- Ладно. Будь по-вашему. Арманд - симпатичный толстенький филантроп, и мисс Уилберфорс везут пожить на старости лет в полном комфорте. В конце концов нам-то какое дело до этого! Мы же не хотим уподобляться Джун Берч и совать всюду свой нос. Скукотища смертная! Пойду посмотрю расписание поездов.
- Чего ради? - Лидия чувствовала себя какой-то тупицей - все время она плетется на шаг позади Филипа.
- Хочу узнать, каким поездом вы вернетесь, и смотрите, - серьезно добавил он, - обязательно возвращайтесь этим поездом!
X
Филип постучал по стойке портье в отеле. Из конторы, помещавшейся позади, вышла пожилая женщина:
- Доброе утро, сэр. Могу я чем-нибудь вам помочь?
Вид у нее был удручающе респектабельный, как, впрочем, и у всего заведения. Безликое, комфортабельное, выставляющее напоказ свою благовоспитанность и наводящее гнетущую тоску.
- Надеюсь, можете, - сказал Филип. - Я долго был за границей, только что вернулся в Лондон и разыскиваю одну свою престарелую родственницу. Ваш отель - последний ее адрес, какой у меня имеется. Не могли бы вы что-нибудь о ней сообщить? Миссис Пакстон. Миссис Бландина Пакстон.
- Ах, сэр, я очень сожалею, но вы чуточку опоздали. Она выехала отсюда. Когда же это было? Дайте вспомнить. В общем, всего несколько недель назад. Если хотите, я могу найти для вас точную дату. Она ведь жила здесь много лет.
Филип надлежащим образом выразил свое разочарование:
- Ах ты, жалость какая! Вот невезение! А вы не можете мне сказать, куда она уехала?
- Нет, не могу, сэр. Как-то смутно мне вспоминается, что вроде бы в Борнмут. Ее увез отсюда племянник. Во всяком случае, я решила, что это был племянник, потому что он называл ее тетей. Вы, наверное, знаете, кто это мог быть.
Филип кивнул.
- В таком случае вы можете с ним связаться, - не правда ли? Нам было жаль расставаться с миссис Пакстон. Понимаете, она прожила здесь почти двадцать лет. Самый старый наш постоялец. Но она, бедняжка, начала сильно сдавать. Память ослабела. Мы обрадовались, что объявился кто-то из ее родни.
- Значит, этот племянник обычно ее не посещал?
- Не могу вам сказать, сэр. Я здесь недавно работаю. И потом, она часто выходила в город. Ну, знаете - выпить чаю, посетить кинотеатр, - старые дамы это любят. Может, он навещал ее здесь, а возможно, она встречалась с ним где-нибудь. Но вы ведь можете его разыскать, не правда ли?
- Да, конечно.
- Если эта информация может вам пригодиться, он приехал на "ягуаре". Да, вот еще что! С ним была девушка. Думаю, его жена.
Женщина смотрела на него с дружелюбной улыбкой, не понимая, закончился ли разговор или нет.
- Она вывезла все свои вещи? - спросил Филип.
- Миссис Пакстон? О да! Сейчас в ее комнате живет мистер Сигар. Но боюсь, он двадцать лет не протянет. У него больное сердце. Да, кстати, тут кое-кто уже приходил и справлялся относительно миссис Пакстон. Довольно жалкое существо, старенькая такая женщина, назвавшаяся ее сестрой. По-видимому, она расстроилась, не найдя миссис Пакстон здесь. Но миссис Пакстон никогда никому из здешнего персонала или постояльцев ни слова не говорила про то, что у нее есть сестра или вообще какая-либо родня. Пока не появился этот племянник с женой, мы считали, что у нее вообще никого нет на всем свете.
- А как они выглядели? - спросил как бы между прочим Филип. - Я просто хочу уточнить для себя, кто из моих многочисленных кузенов это мог быть.
- Как сказать… Девушку я, собственно, толком не разглядела. Она оставалась в машине. У нее были черные волосы. Мужчина был в дымчатых очках. Красивым его не назовешь, но что-то в нем было. Достаточно ему было улыбнуться - бездна обаяния. Даже я это заметила. - Женщина слегка покраснела и, спохватившись, снова стала официальной. - Это все, что я могу вам сообщить, сэр.
- Большое спасибо, - ответил Филип. - Вы были очень любезны.
Из района Бэйсуотер он отправился на автобусе в Блумзбери. Отыскать контору Арманда Виллетта оказалось делом нетрудным. Он знал, что Арманда целый день не будет, так как он занят своей очередной тетушкой. Значит, можно войти, не опасаясь встречи с ним, и составить себе представление о его конторе и секретарше. Увидеть место, где Аврора в свое время работала, но куда не позволяла ему приходить. Возможно, удастся кое о чем существенном расспросить. То, что он успел узнать об Арманде Виллетте, отнюдь его не удовлетворяло. Слишком уж просто все у того получалось - так "правдоподобно", что куда тебе! А кроме того, ему пока не доводилось быть свидетелем неслыханного обаяния, которое, по словам дамы-портье, от него исходило.
Но где во всей этой истории самое слабое звено? Что требует прояснения?
Совершенно очевидно, что любовником Авроры Арманд не был. Несомненно также, что тетя Бландина находится в его доме в Суссексе, иначе он не рискнул бы брать с собой в поездку Лидию.
Если бы только можно было отыскать Аврору…
А впрочем, хочется ли ему сейчас ее найти? Не испытывает ли он в глубине души облегчения оттого, что высвободился из создавшейся ситуации. Вспомнить с сожалением можно разве что об удивительной красоте, ускользнувшей от него сперва на холсте, а потом и в реальной жизни.
Похоже, он начал пробуждаться от колдовского сна в тот самый момент, когда повстречался на станции Ватерлоо с Лидией. Он сразу же подумал: "Вот с кем я по-настоящему могу говорить".
Если Лидия вернется сегодня и сообщит, что Бландина радушно приветствовала свою сестру, а мисс Уилберфорс благополучно устроилась, возникает соблазн выбросить всю эту историю из головы, окунуться в работу и позабыть о мимолетном весеннем безумстве.
А он тем не менее направляется в контору Арманда Виллетта, чтобы воспользоваться удобным случаем кое-что поразведать. Ему хочется поговорить с секретаршей, которая, вероятно, знала Аврору. Познакомиться с друзьями Авроры не довелось - все времени не хватало. Сначала она говорила - подождите, пока уйду с работы, потом - подождите, пока мы с вами поженимся.
Похоже, однако, что и сегодня ему не удастся с кем-либо встретиться: дверь в контору Арманда Виллетта оказалась запертой.
После того как он, поднявшись по лестнице, подергал ручку, а потом безрезультатно поколотил в дверь, пожилая уборщица, мывшая пол в вестибюле, крикнула ему снизу:
- Там сегодня нет никого. У них закрыто.
Филип спустился с лестницы:
- Я знаю, что мистер Виллетт уехал, но разве у него нет секретаря?
Женщина вышла из темной части вестибюля. Взглянув на него, она захихикала и сказала:
- А ее выставили, - ту самую.
- Которую?
- Да ту, что была здесь на прошлой неделе. Я говорю не о брюнетке, которая ушла сама, чтобы выйти замуж. Это была хорошая. Она здесь долго работала. Я про другую - ту, которая поступила на прошлой неделе. Недолго она продержалась - как по-вашему?
- Получается, что недолго, - пробормотал Филип.
- Вот потому-то контора и закрыта сегодня. Некому за ней приглядеть. Я бы на вашем месте пришла еще раз завтра. Наверное, к тому времени вернутся.
Женщина, толстая, флегматичная и не проявившая особого интереса к ситуации, если не считать небольшого злорадного выпада по адресу уволенной секретарши, проковыляла назад, к своим ведрам и метлам.
Филипу тоже оставалось только уйти. Ничего он не выяснил, непонятным было и то, надо ли придавать значение факту увольнения секретарши. За неделю, конечно, можно было проверить, подходит ли она для данной должности, и вполне возможно, все дело было в ее профессиональной непригодности.
Теперь ему оставалось заняться только одним делом. Он зашел в ювелирный магазин, на витрине которого значилось: "Покупаем старые драгоценности", и предъявил золотой фермуар.
Ювелир за конторкой внимательно разглядел его со всех сторон через лупу и поднял на Филипа умные глаза, в которых читался явный коммерческий интерес.
- Очень милая вещица. Я бы сказал - начало викторианской эпохи. Но спроса на такие изделия нет. Бриллианты не первого сорта, рубин - с изъяном. Больше двадцати пяти фунтов я бы за него не дал.
- Это вполне серьезное предложение?
- Разумеется. - Ювелир слегка обиделся. - Можете отнести его в другое место. Пусть вам хоть десять раз его оценят. Но вы убедитесь, что большого расхождения с суммой, которую назвал я, не будет.
- Благодарю вас, - сказал Филип, кладя фермуар в карман. - Я подумаю.
Он вышел на улицу, освещенную холодноватым весенним солнцем. Значит, Авророй руководило чувство, а не алчность. Чувство к Арманду Виллетту с его круглыми светло-голубыми глазами, белки которых можно было видеть поверх очков?
Неизвестно почему, ему вдруг захотелось, чтобы день поскорее кончился и Лидия возвратилась в город.