень той девушки… пришел к пруду и сказал: "Вернись, я поступил очень плохо…" Он так и сказал: "Вернись, Мария (ее, кстати, звали Марией, русалку эту), я только тебя люблю!" Она его услышала даже сквозь толщу воды. Вздрогнула, посмотрела зелеными глазами наверх - туда, откуда сквозь водоросли пробивались солнечные блики, ударила хвостом и поплыла вверх. Там был он, на берегу. Тот, который звал ее. Сначала, конечно, он испугался, увидев, какая она стала - совсем зеленая, и хвост у нее такой серебристый, с крупной чешуей, словно у зеркального карпа… А потом понял, что это все равно она, прежняя. Он протянул к ней руки и…
Валя замерла, закрыв глаза и вытянувшись в струну, словно эта драматичная картина была сейчас у нее перед глазами.
- Что же дальше? - с любопытством спросил Арсений Никитич.
- А дальше она утащила его под воду, - глухим, замогильным голосом произнесла Валя. А потом открыла глаза и засмеялась. - Закон жанра, что ты хочешь! Она, Мария эта, уже не могла жить на суше, и поэтому ей только одно и оставалось - утащить своего возлюбленного под воду.
- Господи, Валя, ну и фантазия у тебя…
- Знаешь, Лидка говорит, мне надо в писатели. Я всяких историй могу придумать - хоть сто штук подряд. Ты согласен, дед? Подаваться мне в писатели?
- В писатели… - пожевал губами Арсений Никитич. - Ну не знаю… Ты вот почитай "Новый мир", "Знамя" там или "Юность"… Разве о том писатели пишут? Какое отношение твоя русалка имеет к социалистическому реализму?
- Ну ты сказал! - Валя захохотала, словно сумасшедшая, и от смеха даже упала на траву. - Соцреализм… Да кому он сейчас нужен…
Лида увидела его издалека - он шел вдоль длинного забора, возвышаясь над садово-огородной растительностью. Высокий и безумно красивый. Больше всего Лиде нравилось, что он такой серьезный, даже мрачный всегда. В этом было что-то демоническое, инфернальное… "Демоническое" и "инфернальное" - любимые слова учительницы по литературе, когда она рассказывала о Достоевском. Лида не до конца понимала значение этих слов, но ей казалось, что они очень подходят к Илье.
Она вся поджалась и напряглась - один его вид заставлял ее трепетать и быть готовой ко всему, что угодно. Ей казалось, что она любит его давно, тысячу лет, с тех пор, как увидела в дачном поселке еще девчонкой. Они никогда не общались, а в прошлом году его здесь вообще не было, но сейчас словно неумолимая судьба начала сводить их. "Все, что угодно… все, что угодно для тебя сделаю!" - подумала она и холодно улыбнулась ему навстречу.
- Здравствуй, - сказал он, останавливаясь напротив. - Что, в огороде копаешься?
- Да, бесправный труд крепостных крестьян… - с иронией произнесла Лида.
- Барщина, значит.
- Да. Вам, историкам, виднее, как это называется.
- А подруга твоя где? Ну та, которая стихи декламирует… - спросил Илья, опираясь на невысокий штакетник.
- Валька-то? Я и сама не знаю… с утра ищу. Я из автолавки вернулась, а ее нет нигде, - пожала плечами Лида. - А где твой друг? Может, они вместе?
- Нет, Ванька на Иволге… Слушай, бросай ты свой огород, пошли тоже искупаемся, - предложил он.
От его предложения у Лиды мурашки побежали по спине, а в горле словно ком застрял, но она все-таки нашла в себе силы небрежно ответить:
- Что ж, неплохая мысль… "Все, что угодно, для тебя сделаю!"… Солнце светило как сумасшедшее, и лопухи у дороги тянули к нему свои ладони.
- Так пошли!
- Подожди, я только руки вымою и переоденусь…
Она успела сделать все за пять минут. И даже намазала губы модной сиреневой помадой французского производства - матери подарила одна благодарная пациентка. И теперь из зеркала на нее посмотрела очень симпатичная самоуверенная девушка с задорной родинкой в углу губ. - Глаза, что ли, еще подвести? Рука потянулась к теням густо-голубого цвета, но она тут же отказалась от мысли о макияже: "Нет, это лишнее - если буду плавать, то все потечет…"
Лида вышла из калитки с перекинутым через плечо большим полотенцем.
- Классная помада, - сказал Илья, быстро взглянув на нее. - Тебе идет…
Они побрели по дороге в сторону речки.
- Стойте-стойте, вы куда! - вдруг раздался голос совсем рядом. Это была Валя - она мчалась им наперерез. - Привет Илья… Лида, вы куда?
- Пирогова, я тебя целое утро искала, - недовольно произнесла Лида. - Ты сама куда пропала-то? Вот что, бери купальник и иди на речку. Мы там все будем…
- Кто "все"? - удивилась Валя и слегка покраснела.
- Ну Иван еще там… Да, Илья?
- Да, - кивнул Илья, и темная прядь упала ему на лоб.
- Хорошо! - радостно кивнула Валя. - Идите, я вас догоню…
Она помчалась к своему дому - волосы сзади метались из стороны в сторону, одна тапочка соскользнула с ноги, и Валя, прыгая на одной ноге, начала искать ее в траве.
- Какая-то она чудная… - пробормотал Илья.
- Кто? Валька-то? - удивилась Лида. Они медленно шли по дороге, и Лида сейчас думала о том, что жизнь складывается исключительно удачно. - Она хорошая…
- Никто не спорит, что она хорошая. Только она все равно какая-то чудная… - с легким раздражением произнес Илья. Впрочем, это его раздражение никак не относилось к Лиде.
- Правда, есть немного.
- Как блаженная. Не понимаю таких…
- Как это - "блаженная"?
- Ну смеется все время, улыбается, стихи какие-то читает… - засмеялся Илья и, видимо, вспомнив вчерашнее, покачал головой. - Ужасно несовременная.
- Тургеневская барышня, да? Ну ничего, это у нее возрастное. Скоро пройдет, - снисходительно махнула рукой Лида.
- Наверное, пройдет, - пожал плечами Илья. - Только прежде жизнь как следует настучит ей по голове.
- Это всенепременно… Слушай, а тебе нравится Майкл Джексон?
- Спрашиваешь… Кому он не нравится! Номер один в мире. Хотя похож на чертика-дергунчика - у меня в детстве была игрушка такая…
- Интересно, а он приедет к нам на гастроли?.. - мечтательно произнесла Лида. - Если бы он приехал, я бы обязательно на его выступление постаралась попасть, любые деньги за билет заплатила бы! В прошлом году приезжал Билли Джоэл - просто супер…
- Может, когда-нибудь и Джексон к нам в совок приедет, - сказал Илья. - Только не скоро.
- Наверное…
На берегу, под ветвями склоненной ивы, они обнаружили Ивана - тот лежал с закинутыми за голову руками и, кажется, спал.
- Товарищ, проснитесь! - толкнул его Илья. - В городе белые!
Иван открыл глаза.
- Привет, Лида… Белые, говоришь? Н-да… А когда засыпал, были еще красные. Ребята, а где Валентина? Слушай, Илья, давай я сейчас за ней сбегаю… - Иван сел и принялся натягивать футболку.
- Стой, не суетись! - снисходительно остановила его Лида. - Она сейчас придет.
- Что, влюбился уже? - захохотал Илья. Когда он смеялся, он становился другим, непохожим на себя, и это тоже невыносимо нравилось Лиде.
- Да ну тебя, дурак…
Илья быстро снял с себя майку с джинсами, сел прямо на них и посмотрел на Лиду.
- У нас пиво есть, - сказал он просто. - Ты чего стоишь, раздевайся! Или застеснялась?