В отношении к учреждению "общежития" в русских монастырях в летописном изложении "Повести о Митяе" есть одна деталь, ускользающая от внимания исследователей. В числе сопровождающих в Царьград Митяя на первое место вынесен "архимандрит Иван Петровьскый, се бысть перъвый общему житию началник на Москве". Слово "начальник" имело значение и близкое к современному, и чаще значение "зачинатель", "зачинщик". При первом толковании можно предполагать наличие в Москве специального учреждения, ведавшего общежитийными монастырями, которое возглавлял Иван Петровский. При втором толковании получается, что именно он и был первым зачинателем "общежительских" монастырей в пределах Московской Руси. Именно в Москве, поскольку в Киеве общежитийным был Киево-Печерский монастырь, в Новгороде - Антониев, где сохранялись традиции ирландских общежитийных монастырей, привнесенных его основателем Антонием Римлянином еще в начале XII в.; были, по всей вероятности, и другие общежительские монастыри. Иван Петровский, судя по "Повести", оставался верным Митяю и сам едва не поплатился жизнью за попытку урезонить своих далеко не благочестивых спутников: его заковали "в железа" и хотели сбросить в море ("архимандрита, Московьскаго киновиарха, началника общему житию", - еще раз напоминает летописец).
Как можно видеть, и политические и религиозные взгляды Сергия Радонежского не совпадали с намерениями московского князя и отчасти покойного митрополита Алексия. И, видимо, прав В.А. Кучкин, указывая на тот факт, что версия о контактах Дмитрия с Сергием накануне сражения на Куликовом поле (знаменитое "благословение" Сергием Дмитрия Ивановича) имеет позднейшее происхождение и вряд ли они были в исторической действительности.
Не все было гладко и в отношениях Дмитрия Ивановича с Владимиром Андреевичем. В битве на Воже его имя не упоминается, может быть, потому, что союзником Москвы выступала Рязань, с которой у серпуховского князя были напряженные отношения из-за земель по Верховьям Оки. И к Литве, и к Кипри-ану, и к Сергию у Владимира Андреевича было более теплое отношение, нежели у московского князя.
Следовательно, Куликовская битва происходила в условиях более сложных, нежели те, что сложились в 1374-1375гг., когда было достигнуто и политическое, и церковно-политическое единство в Московской Руси.
§2. КУЛИКОВСКАЯ БИТВА
8 сентября 1380 г. состоялась знаменитая в русской истории битва объединенного русского войска во главе с великим князем московским и владимирским Дмитрием Ивановичем и ордынским войском под командованием Мамая.
Ход битвы достаточно известен. В августе 1380 г. в Коломне был проведен воинский смотр. 20 августа русское войско вышло из Коломны, а 30 августа переправилось через Оку. Узнав о движении русских полков, литовский князь Ягайло не решился выдвинуться на помощь Мамаю и так и не принял участия в битве.
В ночь с 7 на 8 сентября Дмитрий Иванович переправился через Дон, у впадения в него реки Непрядвы, и поставил полки на Куликовом поле. В центре - Большой полк, главные силы. По флангам - полки Правой и Левой руки, впереди - Передовой, чуть сзади, за левым флангом Большого полка - Запасной. С востока, скрытый в Зеленой дубраве, стоял Засадный полк под командованием Дмитрия Михайловича Боброка-Волынского и Владимира Андреевича, князя Серпуховского.
Утром 8 сентября 1380 г. началась битва. В "Сказании о Мамаевом побоище", которое было написано в конце XV в., сохранилось предание: героями Куликовской битвы стали воины-иноки Александр Пересвет и Андрей Ослябя, которых благословил на бой с татарами Сергий Радонежский. Александр Пересвет начал сражение поединком с богатырем-печенегом, в котором оба погибли: Позднее богатыря-печенега именовали Темир-мурзой, или Челубеем. Андрей Ослябя первым ринулся в бой и первым пал на поле брани.
Основные силы татар устремились на Передовой полк, разбили его и ударили в центр Большого полка. Три часа продолжался этот бой. Татары рвались к знамени великого князя, под которым стоял боярин Михаил Бренок в доспехах Дмитрия. Боярин погиб, но полк устоял. Великий князь в это время в доспехах простого воина сражался в самой гуще битвы. Два раза его сбивали с коня, израненный, он еле добрался до дерева, где его после битвы нашли два простых воина-костромича.
Не добившись успеха в центре, татары ударили по полку Правой руки, но потерпели неудачу. Тогда они обрушились на полк Левой руки, в тяжелом бою оттеснили его и стали обходить с тыла главные силы. Но они не знали о Засадном полке. Начав окружение Большого полка, татары подставили под удар свои тылы. В этот момент свежая русская конница из засады нанесла разгромный удар в тыл и фланг татарам. Немногим из них удалось в панике бежать. В наступление перешли остальные русские полки и гнали татар на протяжении 30 - 40 км до реки Красивая Меча, захватили обоз и богатые трофеи. Разгром татар был полный, войско Мамая перестало существовать. Малое число татар добралось до Орды, а сам Мамай бежал в Крым и был там убит.
Восемь дней русские воины собирали и хоронили убитых, а затем войско двинулось к Коломне. 28 сентября войско победителей вступило в Москву, где его ожидало все население города.
Великая победа русского воинства стала переломным моментом в истории Руси. Она вызвала национальный подъем, была воспета во многих литературных памятниках, самые знаменитые из которых - "Задонщина" и "Сказание о Мамаевом побоище". Великий князь Дмитрий Иванович получил почетное прозвание Донской, а его двоюродный брат, князь Серпуховский Владимир Андреевич - прозвание Храбрый. В честь воинов, павших на Куликовом поле, в Москве была заложена церковь Всех Святых на Кулишках.
***
О Куликовской битве и посвященных ей памятниках писали многие сотни авторов. И несмотря на это, вопрос о необходимости критического изучения и проверки показаний источников об этом важном для понимания предшествующих и последующих процессов событии был поднят сравнительно недавно М.Н. Тихомировым.
М.Н. Тихомиров стремился всегда "привязывать источник к местности". Работая над книгой "Древнерусские города"; он посетил большую часть и городов, и городищ, и для того, чтобы самому не сделать топографических ошибок, и для того, чтобы обнаружить их в источнике. Обратившись к "повестям о Куликовской битве", он сразу усомнился в цифрах, указанных летописями: 100- 150 тысяч русской рати и вдвое больше татарской. Его не покидала мысль поехать на Куликово поле и подсчитать, какое количество воинов могло на этом поле разместиться. Он приводил примеры: в Столетней войне, приходившейся на это же время, в битвах было задействовано всего по несколько тысяч воинов.
М.Н. Тихомиров прав в своем сомнении: Куликово поле обозначенных в летописях масс воинов не могло бы принять, тем более что войско кочевников было обычно конным. Но в больших битвах войско обязательно рассредоточено, прикрывая тылы, фланги и т.п. И в Куликовской битве важная роль отводилась Засадному полку, возглавлявшемуся одним из лучших полководцев московского князя - Боброком-Волынским. В.А. Кучкин предложил небезосновательную гипотезу, что битва вообще начиналась не на Куликовом поле: здесь она только завершалась. Другое дело, что все население "Великого Владимирского княжества" в это время не превышало полутора миллионов ("15 туменов" - 150 тысяч, указываемых ордынскими источниками, - это, видимо, "численные" люди). Кроме того, как показал М.Н. Тихомиров, лишь менее половины городов и княжеств поставили своих отряды на Куликово поле - не было тверичан, новгородцев, нижегородцев и представителей ряда других земель, а появление ратей из этих земель в позднейших редакциях источников о Куликовской битве носит явно тенденциозный характер. Так что численность русской рати была явно меньше 100 тысяч и, видимо, насчитывала около 70 тысяч воинов.
Численность монгольских войск во всех источниках определялась сотнями тысяч. Исследователи обычно не верят, считая их преувеличенными (по Л.Н. Гумилеву, цифры преувеличены вдесятьраз). Но имеется одна бесспорная цифра от близкого Куликовской битве времени: в 1391 г. против Тохтамыша Тимур выставил 200 тысяч воинов. Видимо, примерно столько же, но не больше мог привести и Мамай на Куликово поле. Напомним, что других специальностей, кроме воинской, монголы и другие степняки в большинстве и не знали, - они войной кормились.
М.Н. Тихомиров поставил задачу выделения различных и разновременных редакций источников, рассказывавших о Куликовской битве. И начинать необходимо было с выявления летописей, содержащих древнейший рассказ о событиях. Он указал в этой связи на Симеоновскую летопись, отражающую в части до 1390 г. Троицкую летопись я Рогожский летописец. Повествование названных летописей немногословно, но цельно. В нем не видно явных сокращений или вставок. Особенностью рассказа является отсутствие упоминаний в нем имен Владимира Андреевича и Олега Рязанского, а о союзе Мамая с литовским князем Ягайло (ок. 1351-1434), сыном Ольгерда, летописи говорят глухо.