* * *
"Сатин-клуб" был одним из шикарнейших заведений Чикаго, где подавали запрещенные напитки. Здесь была отборная клиентура: политики, служащие социальной сферы, высокопоставленные чиновники и, конечно, красивые женщины.
Джино и Альдо очутились в компании Энцо, Персика и двух ее подруг.
За соседним столиком расположились пятеро телохранителей, тоже с девушками.
Энцо приготовил гостям сюрприз. Сногсшибательные чикагские потаскушки! Откуда ему было знать о Леоноре с Барбарой? Ни Джино, ни Альдо не испытывали ни малейшего желания возиться с чикагскими шлюхами.
- Как вам нравится это местечко? - проворковала Персик. От ее голоса запросто могло свернуться молоко.
- Потрясающе! - ответил Джино.
Он не кривил душой. Ему еще не доводилось бывать в подобных ресторанах. Интерьер производил неизгладимое впечатление. От запаха дорогих сигар и дамских духов кружилась голова. Вот это жизнь! Привести бы сюда Леонору! Она запросто даст сто очков вперед любой из здешних красоток - и безо всякой штукатурки.
- Вам повезло, мальчики, - захихикала Персик. - Скоро вы услышите, как я пою. Это что-то!
- Вот именно - "что-то"! - ухмыльнулся Энцо.
- Брось свои шуточки! - девушка надула губки и поднялась с места. - В конце концов, тебя в первую очередь привлекло мое пение.
Энцо подмигнул Джино и впился бесстыдным взглядом в ее роскошный бюст.
- Разумеется, моя прелесть. Разумеется.
- Пошли, девочки, - позвала она подруг. - Скоро наш выход. Увидимся с мальчиками позднее, за бутылочкой шампанского. Вы же знаете, какая у Персика жажда после выступления!
Энцо проводил ее нежным взглядом.
- Тупа, как пробка. Все они такие. Любите их - и бросайте их. Трахайте - и давайте деру! Вот мой девиз.
Джино подумал, что когда-то это было и его девизом. До Леоноры.
После небольшого фортепьянного вступления на подмостки вышел ЭмСи, отпустил несколько пошлых шуточек, промурлыкал любовную песенку и представил хористок.
- Ни фига себе! - ахнул Альдо, мгновенно забыв о Барбаре при виде высыпавших на эстраду девиц в серебристых чулках и боа из перьев, почти не скрывавших отборных бюстов.
У Джино началась эрекция. Да и кто бы мог выдержать - при его образе жизни?
Последней появилась Персик, неотразимая в облегающем платье с блестками, сидевшем на ней, как вторая кожа. Она пропищала популярную песенку "Я хочу танцевать шимми, как моя сестричка Кейт".
Джино сразу понял, что голос тут ни при чем. Все сидевшие в зале не отрывали глаз от ее роскошного тела. Энцо с довольным видом посасывал "гавану".
- Это кое-что, правда, малыш?
Альдо поцеловал кончики пальцев.
- Да уж, кузен, вы умеете подцеплять их на крючок. Я бы сказал…
Ему не дали закончить фразу. В зал безо всякого предупреждения ворвались несколько человек с автоматами и открыли огонь по всему помещению. Просто поливали посетителей ресторана, как поливают розы.
Началось нечто невообразимое: беготня, крики и безжалостный свист пуль, вонзающихся в человеческие тела.
Энцо со скоростью молнии перевернул столик и прикрылся им, как щитом. Альдо был ранен в руку. Джино повезло: инстинкт самосохранения еще до первого выстрела бросил его на пол.
- Чертовы выродки! - завопил Энцо. - Покажите этим ублюдкам!
Его люди открыли ответный огонь. Но двое уже валялись мертвыми, а у оставшихся было мало шансов справиться со сворой вооруженных автоматами гангстеров.
Джино подтащил Альдо поближе к себе: там было безопаснее.
Энцо выхватил револьвер и начал стрелять из-за столика. Он бросил Джино пистолет.
- Покажи гадам!
Громче всех выла какая-то женщина.
- Мой муж! Мой муж! Господи, ему размозжили голову!
Джино поймал на лету пистолет и прицелился. До сих пор ему не приходилось пускать в ход огнестрельное оружие, но Розовый Банан объяснил ему, что нужно делать.
- Ты попал! - завопил Энцо. - У него полезли кишки!
Налетчики отступили. Прекратились автоматные очереди. На поле брани осталось двое гангстеров: одного убил Джино, а другой, раненный в обе ноги, полз к двери.
Энцо ни секунды не колебался. Хлопок - и раненый дернулся, крикнул и затих.
- Пошли, - быстро сказал Энцо. - Пока не нагрянули копы.
Джино встал и оглянулся по сторонам. Ну и зрелище! Повсюду - битое стекло. И трупы…
Энцо как будто прочитал его мысли.
- Ничего не поделаешь. Хватай Альдо и давайте рвать когти. Увезешь его обратно в Нью-Йорк.
Альдо ухватился за приятеля, и тот начал прокладывать себе дорогу к выходу. Энцо бросился вместе с ними к своему автомобилю.
- Гони! - приказал он водителю, и тот моментально нажал на газ.
- Все в порядке, босс?
- Только не благодаря тем кретинам. Как можно было не попасть в Большого Макса и Шотти?
- Фактор внезапности, - авторитетно заявил шофер. - И пальба. Я сразу, как вы учили, прыгнул в авто и рванул к запасному выходу. Правильно сделал, да, босс?
- Правильно, - грозно произнес Энцо. - Гони во всю мочь. Этим ребятам нужно срочно убраться из города. - Он повернулся к Джино. - Ты молодец! Мне нравится твой стиль. И твоя реакция.
Джино кивнул. Он боялся открыть рот - как бы невзначай не пукнуть от страха. Они подкатили к вокзалу, и Энцо чуть ли не силком вытолкал их из машины. Ему нужно было скорее развязать себе руки.
- Отведешь Альдо в туалет и поможешь привести себя в порядок. Возьми мой пиджак. - На прощанье он тепло пожал Джино руку. - Я с тобой еще свяжусь. Мы неплохо поработаем вместе. Мне нравится твоя выдержка. Даже очень!
Джино снова кивнул. Стоя под снегопадом, они с Альдо проводили лимузин взглядами.
- Мне плохо, - захныкал Альдо. - Почему мы не вернулись в отель?
- Энцо прав: нужно немедленно уносить ноги. Чем меньше людей нас тут увидят, тем лучше.
- Я хочу в больницу!
- Пошли. - Джино слегка подтолкнул приятеля. - Не бойся, мы тебя вылечим.
- Ты что, заделался эскулапом?
- Брось сучиться. Это всего лишь царапина. Если бы пуля засела в руке, ты бы сейчас не так хныкал.
- Дерьмо собачье! Знаток, мать твою!
В туалете Джино снял с Альдо пиджак и с облегчением убедился, что был прав: рука не пробита, пуля скользнула по поверхности. Он сорвал со стены полотенце и несколько раз обернул вокруг больной руки друга. - Это поможет тебе продержаться до дому.
Альдо продолжал вредничать.
- Мне нужно в больницу. Если бы Барбара была здесь, она бы отвела меня.
- Ага. Барбара оторвала бы тебе яйца и поджарила на сковороде. Давай, надевай рубашку, и пошли искать наш поезд.
Альдо напялил окровавленную сорочку и прикрыл сверху пиджаком Энцо; тот оказался великоват. Альдо пошарил в карманах и вдруг вытащил пачку долларов.
- Ты только глянь! - В пачке было никак не меньше двух тысяч сотенными купюрами!
- Должно быть, забыл вынуть, - предположил Джино.
- Или нарочно оставил.
- Нет уж. Нужно будет вернуть. Положи на место.
Но в глубине души он знал: Энцо не случайно оставил деньги. В конце концов две тысячи баксов - подходящая плата за убийство человека!
В Нью-Йорке, очутившись в безопасности, Джино подверг ревизии свои планы на будущее. Жизнь коротка, он только что убедился в этом. И газетные заголовки не замедлили снова напомнить ему о происшедшем:
"ПЯТНАДЦАТЬ УБИТЫХ! РАЗБОРКА МЕЖДУ ГАНГСТЕРАМИ В ЧИКАГСКОМ ПРИТОНЕ!"
Он сам мог сейчас лежать в чикагском морге. Год без траханья!
Молокосос, покорно ожидающий свадьбы! Ждать - поганое слово. Джино Сантанджело больше не будет ждать!
Он направился прямиком к мистеру Пуласки. Старик был плох. В отсутствие Джино на него напали на улице. Грабители забрали золотые часы, единственную из его вещей, которая представляла какую-то ценность, и жалкие три доллара. Взамен ему сломали два ребра и избили до посинения.
- Кто это сделал? - потребовал Джино. - Вы их знаете?
Мистер Пуласки скривился. Он был слишком стар и слишком устал, чтобы нарываться на лишние неприятности.
Джино склонился над его постелью с безумным взглядом.
- Скажите мне, кто эти подонки!
Старик вздохнул.
- Некоторые не понимают… Пусть бы мне вернули часы…
- Кто они?
- Парнишка Моррисонов… Его товарищ… кажется, его называли Джейкобом… Еще двое… я их не знаю…
Его голос совсем ослаб. Мистеру Пуласки было восемьдесят три года.
И вот как изменился мир! Больше нет того уважения… Не далее как позавчера какая-то козявка остановила его на улице и предложила вступить с ней в интимную связь. Совсем девчонка - лет пятнадцать, может быть, даже четырнадцать…
Мистер Пуласки широко распахнул глаза.
- Ты хочешь написать письмо Леоноре?
Однако Джино уже не было в комнате. Он уверенно шагал по улице. Он знал тех двоих - Терри Моррисона и Джейкоба Коэна. Сопляки лет по четырнадцати. Они жили по соседству и вечно строили какие-то козни. Он собственноручно вытрясет из них душу, даст хороший урок, заставит вернуть мистеру Пуласки часы, а уж потом позаботится о письме.
Ну и денек! Мало с него причитаний Барбары Риккадди! Оказывается, это он виноват в ранении Альдо! Как только она его не оскорбляла! Порола всякую чушь о дурном влиянии. Если бы не он, Альдо ни за что не позволил бы втянуть себя в противозаконные действия! И все это время Альдо корчил рожи за ее спиной! Ее острый язычок только что не кастрировал их обоих.