Стихотворение Маяковского ориентировано на детей, но продиктовано взрослыми соображениями: это именно тот минимум сведений, который требуется для идеологической ориентации в воображаемом пространстве Советского Союза. О том, что такое пространство оставалось в существенной степени именно воображаемым, много говорить не приходится: для подавляющего количества советских людей передвижение по стране было ограничено институтом прописки, кодексом о труде (предельно ограничивавшим самовольную смену места работы), наличием паспорта и другими административными обстоятельствами, предельно осложнявшими, помимо прочего, общение советских людей с иностранцами .
Виртуальности советской физической географии служило также представление о ее предметной самодостаточности: пространство СССР оказывалось пространством, где, как в чеховской Греции, все есть. Знаменитая "Песня о Родине" из кинофильма "Цирк": "Широка страна моя родная, много в ней полей, лесов и рек" - выражает это вполне символическим, но и дидактическим образом, подразумевающим политико-экономические и социальные выводы, логично следующие из преимущественно пространственного сравнения, например, территории Камчатки и Франции (в пользу Камчатки), площади такого-то колхоза и Бельгии (в пользу колхоза) и т. д. Понятно, что географические представления советских людей оказывались при этом тем сильнее мифологизированными, так как каких-то реальных возможностей попасть в ту же Францию и Бельгию у подавляющего большинства советских граждан не было.
Вторая мировая война, конечно, сильно трансформировала представление тысяч советских людей как о пространственной реальности физической географии, так и о ее исторической событийности. Но идеология поспевает за историей: в послевоенном СССР пропагандистский образ Запада и Европы обязывает, как и в 1930-е годы, прежде всего к оценочным, негативным характеристикам, к противопоставлению мира социализма миру капитализма. Стереотипное представление о пространственной локализации СССР начиная с первых послереволюционных лет подразумевает картографирование Советского государства в окружении вражеских государств (не случайно объединяемых в политической риторике советской поры словосочетанием: "капиталистическое окружение"), но - уже поэтому - в некоем виртуальном по отношению к ним центре. Политико-географический изоляционизм оказывался при этом прямым продолжением идеологической экспансии вовне. Позиционируя СССР как благодетельную альтернативу капитализму с его кризисами и противоречиями, советские идеологи вольно или невольно обозначали СССР как центр, а Запад - как периферию. На XVII съезде ВКП(б) Сталин убеждал себя и присутствующих в том, что "среди <…> бушующих волн экономических потрясений и военно-политических катастроф СССР стоит отдельно, как утес, продолжая свое дело социалистического строительства и борьбы за сохранение мира" .
Второе издание Большой Советской энциклопедия, предпринятое по личной инициативе и под патронажем Сталина в 1947 году, стало своеобразным памятником, в котором представление о СССР как о центре мировой цивилизации получило свое доктринальное и декларативное выражение. В предисловии, открывавшем вышедший в 1949 году первый том энциклопедии, указывалось, что ее издание инициировано партией и правительством и подготовлено с учетом достижений в социальной жизни, в науке и технике, ставших возможными благодаря "мудрому водительству великого Сталина", "гениальным трудам Сталина", "сталинскому "краткому курсу" - настоящей энциклопедии основных знаний в области марксизма-ленинизма", четвертому изданию Сочинений Ленина, Собранию сочинений Сталина, победе материалистического учения в биологии, "превосходству над деградирующей буржуазной культурой" и т. д. Ниже приводился и главный тезис, объяснявший читателю причины для нового издания Советской энциклопедии: "Советский Союз по праву стал центром мировой цивилизации" .
По сравнению с первой Советской энциклопедией новая энциклопедия была изначально приуготовлена к тому, чтобы стать сводом оценочно неотменяемых политически грамотных сведений и безальтернативной информации. Показательно, что, когда главный редактор первой Советской энциклопедии О. Ю. Шмидт, напуганный чехардой непредсказуемых политических переоценок лиц и событий, упомянутых в уже выпущенных томах энциклопедии, предложил выпускать последующие тома "не вшитыми в переплет, а скрепленными под переплетом металлической пружиной, позволяющей мгновенно вынуть любую страницу и заменить ее другой", этому предложению так и не было дано хода . Новая энциклопедия не предполагает a posteori идеологического цензурирования.
В собственно географических статьях энциклопедии вышеприведенный тезис об СССР как центре мировой цивилизации выразился опосредованным (но оттого не менее эффективным) образом в дискурсивном поглощении европейского географического пространства виртуальным - политико-культурным - пространством Советского Союза. Описание физико-географических областей Европы начинается с описания Русской равнины - "наиболее обширной равнины Европы", простирающейся "от Белого моря до Черного и от Урала до Карпат", далее следуют описания Урала и Кавказа, затем кратко говорится о горно-холмистой области Скандинавии и Финляндии, области низменных равнин Западной Европы, области герцинских средневысотных гор (простирающейся от Бискайского залива до Русской равнины), области складчатых гор и низменностей Центральной Европы (Альпы и Карпаты), области южных полуостровов Западной Европы и Британских островов. Обзор современных народов Европы также начинается с описания народов Европейской части СССР, первым из которых называются русские - "крупнейшая нация Европы" и, по приводимому здесь же определению Сталина, "наиболее выдающаяся нация из всех наций, входящих в состав Советского Союза". Далее называются наиболее тесно связанные с русскими по языку и культуре нации - украинцы и белорусы, а затем - по нисходящей - связанные с ними в убывающей степени: молдаване, литовцы, латыши и эстонцы (последние, хотя их язык и принадлежит к отдельной языковой группе, близки к литовцам и латышам, а те, в свою очередь, обнаруживают "немало общего" со славянскими народами и особенно русскими, белорусами и поляками). Дальнейшее упоминание о марийцах, удмуртах, коми-пермяках, чувашах и татарах сопровождается указанием, что в развитии всех этих народов большую прогрессивную роль сыграло "хозяйственное и культурное влияние русских, ставшее особенно сильным с середины 16 века". Перечень кавказских и закавказских европейцев включает абазинцев, адыгейцев, кабардинцев, аварцев, лаков, даргинцев, лезгин, ногайцев, горских евреев (однако не упоминаются чеченцы и ингуши, насильно депортированные в феврале - марте 1944 года в Казахстан и Киргизию), а также народы, "сложившиеся в социалистические нации", - азербайджанцы, армяне и грузины. Как и у других народов Европейской части СССР, их экономическое и культурное развитие связывается с "руководством партии большевиков и ее вождей В. И. Ленина и И. В. Сталина" и ленинско-сталинской национальной политикой.
Перечисление народов зарубежной Европы также начинается со славянских народов, которые "по основным культурным особенностям" близки к русским, украинцам и белорусам, причем подчеркивается (с цитатой из Сталина), что "языковое родство <…> таких наций <…> не подлежит сомнению". Европейским народам, составляющим население капиталистических стран, в энциклопедии уделено три колонки - столько же, сколько народам, населяющим Европейскую часть СССР. Перечисление завершается обобщающей классификацией: "Все народы зарубежной Европы по своему социально-экономическому, политическому и культурному положению делятся на две группы: народы капиталистических стран и народы стран социалистической демократии. Народы первой группы состоят из антагонистических эксплуататорских и эксплуатируемых классов, ведущих между собой ожесточенную борьбу".