- Я уезжаю, - сказал он, подмигнув Мише, который настолько растаял рядом со своей соседкой, что вряд ли обратил внимание на его слова. Девочки осмысленно, вернее, бессмысленно, но пытаясь осмысленно, посмотрели на него. - Мне очень жаль, - добавил он, - но мне пора.
Одна из девочек прижалась к его плечу.
- У-у, а я хочу тебя. Он погладил ее по щеке.
- Не переживай, он справится с двумя.
Александр поднялся. Если б он знал, что случится дальше, то он скорее остался даже с этой девочкой. Миша попытался встать и пожать ему руку. Незаметно Александр вложил в его руку кредитную карточку и сотенную купюру на такси, которой хватило бы съездить туда, обратно и снова туда. Миша благодарно кивнул.
- Повеселитесь! - пожелал Александр всем.
- Будет сделано, командир, - сказал Миша и поцеловал его.
Александр вышел наружу. На улице уже стемнело. Он был в одном костюме, без пальто. Обычный, повседневный костюм. Собственно, когда ездишь в машине и проходишь от двери до двери, - пальто не нужно. Он включил подфарники, завел мотор и дернулся, юзом выскочив на дорогу, так как всегда ездил быстро, к тому же сейчас он опаздывал на обед. Набрав скорость семьдесят миль в час, он изредка поглядывал в заднее зеркальце, проверяя, чтобы никто не сел ему на хвост. Дурачась, он надел себе на голову шоферскую фуражку со значком и глянул в зеркальце. Он улыбнулся, вспоминая. Огни полицейской машины он увидел первый, она приближалась навстречу. Он хотел сбавить скорость, потом подумал, что встречная не засекает скорость, и решил продолжать. Следующее, что он увидел и услышал, как машина полиции, проскочив мимо, резко завизжала тормозами, взревела сирена, и машина, сделав немыслимый вираж, развернулась в обратную сторону.
Александр не понял причины, не сбавил и не прибавил скорости и продолжал ехать, когда неожиданно желто-красные фонарики замигали в его зеркальце. Полицейская машина сидела на хвосте. Сначала он хотел уйти, и прекрасно знал, что уйдет: не родился еще тот, кто обогнал бы его, когда он заводился. Но это был лимузин мистера Нилла, и он не хотел обивать краску и подвергать его риску.
Александр сбавил скорость и свернул в первый же поворот на маленькую площадку. Полицейский заехал в следующий съезд, где было написано "выезд", и стал напротив него. Перегородив тем самым выезд с площадки. Въезд был открыт, но сзади. Фары ослепляли Александра, и он, отвернувшись, ничего не видел. Потом их выключили, но желтые с красным мигалки работали.
Из машины вышел начавший уже грузнеть, неопрятный полицейский и, обойдя машину кругом, приблизился к его наполовину открытому окну.
- Могу я увидеть ваше водительское удостоверение, сэр?
- Что-нибудь случилось? - вежливо спросил Александр.
- Могу я сначала увидеть ваше удостоверение? - повторил полицейский. - Я что-нибудь нарушил? - повторил вежливо Александр.
- Не надо разговоров, удостоверение, - невежливо рыкнул полицейский, уловив его акцент.
Зная по опыту пяти нарушений (и каждый раз - превышение скорости), что спорить бесполезно, Александр протянул водительские права. Пытаясь все еще быть дружелюбным, он спросил:
- Как вы могли узнать мою скорость, когда ехали навстречу?
- Радар был вывешен наружу, - ответил полицейский нехотя. - Пожалуйста, оставайтесь в машине. Через несколько минут я вернусь к вам.
Александр хорошо знал, что это значит. К тому же, если он получал еще один штраф за превышение скорости, который добавлял ему три штрафных очка, у него на полгода отбирали права. Александр надеялся, что полицейский округлит превышение скорости до десяти - вниз, так как она колебалась 69–70, а они всегда идут вниз, до круглого числа, перестраховываясь, и это будет всего два штрафных очка. Впрочем, и три не были так страшны, даже если бы у него задержали права. У него были вторые, международные. Но не хотелось этой суеты, потери времени, хождений в суд.
Он ждал. Он не глядел на часы, зная, что к обеду опоздает. Александр даже не представлял, где ему придется обедать сегодня, а если б знал, то не поверил бы.
Полицейский вылез из машины, поправил кобуру и направился к нему. В руке он держал белый листок.
Приблизившись к окну, он сказал:
- Вы превысили скорость на тридцать с лишним миль, при ограничении сорок …
Александр оглянулся, как бы ища знак, потом вспомнил, что они были на Девятой миле.
- …вы отказались подчиниться офицеру полиции и предъявить удостоверение, вступив в спор. Поэтому я штрафую вас за "безрассудную езду", которая наказывается минимум шестью очками и судом, на который вам нужно явиться в указанное здесь место и в указанный день и час.
Он протянул ему штрафной билет. Александр сначала не поверил и машинально протянул руку взять бумажку и свое удостоверение.
Он собирался было поспорить с полицейским, что он не спорил и это ложь. Но когда он взглянул на штраф, его затрясло.
- Почему вы поставили семьдесят три мили, когда скорость была шестьдесят девять-семьдесят?
- Я поставил ту скорость, с которой вы следовали.
Александр взбесился, глядя на наглое лицо полицейского. А у всех полицейских наглые лица. Власть - страшная штука.
- Я спрашиваю, почему вы поставили скорость семьдесят три мили, когда было не больше семидесяти?!
- Я поставил точно ту скорость, какую указал радар.
Александр выпрыгнул из машины так, что полицейский еле успел отскочить назад, заслоняя собой путь к полицейской машине. Его руки были выброшены вперед.
- Стой, где стоишь! - крикнул тот.
- Я хочу увидеть радар, - сказал Александр.
- Стой, где стоишь, - повторил полицейский. - Если надо, я тебе покажу его.
- Вы обязаны показать радар, зафиксировавший мое страшное преступление. Это закон.
- Ты много знаешь… для новоприбывшего.
- Я хочу видеть радар. Вы лжете. Александр сделал шаг к его машине. Полицейский отпрыгнул назад:
- Не двигаться!
- Что?! - не поверил Александр.
- Или ты наживешь себе большие неприятности.
Он смотрел на сытое, выбритое лицо представителя власти, на его рыжие выстриженные усы, маслянистые волосы, выбивающиеся волной из-под фуражки. И было уже все равно - что очки, штрафы, суды, что у него была Юджиния, дом, жизнь. Когда он заводился, он не соображал ничего.
Теперь, в ближнем свете фар своей машины, Александр прочитал на медной бляхе фамилию "Скребжневски".
- Пошел вон в свою машину, и чтобы через мгновение я не видел тебя.
- Что? - сказал Александр. Он почему-то не верил, что это обращаются к нему. - Твое счастье, что ты в форме, иначе я бы научил тебя вежливости.
Полицейский хамовато улыбнулся в выстриженные усы и сказал:
- Грязный шофер, это твое счастье, что я в форме, иначе ты бы уполз отсюда, а не уехал.
Только теперь униженный вспомнил, что он был в фуражке шофера, которую не успел снять. Александр последним усилием воли проглотил и это.
- Я хочу видеть радар.
- Убирайся к е… матери отсюда…
Он не договорил, Александр, подскочив, резко влепил ему пощечину со всего размаха. Уже ни о чем не думая… Полицейский дернул руку к кобуре. Александр сознавал, что если "мент" выхватит пистолет, то он проиграл. То, что он сделал дальше, - это была реакция, не размышления. Шагнув вперед, он ударил с правой. Полицейский успел отклониться, и Александр едва коснулся костяшками кулака его челюсти. Вскинув руки, полицейский хуком резко пробил в его лицо. В последнюю секунду Александр чудом успел присесть, удар просвистел над головой, и, выпрямившись, он провел великолепный крест: с левой удар в челюсть, правой - в сплетение, правой еще резче в челюсть, левой - добивающий удар в сплетение. Полицейский качнулся назад. Впервые изменив правилу чести, Александр бил в эти падающие рот и усы еще три раза.
Он обошел лежащее тело и подошел к кабине полицейской машины. Через опущенное окно он протянул руку и взял оригинал штрафа с сиденья. И уже отклонившись назад, вдруг заметил циферблат радаpa, две красные циферки показывали 69. (Он всегда знал, с какой скоростью он ездил…)
Тишина стояла мертвая, вокруг не было ни души. Он глянул на лежащего полицейского и с трудом удержался от желания размять ногой это никчемное лицо, чтобы он больше никогда не делал подобного с сотнями других. Зарабатывая свои премиальные. Александр прикинул, что еще минуты три полицейский Скребжневски будет приходить в себя. При восьмидесяти милях в час - отсюда десять минут езды до дома. Опомнившись, он быстро прыгнул в машину. Взялся за руль. Задом выскочил через "въезд" на пустую дорогу и понесся. Ехать пришлось сто миль в час, и через шесть минут он был в Гросс-Пойнте.
Александр бросил машину на параллельной улице, скинув фуражку шофера и забрав ключи с собой. Не с главного входа он проник на территорию поместья и сбоку вошел в дом.
Дайана, увидев его, вздрогнула и сказала, что все ждут Александра в кабинете мистера Нилла, никто не садится обедать.
Он быстро пересек холл, гостиную, витую лестницу, анфиладу комнат и, не стуча, вошел в большой кабинет мистера Нилла.
Юджиния вскинулась ему навстречу и обняла за шею.
- Что случилось, милый?
Он мягко освободился от ее руки, и его взгляд встретился с настойчивым взглядом мистера Нилла. Последний был удивлен. Мистер Нилл сидел в кресле у своего стола. Но почему-то, видимо, почувствовав что-то, подался вперед.
- Мистер Нилл, я сожалею, но я избил полицейского.
- Что?.. - Мистер Нилл резко вскочил с кресла, не скрывая своего изумления.
Руки Юджинии так и застыли в воздухе. Лицо Клуиз впервые изменилось не то от страха, не то от ужаса.