- Богиня! - ахнула Андреа. - Шон... - Она притянула его к себе.
Шон закрыл глаза. Он никогда не говорил об этом ни с кем, даже с Лайамом, хотя ближе брата у него никого не было. И вот теперь он прочел сочувствие в глазах Андреа.
- Он любил тебя! - хрипло прошептала она. - Если Кенни был похож на Лайама или Дилана, значит, он любил тебя. Он сражался, чтобы спасти тебя, а не меч!
- И вот теперь его нет. Нет и уже никогда не будет.
Знакомая тоска подступила к горлу. Шон надеялся, что со временем это пройдет, но сердце его разрывалось от боли, как в тот день, когда погиб Кенни. Уронив голову на плечо Андреа, он заплакал.
Сердце Андреа обливалось кровью.
- Шон, мне так жаль...
Он крепко прижал ее к себе. Она осыпала поцелуями его мокрые от слез щеки. Вся ее злость разом исчезла, словно смытая этими слезами. Только сейчас до нее дошло, что Кенни погиб на глазах у младшего брата. Теперь она понимала, в каком аду жил Шон.
- Я должна кое-что тебе сказать...
На лице Шона отразилось лишь слабое любопытство - как будто для более сильных чувств уже не оставалось места.
- О чем, милая? Неужели ты купила мне еще трусы?
- Очень смешно! Нет. - Спрыгнув с кровати, Андреа подошла к столику, где лежал меч. Ей вдруг стало трудно дышать. - Помнишь того воина-фэйри? Так вот, он попросил меня украсть меч стража.
В комнате повисла тишина.
Андреа очень хотелось коснуться меча, но, чувствуя на себе подозрительный взгляд Шона, она благоразумно спрятала руки за спину. Она понимала, что обязана была ему рассказать, но вдруг забеспокоилась, гадая, как поступит Шон. Ей не терпелось расспросить Фионна о матери, но теперь, похоже, об этом придется забыть.
Впрочем, это не важно. Скорее всего Фионн выдал себя за ее отца, просто чтобы подобраться к мечу. Может, конечно, он и не врал... только Андреа была уверена, что, заполучив меч, фэйри тут же забудет о ней.
"Ну и пусть, - решила она. - Он и так уже рассказал тебе то, что ты хотела услышать, так какая разница?"
Но ей мучительно хотелось узнать правду.
- Проклятие! - прорычал Шон. - Что ты ему сказала?
- Что я не настолько глупа, чтобы отдать ему меч стража только потому, что он утверждает, будто он якобы мой отец. - Андреа повернулась. Шон смотрел на нее в упор, лицо у него было каменное. - Я, конечно, отказалась, но... что, если Фионн уговорит кого-то еще украсть меч? Поэтому я и спросила тебя, что будет, если меч окажется в руках у фэйри. Что он сможет с ним сделать?
- Теоретически ничего.
- Тогда зачем он ему?
- Затем же, зачем и Каллуму. Напугать оборотней. Внушить им страх, что с потерей меча их души утратят бессмертие. Заставить их гадать, что он будет делать с мечом. Да оборотни сойдут с ума при одной мысли, что меч попал в руки фэйри!
Андреа глухо заворчала:
- Что же мне делать?
- Да все просто - не отдавай ему меч, и все.
- Но... Проклятие, Шон, а вдруг он и правда мой отец?!
- И поэтому ты готова украсть для него меч?
- Нет, конечно! Даже если Фионн не соврал, как я могу доверять ему? Он ведь когда-то бросил мою мать... впрочем, и меня тоже. Он, конечно, твердит, что сделал это ради нашей же безопасности, поскольку у него были враги, которые, не задумываясь, убили бы нас с матерью. Но, холера... все это может оказаться кучей вранья! Откуда мне знать?
- Хочешь пробраться в страну фэйри и сама узнать, что правда, а что нет?
Андреа зябко поежилась. Ее с детства учили ненавидеть фэйри, которые некогда создали оборотней, чтобы те сражались за них, а после обращались с ними с беспощадной жестокостью. Страна фэйри - хуже, ада, во всяком случае, так утверждали оборотни. Там царит лютый холод и на каждом шагу подстерегает опасность. И плохо придется оборотню, если он попадет в руки фэйри. Его ждет смерть - либо быстрая и внезапная, либо долгая и мучительная, если фэйри придет охота позабавиться.
- Не знаю...
- Тогда я пойду с тобой.
- Что? Ты шутишь?! Почему?
- Ты ведь хочешь узнать, кто ты такая?
Шон сидел с таким невозмутимым видом, словно это не он только что вызвался сделать то, что в глазах оборотня иначе как подвигом трудно было назвать. Или безумием... Чтобы бастет отправился в страну фэйри просто потому, что его подружке-полукровке приспичило раскопать семейные корни?! Бред!
- Ты спятил?! - возмутилась она. - Это слишком опасно. Ведь тогда фэйри смогут заполучить не только меч, но и самого стража.
- Не смогут. Я оставлю меч Лайаму.
- А если тебя убьют? Нет, Шон, я не позволю тебе рисковать жизнью!
- Я же вижу, как ты мучаешься, - спокойно сказал он. - Естественно, мне это не нравится.
- Ну, понятно... значит, ты решил, что можешь все исправить! - усмехнулась Андреа. - Нет, я знала, конечно, что у тебя непомерное самомнение... но чтобы до такой степени?!
Он подошел вплотную к ней, и Андреа опять почувствовала окружавшую его ауру силы.
- Потому что у меня получится лучше, глупенькая. Потому что не хочу, чтобы ты пострадала. И так теперь будет всегда.
И столько яростной решимости было в его голосе, что по спине Андреа поползли мурашки.
- Ты не должен идти со мной. Это безумие, Шон!
- Лучше уж я пойду с тобой, чем отпущу тебя одну. - В горле у него заклокотало.
Андреа подбоченилась.
- Ты опять за свое?
- Это опасно, - уперся Шон.
- Разговор окончен. Я и сама знаю, как это опасно, но ты не можешь посадить меня под замок. Ты сам говорил, что здесь я вольна поступать как мне хочется, и пользоваться полной свободой - в отличие от моего родного города оборотней. Выходит, передумал?
Шон снова зарычал, однако глаза его оставались человеческими. Между ними возникла какая-то новая связь - узы, которые было не так-то легко порвать.
- Ладно, - кивнул он. - Давай, развлекайся. - Его руки тяжело опустились ей на плечи. - Но танцевать, черт возьми, ты будешь только со мной, поняла?
- Ревнуешь? - усмехнулась Андреа.
- Еще как! До сих пор жалею, что не свернул ему шею. - Шон обхватил ее лицо ладонями. - Я так хочу тебя, что это сводит меня с ума! - Он улыбнулся - улыбкой уверенного в себе самца.
Его жадный поцелуй мгновенно зажег пожар в ее крови. Сегодня она танцевала для него - да, чтобы подразнить его, но еще и для того, чтобы возбудить в нем желание. Ей был нужен он, Шон, а вовсе не Эллисон. Вот что делает любовь... толкает на безумства.
Руки Андреа скользнули ему под майку, легли на грудь, где глухо и часто билось сердце.
- Значит, ты отпустишь меня?
Он зарылся лицом в ее волосы.
- Одну? Нет. Мой долг - защищать тебя. И я это сделаю.
- Даже сейчас? Когда мы оба сходим с ума?
- Я попросил Ронана покараулить возле дома. Он с радостью согласился. Должно быть, сидит сейчас на крыльце.
- Вот и хорошо. - Андреа рывком стащила с него майку, пока он сам сражался с застежкой ее лифчика.
Оба упали на кровать. Андреа услышала пение меча, в следующее мгновение губы Шона жадно смяли ее рот. Он не перестал удивлять ее: хотел уберечь ее от опасности - и тут же вызвался сопровождать ее туда, где опасность грозила им обоим; боялся потерять ее - и твердил, что она свободна. Он до сих пор винил себя в гибели Кенни, и сердце ее разрывалось от жалости к нему.
Одежда уже не мешала им - Шон сорвал с нее трусики и резким толчком глубоко врезался в нее. Андреа напряглась, выгнулась, как лук, а потом испустила ликующий крик. Острое наслаждение захлестнуло ее с головой - обхватив Шона ногами, она задвигалась в одном ритме с ним.
"Шон, любимый!"
Тела оборотней были созданы для любви - для неистового и яростного совокупления. Они могли заниматься этим до обморока, до изнеможения. И то, что Андреа была наполовину фэйри, не заглушило острого желания, сводившего ее с ума. А может, все дело было в Шоне.
Не успев подумать об этом, она вдруг почувствовала, что летит в пропасть, и крепко обняла Шона, стремясь увлечь его за собой. На дно они упали вместе. Песня меча звучала все громче - Андреа не знала, слышит ли ее Шон. Она только собралась спросить его об этом, но тут губы его вновь нашли ее рот и он вновь занялся с ней любовью.
- Классные блинчики, - одобрительно заурчал Ронан с набитым ртом. - М-м-м, с черникой! Мои любимые!
Гремевший сковородками Шон ничего не ответил. В глаза ему точно насыпали песку, настроение было отвратительное. Он не спал всю ночь - то ли из-за желания, которое так и не смог утолить, то ли из-за беспокойства за Андреа. В эту ночь кошмары ее не мучили - и на том спасибо, мрачно подумал он.
Какого черта он взялся жарить эти чертовы блинчики? Одному Богу известно...
- Знаю, что ситуация сложилась хреновая, - невнятно пробормотал Ронан. - Но все утрясется.
- Черт... я рассчитывал, что ты будешь держать язык за зубами! - рявкнул Шон.
- M-да, когда ты говоришь "черт", значит, ты страшно зол. Чего ты на меня взъелся? Я ведь просто хотел помочь.
- Извини. Не выспался.
- Еще бы ты выспался! А то я не слышал, как вы с Андреа резвились там, наверху. Такое не скроешь. Хочешь совет? Затащи ее в постель и не выпускай оттуда. Тогда у вас не будет времени ругаться. Да и сил тоже.
Шон чертыхнулся. Он совсем забыл об их ссоре в баре. Впрочем, сегодня все это было уже не важно.
- Спасибо. Я подумаю.
Вскоре появилась и она - в футболке и джинсах, с еще мокрыми после душа волосами.
- М-м-м... кажется, пахнет блинчиками!
- Объедение! - Ронан отсалютовал ей вилкой.